Эпицентр - Кирилл Партыка

Возможно, здесь их было пруд пруди. Ведь из поселка после Чумы никто не явился и не дал о себе знать. Принято было думать, что никто не выжил. Но выходило, что определенный процент выжил везде, и здесь в том числе. Но если в других местах спасшиеся все же оставались почти нормальными людьми, то здесь нормальных просто не осталось. Кто выжил, превратился в Жмуров. Слишком интенсивным было воздействие «чумного» фактора, или по какой другой причине, вряд ли кто-то скоро узнает. Но, теперь я это знал наверняка, в поселке бродили только Жмуры. Больше никого.

Я послал Кошкам свою картинку: нечто похожее на то, что случилось в Форте. Потом изобразил отдельно Кошек и безголовых человечков и с сигналом вопроса отослал моим хвостатым покровителям. Ответ пришел быстро: толпа безголовых в окружении высоких деревьев, а на деревьях, ближе к вершинам, Кошки. Они просто сидели на ветках и смотрели вниз. Это не обнадеживало.

– Помните, Фермеры про Жмуров рассказывали? – спросил я.- Так вот, кругом этих Жмуров здесь немерено. На машине мы бы проехали без проблем. А без машины не знаю.

– Это тебе Кошки сообщили? – поинтересовалась Ольга. Я, не сочтя нужным выкобениваться, просто кивнул.

– Знаете,- сказал Профессор,- я не любитель, но фильмы про зомби все же видел. Так нам что, придется как в тех фильмах?…

Я пожал плечами.

– Но постойте,- не унимался Профессор.- А разве Кошки нам не помогут? Как на хуторе и в Форте?

– Думаю, не помогут,- буркнул я.

– Отчего же?

– А вам, Профессор, слабо догадаться?

– Дайте подумать. В Форте Кошки передали вам свою способность ВОДИТЬ. Или что-то в этом роде. Но для такого телепатического воздействия нужен пригодный объект. А эти, как вы изволите выражаться, Жмуры, утратили и намек на разум. Так что воздействовать не на что. Способности внушения Кошек по отношению к этим сомнамбулам равны нулю. Я угадал?

– Угадали,- подтвердил я.

– А подраться на нашей стороне твои Кошечки не желают? – спросила Ольга.

– Похоже, что нет.

– Отчего же они стали такие робкие? Меня опередил Профессор:

– Но они все же не львы и не пантеры, на куски порвать не могут, слабоваты. Как я понял, нападая, они делают ставку на болевой шок. А потом уже могут и загрызть. Но, если допустить абсурдное: что у этих… Жмуров нервная система не функционирует,- то боли они не чувствуют. Кошки в драке с ними теряют и второе свое преимущество. Одного-двух они, я думаю, все равно одолеют. Но если много, не справятся, бесчувственные Жмуры их передушат. Я прав?

– Не знаю точно,- сказал я,- но думаю, что правы. Во всяком случае, помощи они не пообещали. Так что придется самим.

В Индустриальном я раньше не бывал, ни до Чумы, ни, естественно, после.

– Дорогу к заводу знаешь? – спросил я Ольгу. Она кивнула.

– Тогда вперед. Вы как, Профессор? Профессор заверил, что он в порядке.

Я отправился к опрокинутому грузовику. Дверь кузовной будки заклинило, пришлось повозиться, чтобы ее открыть. Проникнув внутрь, я нагрузился таким количеством оружия и боеприпасов, какое только мог унести. Медикаментов и еды прихватил по минимуму. Сдавалось мне, что стволы важнее и очень нам пригодятся. А если не помогут, то проголодаться никто не успеет и перевязки не потребуются.

Вернувшись, я вооружил своих спутников, и мы тронулись в путь.

Поселок лежал такой же запустелый, заросший дикой травой и кустарником, безжизненный, как и другие бывшие населенные пункты в Зоне. Все они, помимо следов желтой пыли, которая до сих пор кое-где давала о себе знать потеками на уцелевших стеклах, и заброшенности, походили друг на друга еще чем-то неуловимым, будто витавшим в безмолвии. Я долго не мог понять, что же это такое. Но однажды понял. Наверно, тогда, когда мое «шестое чувство» достаточно окрепло, но я еще об этом не догадывался. Повсюду в воздухе зоны была разлита враждебность. Не опасность даже, хотя опасностей хватало, успевай только уворачиваться. Но это была именно враждебность, будто все выжившие тут лишние, лучше бы их вообще не было; будто вся природа изменилась, стала чужой, и человек ей был совершенно не нужен. Исказившаяся природа, кажется, не могла раз и навсегда извести тех, у кого оказался иммунитет на Чуму. Но она определенно желала этого, если тут уместно слово «желать».

В Индустриальном улицы были просто переполнены этой враждебностью, которая начинала действовать мне на нервы.

Мы углубились в массив пятиэтажек, бывший спальный район. Сквозь асфальт здесь богато проросла осока, палисадники одичали и расползлись за свои оградки порослью молодых кустарников. Профессор, минуя кущи бурьяна прямо посреди тротуара, споткнулся о ржавый подростковый велосипед и вскрикнул от неожиданности. Я цыкнул на него, и мы продолжали путь.

Обветшалые панельные дома со слепыми, местами выбитыми окнами, казалось, нависали над нами, как угрюмые горные кряжи. Потянул ветерок, и я вдруг уловил странный хлопающий звук, совсем близко, будто за углом хозяйка вытрясала половик. Но нет там никакой хозяйки и быть не может. Я сделал знак остановиться. Ольга застыла на месте. Даже Профессор, наученный горьким опытом нашего путешествия, мгновенно замер. Я прислушался. Хлопанье повторилось. Там, за углом здания.

Я прокрался вдоль стены и выглянул. Капроновые веревки, натянутые во дворе меду столбов с перекладинами, еще не сгнили. И на них под ветром полоскались и похлопывали обрывки какого-то тряпья, некогда вывешенного для просушки. Тряпье давно потеряло цвет и форму и превратилось в серые лохмотья.

Я перевел дух. И тут же заметил человека. Костлявая, обнаженная по пояс фигура неподвижно торчала возле остова детской площадки и в таком положении пребывала, кажется, давно. Фигура принадлежала к мужскому полу. На голом торсе можно было пересчитать все ребра, а вот лица не разобрать, его закрывали густые, грязные космы волос, делавшие голову похожей на старую болотную кочку. От фигуры исходило то самое тошное ощущение не-мертвого.

Жмур! Он действительно напоминал свежий труп, отчего-то вставший из гроба. Кожа отливала желтизной, руки безвольно болтались, страшная худоба наводила на мысль о голодной смерти. Но существо не было мертвецом в полном смысле. Оно не излучало ни чувств, ни эмоций, но в его жилах медленно текла кровь, сердце билось раза в два реже, чем у живого, но – билось.

Вряд ли оно могло обладать зрением, слухом или обонянием, чувствами, позволяющими обнаружить на расстоянии чужое присутствие. Но чем-то оно все-таки обладало, чем-то, что давало ему знать об окружающем. Жмур медленно, очень медленно повернул голову в мою сторону. Волны, исходившие от него, вдруг изменились. Я сперва не понял как, но тут до меня дошло, что в них появился мощный оттенок – голод.

Я юркнул обратно за угол. Профессор и Ольга дисциплинированно дожидались меня на прежнем месте. Они даже по сторонам не огляделись. Для Ольги это было вообще непростительно. Потому что позади моих спутников, пока еще в некотором отдалении, медленно брела группа таких же костлявых фигур, облаченных в грязные лохмотья и совсем голых, заросших диким волосом, незрячих, но определенно чувствующих присутствие еды. Жмуры направлялись к Ольге и Профессору. И с каждым шагом их медленные, неловкие движения ускорялись и делались целеустремленнее. Их ждал обед, и они, изголодавшиеся, спешили к нему.

Таиться больше не имело смысла. Я рявкнул своим компаньонам, чтоб они оглянулись, мать их так! Они оглянулись. Пару секунд продолжалась немая сцена, потом Профессор шарахнулся в сторону, а Ольга вскинула автомат. Я подскочил к удиравшему Профессору, поймал его за рукав и потащил обратно.

Старик довольно быстро оправился.

– Не стреляйте! – крикнул он Ольге. – Люди все-таки…

– Люди? – процедила Ольга сквозь зубы.- Вы ослепли? Гляньте на их морды.

Я присмотрелся. У тех, у кого волос не свисал до самого подбородка, искаженные, костистые лица были перепачканы чем-то бурым. Это могло быть чем угодно. Но мне хватило опыта, чтобы понять: лица Жмуров покрывала запекшаяся кровь. Наверное, тех, кого они сожрали. Включая друг друга.

Я все же положил руку на газовую камеру «калаша», который сжимала Ольга, и отвел ствол в сторону.

– Успеем пострелять. Зачем лишний шум? А вы, Профессор, не бегайте больше, а то не я, а другие вас поймают.

Мы еще несколько мгновений наблюдали за приближавшимися Жмурами, затем рысью пустились прочь.

Мы бежали по запущенным улицам, а по сторонам маячили фигуры Жмуров, в одиночку и по двое-трое. Краем глаза я успевал заметить, что они поворачивали вслед нам свои кудлатые башки с оскаленными ртами. И полагал, что за нами следует уже целая толпа этих существ. Они были медлительны, им нас не догнать. Но не дай бог упереться в какой-нибудь тупик. С приближением к добыче Жмуры становились проворнее, а ярость их нарастала.