Неправильная - Елена Славная

— Знаю, — вздохнула, — но, давай, решим это после Суда. Неизвестно, что решат Силы.

— Твоя правда, — согласился со мной.

— Много людей во дворце? — спросила, подумав о завтрашнем разводе.

— Наших пока мало, но джорманская делегация будет присутствовать.

О, Одноликий! Как же я о них забыла.

— А когда сообщат о смене власти? — разошлась я в вопросах.

— Дочь, я ведь герцог-целитель, — снисходительно ответил он. — Меня не посвящают в политику. Да, я часто слышу об этом разговоры, но честно стараюсь этого избегать. Мне Рода хватает с головой.

— Так бы и сказал, что не знаешь, — проворчала я.

— Не забивай голову ненужными вещами, — отмахнулся он. — У тебя своих обязанностей немало.

'Ох, папа, боюсь, я тебя в очередной раз разочарую!', - невольно подумала я.

Повздыхав, мы расстались. Он ушел, как сказал, к Астору, обнадежив тем, что должен поставить его на ноги, если тот стерпит боль. Я же осталась у себя. Чтобы не уйти в невеселые размышления, занялась бессмысленным, но приятным делом — подбором платья на завтра. Не могла же Александрин Тариская воскреснуть неряхой!

Представление началось! Часть первая — мой развод. Да, это был по сути спектакль с несколькими вольными ролями, но основное действо продумано заранее.

Но лучше так, чем никак.

Во избежание недоразумений, Дамиан был напоен зельями, сваренными отцом. Никогда раньше не подозревала в нем таких талантов. Впрочем, я этим и не интересовалась.

Обязанности короля, ввиду его мнимой болезни, исполнял Раймунд. Юджелия тоже находилась в тронном зале. Еще одна из традиций Равии. О разводе сообщают там же, где объявлялась помолвка. Но служитель Одноликого непременно присутствовал.

Я наблюдала за неспешным сбором людей через маленькое окошечко вместе с Астором, именно он, воодушевленный здоровьем, и проводил меня сюда. Уже собралось порядка тридцати человек, вместе с джорманской делегацией и принцессой Лукиндой.

Я в ней никогда не общалась, но одним своим видом она вызывала во мне раздражение. Очень хорошо, что Астор не мог 'прочесть' меня. Ведь я сама не понимала, почему почти ненавижу эту милую девушку. Глупо как-то. Неправильно.

Нервно передернула плечами. Принц неверно оценил мой жест.

— Не переживай, они все продумали, — шепнул мне.

Вот только мне рассказали лишь мою часть, и то через Веву. Но ничего, помимо главного предложенного аргумента к разводу — неисполнение супружеских обязанностей — у меня припасено много причин к расторжению брака.

Подумав об этом, я расправила плечи и приготовилась к выходу.

— Молодец, — одобрил Астор.

Все чаще стало казаться, что младший принц подменял мой внутренний голос. Уж очень точно он угадывал мое внутреннее состояние.

Обойдя тронный зал по тайному коридору, я вышла в одной из них, недалеко от парадного входа. Астор за мной не пошел, хотя мне показалось, что сделал он это с трудом. Неужели, боялся, что я сделаю что-то, вопреки ожиданиям? Мысленно фыркнув, я подошла к церемониймейстеру.

По традициям, входить мы с Дамианом должны были вместе, как муж и жена. А выходить, исходя из решения общества. Да, вот так вот глупо судьбу несостоявшейся семьи решали другие люди.

Мэтт и Джей привели Дамиана. Конечно, со стороны это выглядело совсем по-другому, но я-то знала, что лорд Зачари пришел далеко не по доброй воле. То ли отворот был настолько стойким, то ли мой муж настолько мерзким — я ни смогла не скривиться при его появлении.

Широко улыбнувшись, Дамиан раскрыл руки с намереньем меня обнять, но я увернулась. И плевать, как это могло выглядеть со стороны.

— Мой драгоценная, чего же, не рада меня видеть? — притворно удивился он.

— Совсем не рада, но радует повод, — позволила себе позлорадствовать.

— Не думай, что все будет так просто, — тихо, чтобы слышала только я, сообщил он.

Странно, я ожидала, что зелье, данное отцом, будет действовать по-другому. Слишком вольно и самоуверенно вел себя Дамиан. Или меня снова обманули?

Обеспокоенно посмотрела на Мэтта и Джея. Должны же они были заметить странности в поведении лорда Зачари? Пришла нехорошая мысль об их сопричастия к земляку.

Слишком много джорманцев стало вокруг.

'Нельзя сдаваться, не повоевав!', - повторяла мысленно.

Кому я была нужна — держать меня в оковах брака? Никому! Все остальное — лишь мои страхи.

Даже для приличия не положила руку на предложенный Дамианом локоть, лишь смерила его насмешливым взглядом. Впрочем, он своей уязвлённости никак не показал.

Нас объявили последними, сразу после свидетелей, которых играли как раз-таки друзья Максайма. Кстати, о нем я так больше ничего и не слышала.

Осторожно осмотрелась. Августина не было. Это немного расстроило. Я надеялась, что он справится с приворотом быстрее, с такой-то помощью. На удивленные взгляды и шепот я внимание не обращала.

Мы остановились в центре, в этот же момент парадная дверь захлопнулась. Роль оратора взял на себя Брун, как бы странно это ни казалось. Хотя с его любовью к речам, это не удивительно. Вообще, присутствие супругов при разводе сводилось лишь к ответам на уточняющие вопросы, изредка они могли высказаться сами. Но основную часть сообщал кто-то третий, предварительно поговорив с разводящимися.

Брун был серьёзен и собран, что совсем выбивалось из его привычного образа. Но так как шуток при разводе не допускалось, другое поведение было неуместно.

Я так разволновалась, что пропустила мимо ушей все выступление Бруна. Жаль, конечно, но не критично. Свидетели, в лице Мэтта и Джея, подтвердили достоверность его слов. Настала очередь общества высказать свое мнение.

К моему удивлению, из толпы вышла Агата. Не видела ее среди остальных. Она подошла к тронному возвышению, поприветствовала Раймунда реверансом и повернулась к нам.

— Александрин, — с едва сдерживаемой улыбкой обратилась она, — ты обвиняешь Дамиана в пренебрежении супружескими обязанностями, но как ты можешь это доказать?

Я осталась невозмутима. Агате не давала покоя ее давняя обида. Но не то время для затаенной мести она выбрала.

— Очень просто, — ответила я. — Подойди ко мне, Агата.

Кузина с недоверием приблизилась ко мне.

А я поступила так, как могла поступить только я. Мое платье по сути не было платьем, у него имелся отдельный вверх и многослойная юбка, которая одевалась и снималась без посторонней помощи. Этим я и воспользовалась. Никогда не стеснялась своего тела, и не собиралась этим заниматься в будущем. И потому, распахнув юбку, я невозмутимо произнесла: