История упадка. Почему у Прибалтики не получилось - Александр Носович

«Вступление Литвы на путь строительства социализма при помощи крупного социалистического соседа в начале 40-х годов имело свои преимущества. Республика начала преобразования сельского хозяйства тогда, когда в других республиках СССР этот процесс был уже закончен».

«В. И. Ленин считал, что при общенародной собственности на землю пользование земельными участками и всякие виды мелкой собственности могут быть источником спекуляции сельскохозяйственными продуктами и иметь другие негативные последствия. Сама форма товарно-денежных отношений иногда создает возможность появления отношений, чуждых социализму».

«С точки зрения накала классовой борьбы реформа 1940–1941 гг. проходила довольно мирно и была проведена почти за полгода. После войны ситуация резко меняется. Реформа проводилась в острой классовой борьбе почти четыре года, до 1948 г. Классовые враги пытались остановить социалистические преобразования в республике жестким террором, угрозами, шантажом, уничтожением советского и партийного актива, организаторов колхозного движения. От рук классового врага в послевоенные годы погибло свыше 13 тыс. человек».

«Получение необоснованно высоких доходов у части населения порождает рыночную психологию, стяжательские настроения».

«Активный процесс коллективизации начался с 1949 г. и в основном был завершен к концу 1950 г. Буржуазия как класс была полностью уничтожена, в деревне создавались социалистические производственные отношения. В 1951 г. в республике победил колхозный строй».

Диссертационная работа Грибаускайте Дали Поликарповны на соискание степени кандидата экономических наук хранится в филиале Российской государственной библиотеки в подмосковных Химках. Ознакомиться с ней, равно как и снять копию с работы, может любой желающий. Также отсканированную копию диссертацию можно скачать в электронной версии на сайте RuBaltic.ru.

Остается добавить, что в новой политической жизни бывший кандидат экономических наук, а ныне доктор социальных наук Даля Грибаускайте (в восстановленной антисоветской Литве диссертация про прогрессивную роль колхоза на литовском селе была нострифицирована как докторская — стало быть, автор и по сей день согласна с написанным, раз от научной степени не отказалась) оправдывалась тем, что в коммунистические годы она, как и все, вела «личную маленькую войну» против оккупантов, но была вынуждена повторять фальшивые лозунги, в которые-де никогда не верила. То есть лицемерие в Литве возводится в высшую добродетель. Однако в случае с доктором Грибаускайте, если детально изучить её биографию, даже эта отговорка не работает. Как говорил рыцарь Ланцелот из пьесы Евгения Шварца «Дракон»: «Всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая?».

После раскола в Компартии Литвы товарищ Грибаускайте осталась в КПЛ на платформе КПСС во главе с Миколасом Бурокявичюсом и из простого преподавателя стала одним из руководителей — научным секретарем Вильнюсской партийной школы!

Сейчас Грибаускайте утверждает, будто в роковые для Литвы времена 1989–1991 годов с самого начала была с теми, кто боролся за независимость: по её словам, она ещё в декабре 1989 года вошла в возглавляемую Альгирдасом Бразаускасом Компартию Литвы. Однако никаких документов, подтверждающих этот выбор, общественности до сих пор представлено не было: сторонники Бразаускаса заполняли специальный бланк, на которой одной подписью подтверждали выход из Компартии Литвы на платформе КПСС, другой — вступление в независимую Компартию. Соответствующего бланка, подписанного Далей Грибаускайте, не существует (во всяком случае, его до сих пор никто не предъявил), из чего следуют закономерные вопросы: когда президент Литвы всё-таки вышла из КПСС и не попадает ли она под закон о люстрации, которой в Литве подлежат все, кто не сдал коммунистический партбилет после кровопролития у Вильнюсской телебашни 13 января 1991 года.

Есть ещё одно, не менее веское основание сомневаться в законности пребывания Грибаускайте на своем высоком посту: муссирующиеся много лет слухи, что в советской молодости будущая г-жа президент сотрудничала с КГБ (штатным сотрудникам и агентам КГБ в Литве запрещено занимать государственные посты и участвовать в выборах).

Прямых доказательств работы Дали Грибаускайте на КГБ представлено не было, однако многочисленные странности и «темные пятна» в её биографии неоднократно позволяли делать такие предположения. «Темные пятна» — в буквальном смысле: работая над книгой «Красная Даля», Рута Янутене обнаружила, что из личного дела Дали Грибаускайте вырваны страницы с шестой по семнадцатую.

Во-первых, Грибаускайте не только поступила на престижный экономический факультет ЛГУ, но после его окончания была трудоустроена на совершенно недостижимое для человека «с улицы» место — в Вильнюсскую школу КПСС.

Во-вторых, почему Грибаускайте так долго, целых семь лет, пробыла в Ленинграде: не училась ли она там, помимо ЛГУ им. Жданова, на курсах КГБ?

В-третьих, отец будущего президента Литвы Поликарпас Грибаускас работал в пожарной военизированной охране НКВД, в которую не брали без спецпроверки. На посту президента Грибаускайте смущенно говорила, что в этом не было ничего такого — её отец был простым пожарным. Однако «простой пожарный» в своё время получил из спецфонда квартиру в самом престижном районе Вильнюса. Да и потом, какой простой пожарный?

Поликарп Владович Грибаускас в годы войны был красным партизаном в партизанском отряде «Бируте-4» — так что маленькой Дале было от кого услышать про классовых врагов — «лесных братьев». Учитывая, что родился отец будущего президента Литвы в 1928 году, в партизаны он ушел подростком. Так что есть все основания полагать, что у работников советских спецслужб «простой пожарный» пользовался заслуженным огромным уважением. Не помог ли отец дочке с карьерой, познакомив с нужными людьми? Есть основания полагать, что помог.

Потому что сразу после окончания школы Даля Грибаускайте стала инспектором отдела кадров Вильнюсской Госфилармонии — очень важная должность, если учесть, что творческие работники в советские годы находились под особо пристальным наблюдением «конторы».

В Ленинграде Грибаускайте, по её словам, работала на ленинградской меховой фабрике № 1. «Нет, у меня не было никаких связей с КГБ. Я не слишком быстро продвигалась по карьерной лестнице. Для КГБ я была неинтересным экземпляром, поскольку во время обучения на вечернем отделении Ленинградского госуниверситета я была рядовой работницей на меховой фабрике, где мне приходилось выполнять физическую работу, толкая тяжелые тележки», — сказала спустя несколько десятилетий президент Литвы.

Эти самые «тележки на „Рот-Фронте“» — ещё один «скелет в шкафу».

«Нам удалось установить, что в „Рот-Фронт“ Грибаускайте устроилась лишь для того, чтобы выработать годичный стаж, который давал льготы для поступления на вечернее отделение ЛГУ (иначе девушке с национальной окраины с троечным школьным аттестатом, хотя и вступившей в комсомол уже в 14 лет, попасть в престижный вуз было трудно). Причем на фабрике сразу попала не на производство, а в центральный офис объединения, где занималась не „катанием тяжелых тележек“, как она объясняла доверчивым СМИ в 2009 году, а подготовкой политинформаций и выпуском стенгазет. Клеймила империализм, осуждала натовский милитаризм и строила развитой социализм. Но была и ещё одна причина, по которой Грибаускайте устроилась именно в „Рот-Фронт“. Дело в том, что в те времена существовало такое понятие, как „лимитная прописка“. И далеко не все предприятия давали подобные прописки приезжим из других регионов. „Рот-Фронт“ входил как раз в число таких предприятий. Мы уже писали, что попасть на режимное предприятие (а „Рот-Фронт“ действительно был режимным — напрямую торговал с капстранами мехами) Грибаускайте, скорее всего, помогли связи её отца», — пишет петербургский журналист Максим Леонов в своем многосерийном расследовании ленинградского периода жизни будущего президента Литвы для украинского портала «Страйк».

По итогам своего обширного расследования Леонов делает фантастический вывод: Даля Грибаускайте не просто была агентом КГБ — в 1991 году её направили на учебу в США для обучения по программе для руководителей в Институте международных экономических отношений Джорджтаунского университета (Вашингтон), а на самом деле — чтобы сделать двойным агентом — связником между КГБ и ЦРУ.

Затем СССР распался, КГБ был упразднен — стало быть, осталось только ЦРУ, и бывшая ярая коммунистка сделалась столь же ярой антисоветчицей. Хотя Максим Леонов считает, что Грибаускайте перешла по наследству к ФСБ и является связником до сих пор.

Как бы то ни было, а дальнейшая биография Грибаускайте — классический карьерный путь выходца из американского «инкубатора» восточно-европейских политиков, выращенных и доведенных до вершин власти в своих странах Соединенными Штатами в рамках масштабной программы по созданию лояльных себе политических элит.