Я - Гений. Заражение - Кирилл Быстров

 – Саймон, сбрось все бронелисты! Нужно облегчить армадилл, – крикнул Бредсон. – Ну сделай же что-нибудь, Раш, не стой столбом.

 А что он мог сделать? Эбигейл прочно закрыла свой армадилл всеми возможными защитами, не жалея остатков аумы. Гордон вдруг сообразил, что теперь ему тоже не следует экономить ауму. Собравшись с силами, он исполнил жест левитационного плетения и направил его на армадилл противников. Под воздействием магии, тот взмыл на несколько метров над снегом, и без всякой пользы крутя колёсами начал сбавлять скорость. Увидев такой поворот событий, толпа на трибунах загудела. Такого здесь раньше точно никто не видел.

 – Обалдеть! – восхищённо воскликнул Бредсон, огибая зависший в воздухе армадилл.

 Гордон, почувствовав, что запасы его аумы подходят к концу, опустил противников на землю. В этот самый момент, Гордон почувствовал страшный удар отталкивающего плетения в затылок и, кувыркнувшись через бортик, ударился лицом об затвердевший снег. Гордон даже не успел удивиться, почему его атаковали со стороны финиша, если впереди никого не было. Он перевернулся несколько раз и, перекатившись на спину, по инерции заскользил вперёд по накатанному снегу. Бредсон и Кит, ничего не заметив, свернули в последний поворот, за которым была финишная прямая, а Гордон продолжал скользить вперёд, прямо под ложу магистра Боули. И тут в глаза Гордону бросилось нечто такое, от чего замерло сердце. На две сотни метров выше ложи магистра, на выступе скалы стоял Уоллес Джексон. Даже с такого расстояния, Гордон видел, как гадко он улыбается, и плетёт какую-то магию. Гордон докатился до скалы и, ударившись в неё ногами, остановился. В этот миг, наверху раздался гулкий рокот. Гордон во всех подробностях увидел, как снежная лавина ударяет в ложу магистра, взрывается фейерверком искрящихся снежинок и устремляется вниз. Прямо не него.  

 ГЛАВА 21 "САМОЗВАНЕЦ"

 Гордон, воздев руки вверх, держал над собой купол, который по самую макушку засыпало снегом. Он чувствовал, как стремительно уходят его последние запасы аумы. Пройдёт совсем немного времени, прежде чем купол лопнет как мыльный пузырь, и тогда ничто не помешает многотонной снежной массе раздавить его. Он лихорадочно пытался придумать, как поступить дальше. Вряд ли ему кто-то успеет помочь, до того как он полностью истратит всю ауму. Нужно действовать как можно быстрее. Гордон исполнил кипятильное плетение, чтобы растопить снег над куполом, и с удовлетворением заметил, как по куполу начали бежать струйки воды. Сначала их было немного, но затем уже весь купол был похож на водную полусферу. Собравшись с силами, Гордон резко выкинул руки вверх и послал в воду морозильное плетение, потратив последние остатки аумы. В глазах потемнело и Гордон, потеряв равновесие, упал, ощущая во рту неприятный привкус крови. Но, несмотря на то, что купола больше не было, снег не рухнул вниз. Гордон, тяжело дыша, перекатился на спину, и с облегчением увидел, что его затея удалась. Теперь, вместо купола снежную массу удерживал от падения толстый слой льда. Поняв, что его жизни пока ничто не угрожает, Гордон закрыл глаза, и стал ждать, когда восстановится аума. Но почему-то она восстанавливалась очень медленно. Он взглянул на свои часы, и застонал. Ну конечно! Он так разволновался перед заездом, что совсем забыл закрыть заслонку, отгораживающую демонит от руки. И всё это время демонит продолжал высасывать из мальчика магическую энергию. Не удивительно, что он так быстро вымотался. Крутанув колёсико, Гордон вздохнул посвободнее, чувствуя как по венам вновь начала разливаться аума. Прошло несколько минут, прежде чем Гордон нашёл в себе силы подняться на ноги. Первым делом он ощупал правую щёку, которой крепко приложился при падении, и тут же сморщился от боли. Он чувствовал, как щека раздувается прямо под пальцами, а под глазом наверняка будет синяк. Но сейчас важнее всего придумать, как отсюда выбраться. Попробовать пробить проход отталкивающими плетениями? Слишком рискованно. Он не знал, насколько прочным получился кокон изо льда, под которым он укрылся. Покопавшись в памяти, Гордон понял, что не знает ни одного плетения, которое могло бы ему помочь. Ему не оставалось ничего иного, как дожидаться помощи снаружи. Главное, что бы внутри кокона хватило воздуха. Усевшись на корточки, и стараясь дышать размеренно и неторопливо, Гордон начал обдумывать произошедшее. 

 Итак, Уоллес Джексон всё-таки решился на столь отчаянный шаг. Эли оказалась права: письмо Гордона его не напугало. Разве могли напугать его три первокурсника, которым известен его секрет, когда он на глазах у всей школы сбил Гордона с армадилла и создал снежную лавину? Джексона совершенно не волновало, что после этого он будет раскрыт. И его не волновало, сколько людей погибнет при покушении на Гордона. Ведь лавина накрыла не только мальчика, но и ложу магистра. Интересно, в порядке ли он? Ведь он мог и не заметить приближающуюся со спины снежную волну. Впрочем, у Гордона было ощущение, что за магистра Боули волноваться не стоило. Его-то как раз откопают в первую очередь.

 Ещё одна вещь, не давала покоя Гордону, но он не мог понять какая именно, пока эта мысль не кольнула его в самое сердце. Эли! Она ведь говорила, что займёт место на трибунах сразу после тоннеля. Это значит, что она всё видела и сейчас наверняка сходит с ума. Ведь она не знает, что с ним всё в порядке. Гордон вновь поднялся на ноги, и вернулся к попыткам придумать путь к спасению из снежного плена. Но прежде чем хоть одна светлая идея посетила его голову, снаружи раздались взволнованные крики, приглушённые толстым слоем снега и льда.

 – Копайте! Копайте, а у кого закончилась аума, отходите назад и пропустите других!

 – Он должен быть где-то рядом. 

 Звуки становились всё ближе, и когда Гордон понял что всё самое страшное позади, его нервы сдали. Руки и ноги мелко задрожали, он тяжело опустился на колени и прижал руки к бёдрам, что бы унять дрожь: ему не хотелось, что бы его застали в таком жалком состоянии. Снаружи кто-то начал колотить по льду, слышались нетерпеливые крики, затем лёд треснул, пропуская внутрь дневной свет, и Гордон невольно зажмурился. Кто-то упал на колени рядом с ним и крепко обнял, закрыв ему обзор растрепавшимися серебристыми волосами.

 – Гордон, ты живой! – не своим голосом причитала Эли, тревожным взглядом оглядывая каждый сантиметр его тела. – Я когда увидела что ты упал,… а потом лавина. Я думала… я думала…

 – Всё в порядке, – поспешил успокоить её Гордон. – Я цел.

 – Ничего себе цел! – воскликнул Патрик, который пробрался внутрь кокона вслед за Эли. – Ты лицо то своё видел?