И пожнут бурю - Дмитрий Кольцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После того, как Марин и Буайяр вышли из вагона старика, в котором произошла первая встреча девушки с Омаром, она медленно шла за так же медленно шедшим шпрехшталмейстером. Ее это немного утомляло, так как она привыкла ходить достаточно активно, но не проявляла эмоций, просто спокойно следуя в вагон к отцу.
– Марин, можно задать вопрос? – неуверенно спросил Буайяр.
– Конечно, месье Буайяр, что же вы!
Девушка рассмеялась. Они проходили как раз ее вагон.
– Вам известно, с какой целью меня вызвал месье Сеньер?
– Откуда же мне знать об этом? Я в отцовские дела не влезаю, мне это совершенно не нужно.
Марин ненадолго умолкла, а потом сразу же произнесла:
– Вы лучше мне скажите, что это был за парень у вас в тот момент, когда я зашла. Кто он?
– Как же не сказать, скажу, – старик говорил без привычной стали в голосе, – это был Омар бен Али, новоприбывший. Три дня назад поступил, мы еще в Марселе стояли.
– И чем же он занимается? – спросила Марин с большим интересом, – на вид он очень сильным кажется.
– Ну вот силу свою демонстрировать и будет, – ехидно подметил Буайяр.
– Неужто составит Петру компанию и станет силачом?
– Ха-ха-ха, ни в коем случае! Грузчиком будет работать!
– Что же тут смешного, месье? – Марин укоризненно посмотрела на старика.
Буайяр страдальчески вздохнул. Пройдя после вагона Марин еще один, они, наконец, зашли в главный вагон поезда. Пьер Сеньер сидел на большом кожаном диване перед столом и читал тот же номер газеты, что ранее читал Густав Лорнау.
– Папа, вот и мы, – сказала Марин, – месье Буайяр так подскочил, когда услышал, что ты видеть его хочешь, хи-хи!
Буайяр побледнел, ожидая реакции Хозяина. Однако ничего плохого не произошло. Сеньер сложил газету и отдал мужчине, стоявшему неподалеку. Мужчина этот был личным секретарем директора цирка, тем самым, который куда-то подевался и из-за пропажи которого Марин пришлось ходить за управляющим.
– Это хорошо, что подскочил, – медленно произнес Сеньер, вставая с дивана, – но Жан быстро нашелся. Все же для тебя придумалось поручение, Мишель.
– Готов исполнять, – покорно сказал Буайяр.
– Дело весьма пустяковое, – произнес Сеньер, присаживаясь за стол, – когда мы прибудем в Лион, необходимо будет провести несколько встреч. Первая с мэром города, а вторая с директором городского продовольственного рынка. Разумеется, на встречи поедем я и Жан. Необходимо будет договориться о том, чтобы цирк снабдили кормами для животных, поскольку мне доложили, что их количество иссякает. К тому же немаловажной является необходимость обеспечения охраны для нас. Наших ребят будет явно недостаточно в условиях Рождества. Люди толпами побегут к нам, чтобы получить бесплатной еды и подарков, а заодно в декабре на слонов посмотреть, это ж ведь так интересно.
Сеньер прокашлялся, выпил содержимое стакана, стоявшего на столе, после чего продолжил:
– Твоя задача заключается в том же, в чем заключалась всегда: проследи, чтобы за время моего отсутствия ничего не произошло сверх того, что должно произойти.
– Мой господин, – перебил Буайяр Сеньера, – но разве вы не вместе со всеми нами сойдете с поезда?
– Для того, чтоб получать ответы на вопросы, Мишель, – не глядя на Буайяра, грозно произнес Сеньер, – необходимо не перебивать говорящего, как минимум. Иначе повышается вероятность лишиться некоторых конечностей.
От этого «предупреждения» у Буайяра сжалось все нутро. Он почти начал задыхаться от страха, как Сеньер продолжил:
– Но ты прав, Мишель. Я сойду с «Горы» сразу по прибытии в Лион, однако я не стану задерживаться, а поеду в резиденцию мэра. Посему я и говорю тебе обо всем этом, мы не успеем поговорить после остановки в городе.
– Можете не сомневаться, мой господин, – сказал Буайяр со светящимися глазами, – не допущу происшествий в ваше отсутствие. Если же они по нелепой случайности произойдут, то вы никоим образом не заметите их эффекта.
– Постарайся все же, чтобы их не было вовсе. Можешь быть свободен.
Только Буайяр откланялся и собрался уходить, как Сеньер резко его остановил:
– Мишель, погоди!
Старик с испуганным видом обернулся, ожидая чего-то страшного.
– Я еще вот что хотел узнать, – Сеньер вновь прокашлялся, – как поживает наш новоприбывший, имя запамятовал его. Как его там…черт подери…
– Омар бен Али.
Сеньер с Буайяром оглянулись. Это произнесла Марин, сидевшая в одном из кресел. Как директора, так и его управляющего это весьма удивило.
– Да, спасибо, дитя мое, – очень удивленно сказал Сеньер, – вот этот вот как поживает? Сбежать еще не пробовал?
– Насколько мне известно, таких попыток им предпринято не было. Однако он проявляет в последнее время странную активность, направленную на установление связей со всеми сотрудниками цирка. Это меня крайне настораживает.
Буайяр только что выдал Хозяину то, что буквально несколько минут назад тщательно хотел скрыть. Ожидая безудержного гнева с его стороны, старик зажмурил глаза. Сеньер же пока ничего не говорил. Тогда слово взяла Марин, решившая спасти шпрехшталмейстера:
– А что же здесь странного? Он здесь новенький, разумеется, ему захотелось бы рано или поздно завести друзей и знакомых. И пусть, как вы, месье Буайяр, сказали, он грузчик, но это не должно лишать его права общения с людьми. Что за глупость, считать странным и настораживающим обычное заведение знакомств. Готова поспорить, что вы, когда впервые оказались в этом цирке, также поступали. Папа, я ведь права?
Марин, ожидая ответа отца, поднялась с кресла и подошла ближе, облокотившись на стоявший около стола большой резной глобус. Буайяр, будучи несогласным с девушкой, в душе прекрасно понимал, что она полностью права, но, дабы не упасть перед ней и перед директором, сохранял спокойствие и сухо возражал. Послушав это около минуты, Пьер Сеньер все-таки решил озвучить и свою позицию, которая все могла вмиг разрешить. Он поднялся во весь свой невысокий, честно сказать, рост и этим заткнул как Марин, так и Буайяра.
– Само собой, во-первых, – медленно произнес Хозяин, отведя взгляд в одно из окон, – у вашего спора весьма глупое основание. Во-вторых, я скорее поддерживаю Марин, поскольку мы не можем запереть человека без каких-либо на это причин. Так, мы могли бы его запереть в его вагоне за попытки сбежать. Но ты, Мишель, докладываешь, что таких попыток с его стороны не предпринималось. Он никого не убил, не избил, не обокрал, не оскорбил. Так что он волен ходить по поезду и знакомиться со всеми, при условии, что ему обитатели этих вагонов позволят, конечно. Так что твои опасения несущественны
