Цель только одна – вопрос - Пирс Энтони

Умный Коралл стала обдумывать свое положение. Я согласился указать Бинку источник волшебства, поскольку было решено, что если Бинк наконец узнает правду, то его жажда знаний будет удовлетворена и он тогда сможет по-хорошему договориться с Умным Кораллом.

Источником волшебства являлся демон K(C/A)»HT, который находился в подземелье неподалеку и мысли которого радужными лучами прорезали тьму пещеры. Он был одним из нескольких таких всемогущих созданий. Уже сами находящиеся возле этого демона камни были заряжены волшебством, которое прямо-таки лучилось из тела демона. Иногда волшебство просто переполняло камень, и он поднимался на поверхность земли, превращаясь там в самую обычную волшебную пыль. Именно эта пыль и была причиной того, что Ксант был страной волшебной. Но демон терпеть не мог, когда его кто-то беспокоил.

Сам демон только и делал, что играл вместе с себе подобными в одну игру, которая являлась их одним и единственным способом времяпровождения, но никогда им не надоедала. Для нас, смертных, правила этой самой игры были не слишком понятны. Но доподлинно известно было одно: принимая участие в такой игре, такой человек, как Бинк, мог бы при помощи одного только слова освободить демона Ксанта из его тысячелетнего пленения в этой пещере.

Теперь-то нам всем стало понятно, почему Умный Коралл — одно из самых могущественных сосредоточений магии в Ксанте — прилагал столько усилий, чтобы держать Бинка подальше от источника волшебства. Коралл опасался, что Бинк совершит какую-нибудь непоправимую глупость, к примеру, выпустив демона из пещеры. А если демон вырвется на свободу, то весь Ксант уже останется без волшебства. Последствия этого шага даже невозможно себе представить!

Так оно, в сущности, и получилось. Бинк сражался с только ему присущим упорством и сделал-таки ту самую глупость — он освободил демона.

Понятное дело, что демон тут же умчался прочь, прихватив заодно с собой и все ксанфское волшебство. Затем последовали несколько самых ужасных часов, которые когда-либо случались в истории Ксанта — все королевство превратилось в унылое место, лишенное волшебства.

Но в конце концов демон все-таки возвратился назад. После разных технических деталей демон повел себя вообще по-королевски: он сделал Гранди живым существом в полном смысле этого слова, а Бинку пожаловал особый подарок: все его потомки сразу по рождении получали волшебный дар самого высокого уровня, достойный королей. В обмен демон получил гарантию того, что ни одна живая душа, включая и человека, не станет больше нарушать его спокойствия.

Так что Бинк все равно вышел победителем из всех злоключений. Возможно, так было предначертано с самого начала. Но разве такое случается?

А мой сын Кромби после общения с нимфой Драгоценность, которая самоотверженно поливала его целебным эликсиром и которая вста ла между ним и Бинком в критическую минуту битвы, поскольку она любила Бинка — он понял, что может полюбить такое существо, что на ней стоит жениться. Так что он сумел перебороть в себе неприязнь к женщинам, и, подойдя к любовному источнику, выпил из него несколько глотков воды, после чего посмотрел на Драгоценность. Так они и поженились. Наконец-то было исправдено одно из самых крупных упущений в моей жизни — сын мой, Кромби, стал теперь семейным человеком, он остепенился! И все благодаря Бинку!

Мне только оставалось покачивать головой, изумляясь, как причудливо иногда может изгибыться ход истории. Как чудовищно я недооценил этого молодого человека в тот момент, когда впервые встретил его! Именно он дал возможность волшебнику Тренту возвратиться в Ксант и стать его королем, именно он открыл подлинный источник волшебства на полуострове, он помог моему сыну стать на правильный путь. И все в одиночку! И, наконец, он способствовал тому, что именно тогда Ксант выбрался из смутного времени и вошел в эпоху Процветания. И хотя я все время недооценивал Бинка, он сумел повлиять и на мою личную жизнь. Но это выяснилось только спустя шестнадцать лет.

Глава 14. Горгона

Я вернулся к своему обычному спокойному образу жизни в замке. Но теперь эта тишина не услаждала моего сердца, как это было ранее. Чего-то в моей жизни явно не хватало, но вот только я никак не мог догадаться, чего же именно.

Между тем страждущие задать мне Вопросы продолжали наводнять мой замок — примерно один человек в месяц. У них были в овносвном самые обычные проблемы, я помогал им во всем разобраться, назначал годичные сроки службы, а потом расставался с ними. Но как-то меня очень удивила одна нимфа: она пришла, чтобы попросить заклятие, при помощи которого она могла бы избавиться от ухаживаний одного фавна. Эта нимфа жила отдельно от своих соплеменниц и, в отличие от них, знала счет проходящим дням и безошибочно могла назвать сегодняшнее число. И каждый день этот фавн начинал приставать к ней, не помня, что еще вчера эта нимфа твергла все его ухаживания. И в конце концов нимфе это надоело, и она явилась ко мне за помощью. Я порылся на полках и нашел то, что было нужно — заклятие против фавнов. она могла плескать на себы по утру каждого дня одну капельку этой жидкости, и могла чувствовать себя спокойно целый день. Нимфа очень обрадовыалась и сказала, что лучшего средства и желать не нужно.

Да вот только произошла накладка с другим — сколько я не мучился, но так и не мог придумать, чтоюбы такое потребовать от нимфы сделать хотя бы за один день, уже не говоря про целый год. Еду уже мне готовили, с носками разбирались, у меня был и полный набор подходящих кандидатур, которые могли бы являть собой настоящие испытания для тех, кто шел ко мне с очередным ВопросомН Но мне в то же время не хотелось отпускать нимфу просто так, поскольку создавался непрятный инцендент. Но чем же ее задействовать?

Пришлось поспрошать волшебное зеркало. У меня было несколько зеркал. Когда одно зеркало изнашивалось и начинало врать, я просто выбрасывал его за ненадобностью и заводил себе другое. И зеркало явило мне изображение парящего в небесах ангела, почему-то вдруг заливающегося непонятным смехом. Нет, это решительно не подходит! Проблема с этими зеркалами иногда заключалась и в том, что они были безззудержно веселы и выражали свое веселье подобным вот образом. Но все равно — веселое зеркало куда приятнее в доме, нежели угрюмое и тускло-невыразительное.

И я сделал то, чего мне делать совсем не хотелось. Я сказал нимфе, что не могу найти для нее подходящего задания, и потомк она может идти себе на все четыре стороны. Единственным условием этого я выставил то, чтобы она держала язык за зубами, иначе вал желающих с вопросами просто-напросто захлестнет меня. Но, к моему безграничному удивлению, нимфа отказалась уходить — она получила свой Ответ, и потому собиралась честно-благородно его отработать. Она твердо заявила, что уйдет только через год упорной работы.

Это было как раз то, чего я вовсе от нее не желал. Но что я мог поделать? Я распорядился приготовить нимфе свыободную комнату, решив, что какая-нибудь работа потом все равно найдется.

В ту ночь, как обычно, закончив работу и сложив тома аккуратной стопкой, я направился в свою спальню, чтобы улечься в громадную холодную кровать. К моему удивлению, кровать была уже занята. В ней невозмутимо возлежала эта нимфа!

— Видишь, ДОбрый Волшебник, — сказала нимфа весело, мне кажется, что для меня все же есть подходящая работенка, а?

Тут она заключила меня в объятия (я даже глазом не успел моргнуть!) и страстно поцеловала. И я тут же ощутил, что моя постель уже не столь холодна, как прежде.

А я-то уже совсем забыл, для чего природа создала нимф! Но в тот год я хорошенько все это вспомнил. Конечно, обычный человек не сможет вызвать аиста совместно с нимфой при всем своем желании, поскольку аисты демонстративно нимф игнорируют, но вот заниматься простой имитацией вызова аиста можно с нимфой сколько угодно — нимфы этого вечно жаждут. Вот нимфа Драгоценность не была обычной нимфой — у нее была душа, а потому она могла вести себя и чувствовать как вполне нормалная женщина. Но обычные нимфы, которых было абсолютное большинство, были созданы исключительно для удовольствий, и потому вовсе не ощущали ответсвенности, которая может последовать для обычной женщины, если она будет вызывать аистов с такой бесшабашностью. Аисты были мудрыми птицами, они не зря не уделяли вое внимание нимфам — ну, скажите, как такое существо может заботиться о младенце, если оно не помнит даже, что было вчера и такое число сегодня? Но нимфа, которая явилась ко мне, не собиралась выходить за меня замуж. Она просто горела желанием отработать в той сфере деятельности, которая была ей ближе всего. Должен признаться, что я не отказался от ее услуг. И честное слово, когда она отработала ровно год, мне было очень жалко, что она меня покидает.