ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ. Сборник НФ - Кристофер Гримм

— Мистер Линдстром, — сказал юрист, — я думаю, мы сможем быстро завершить это дело, благодаря вашему хорошему поведению сегодня во время происшествия в тюрьме. А что касается поджога, против вас нет никаких улик. Но полиция может держать вас еще пару дней по подозрению. Я сообщил в надлежащие инстанции, что у вас очень важная программа. Они пообещали что-то придумать. Таким образом, мистер Линдстром, если вы дадите согласие на допрос, который будет проводиться с помощью прибора — когда-то он назывался «детектором лжи», чтобы доказать вашу невиновность этим джентльменам…

— Я не доверяю этим приборам, — вмешался Кент. — Я где-то читал, что они ненадежны.

— Да, в них есть недостатки, — согласился адвокат, — но эти специалисты очень полагаются на них. А я прослежу, чтобы во время допроса не произошло ничего, что скомпрометировало бы вас. Если все пойдет по плану, вас скоро выпустят, мистер Линдстром.

Кент начал сомневаться. Этот прибор, скорее всего, может повредить ему. Это же он мог устроить поджог прошлой ночью. Или, точнее сказать, не он, а Пард. Только Кент знал, что в его мозгу был еще один обитатель. Но это — тайна. А прибор мог как-то выдать присутствие Парда. Кент хотел было уже отказаться от этого допроса, но Пард кивнул:

— Да.

Прикрыв рот рукой Кент, спросил:

— Ты хочешь, чтобы я согласился на допрос?

— Да, я буду спать.

Кент решил, что, если Пард уснет, все будет нормально.

— Я согласен, — сказал Кент.

Специалистам потребовалось несколько минут, чтобы подготовить его к допросу. А за это время Кент убедился, что Пард уснул.

Вдруг отворилась дверь, и в комнату вошел седой мужчина.

— Это — мистер Байер, — сказал сопровождавший его полицейский. — Он — представитель владельца склада.

— Да, — сказал Байер. — Я узнал, что обвинения против этого молодого человека будут зависеть только от показаний какого-то прибора. Я хочу присутствовать на этом допросе. Я — за справедливость, джентльмены.

Он продолжал:

— Мне не нравится, что суд не взирает на лица, особенно на человека, который считает себя известным пианистом, а на самом деле не умеет себя вести. Я — реалист, джентльмены, и я хорошо знаю, под каким нажимом полицейские выполняют свои обязанности. Поэтому, так как мне представилась возможность присутствовать здесь, я прослежу за ходом допроса.

Кент понял, что Байер не собирается соглашаться с показаниями прибора.

— Возражения будут? — спросил один из полицейских.

— Нет, — ответил Кент.

— При условии, что мистер Байер не будет вмешиваться, — внес поправку адвокат Кента.

— Хорошо, давайте начнем, — сказал полицейский.

Сначала было несколько общих вопросов. Затем перешли к делу.

Вопрос: Вы не могли уснуть прошлой ночью?

Ответ: Да, я только вздремнул.

Вопрос: Почему вы не приняли снотворное?

Ответ: Я принимаю таблетки только когда болею.

Вопрос: Вы пошли прогуляться?

Ответ: Да.

Вопрос: А не страшно ли гулять в такое время, да еще в незнакомом городе?

Ответ: Это уже привычка.

Вопрос: Где вы гуляли?

Ответ: Я не могу сказать, я плохо знаю Лос-Анджелес.

Вопрос: В котором часу вы вышли из отеля?

Ответ: Около трех.

Вопрос: Вы уверены, что покушались на вас дважды: вчера утром и ночью?

Ответ: Да.

Вопрос: Почему вы не сообщили в полицию сразу же после первой попытки?

Ответ: Сначала я подумал, что это просто случайность.

Вопрос: Кто пытается убить вас?

Ответ: Я не знаю.

Байер вертелся возле специалистов, внимательно прислушиваясь к ответам Кента.

Вопрос: Почему кто-то пытается убить вас?

Ответ: Наверно, здесь замешана какая-то девушка.

Вопрос: Какая?

Ответ: Я не знаю.

Байер подошел к человеку, который задавал вопросы, и прошептал что-то ему на ухо. Тот кивнул.

Вопрос: Вы были в близких отношениях со многими девушками?

Ответ: Да, у такого человека, как я, их много.

Вопрос: Проявлялись ли у вас когда-нибудь гомосексуальные влечения?

Ответ: Нет.

Вопрос: Может, вы подумаете?

Ответ: О да, в Вашингтоне в прошлом году. Но это было несерьезно.

Вопрос: Хорошо, вернемся к прошлой ночи. Кто были те люди, которые напали на вас?

Ответ: Не знаю. Я не узнал их.

Вопрос: Вы уверены, что среди них не было ночного сторожа со склада?

Ответ: Не уверен. Я даже не знаю, о каком складе вы говорите. Я вообще не собирался драться.

Вопрос: Мы предполагаем, что кто-то обвернул камень масляной тряпкой, зажег ее и бросил через окно склада. Вы ничего подобного не делали прошлой ночью?

Ответ: Нет.

Вопрос: Вы носите с собой спички или зажигалку?

Ответ: Нечасто, я не курю. Иногда, когда встречаюсь с девушкой, которая курит. Я не припоминаю, были ли они у меня прошлой ночью.

Задававший вопросы откинулся на спинку стула и оглянулся.

— Будут еще вопросы? — спросил он.

Байер был вне себя от гнева.

— Это все — фарс! — воскликнул он. — Этот негодяй явно ненормальный. Он обманывает вас.

Допрашиваемый посмотрел на него.

— Мне кажется, что вы уверены в виновности Линдстрома, — сказал он. — Но если у вас есть какие-то доказательства, почему вы скрыли их от полиции? Я вам напомню еще о двух вещах. Во-первых, ваши клиенты собираются дать показания относительно того, что нашли пожарники на складе.

— Мои клиенты ничего не знают, — возразил Байер.

— Во-вторых, кто-то пытался убить Линдстрома. А вы столь явно проявляете к нему враждебность. Возможно, есть какая-то связь?

— Это — абсурд.

— Может, вы сядете на место Линдстрома?

— Я не имею никакого отношения к вашей машине, — резко ответил Байер и направился к выходу. Уже в дверях он сказал:

— Что это за страна, где закон на стороне хулиганов?

— Я прошел испытание? — поинтересовался Кент.

— Да, вы свободны. Но вам следовало бы побыть под защитой полиции, пока мы все не выясним.

Кент неопределенно кивнул и спросил:

— А все-таки, что случилось на складе?

— Незаконное хранение оружия.

— Похищение винтовки?

— Более мощное оружие. Его достаточно, чтобы взорвать весь город.

Кенту казалось, что все это происходит во сне. Он не понимал, как невинный пианист может быть замешан в эту страшную игру?..

Все это из-за Парда. Тот зеленый диск — боевое устройство. А теперь еще тайный склад оружия. Это все связано. Но самое главное, что он тоже был втянут в эту историю.

Кенту продолжала грозить опасность. Поэтому он и Зискинд возвращались в отель в полицейской машине. Пианист почти всю дорогу молчал. Зискинд не вмешивался, так как хорошо понимал его состояние.