Зеленый гамбит - Вадим Панов

— И вышвырнуть тебя из твоего обожаемого тельца я сумею и без помощи Шарге.

— А вот это — дудки, — махнул рукой голем. — Ваятель ни за что не отдаст технологию управления. Он не дурак.

Ведьма промолчала, подтвердив тем самым, что Ардоло не ошибся, однако нападения на неё не случилось: голем сумел взять себя в руки и решил подождать прояснения судьбы гениального мастера.

— Чего тебе нужно?

— В первую очередь, помочь тебе, кретину, выжить, — грубовато ответила ведьма, недовольная тем, что голем вскрыл её блеф.

— Это в наших общих интересах, — проворчал Ардоло. — Друзья должны заботиться друг о друге.

Издевательское замечание осталось без комментариев. Вместо этого зелёная сухо приступила к делу:

— Мы проанализировали жидкость, которую в тебя влили при освобождении, и вынуждены констатировать, что она действительно способна уничтожить твоё несокрушимое тело. В ней есть добавка — следящий раствор, элементарная смесь, которую легко нейтрализовать и вывести из организма, но основа представляет серьёзную угрозу.

— Почему я до сих пор жив?

— Потому что Ярина надеется использовать тебя против нас, — объяснила ведьма. — Вы уже встречались?

— Ещё нет.

— Но встретитесь. И она обязательно напомнит, что способна превратить тебя, красавчик, в кучу гниющей протоплазмы.

Подобная перспектива голема категорически не устраивала, и услышанное вызывало естественное замечание:

— Теперь ты должна сказать, что в состоянии избавить меня от этой дряни.

— Не сразу, — не стала лгать зелёная. — Жидкость пропитала всё твое тело, и для очистки понадобится время.

— И всё это время я буду у неё на крючке.

— Ты зря забываешь о нас, — усмехнулась ведьма. — Винсент вышибет тебя из тела, даже сидя в рыжей тюрьме: друзья-рыцари с удовольствием снабдят его необходимым для операции снаряжением. — Зелёная помолчала, а затем с удовольствием ответила на давешнюю подначку голема: — Как видишь, наша дружба стоит на крепком фундаменте.

— Да. — Ардоло обхватил подбородок рукой и тяжело вздохнул. — Вижу.

— Пусто, — разочарованно произнесла Инга. — И такое ощущение, что пусто уже лет семьдесят.

— Следы говорят об обратном.

— А ощущения — об этом!

— Если тут никого не было последние семьдесят лет, это ещё не значит, что тут никто не жил все эти годы, — неспешно протянула Яна, не желая ввязываться в очередной спор с горячей подругой. — Местные уверены, что Самуэль Верба существует и бродит поблизости.

— Двое полицейских и репортёр захудалой газетёнки?

— Газетёнка, между прочим, называется «Мировые новости Нью-Мексико», — улыбнулась Яна.

— Просто местные мечтают, чтобы здесь сняли пару эпизодов какого-нибудь сериала.

— Они верили в то, что рассказывали.

— Все мы верим в то, что в Тридесятом царстве нас ждут мраморные дворцы, — улыбнулась Инга. — А на деле оказываемся посреди унылой помойки.

— Здесь хотя бы не пахнет.

— И на том спасибо.

Древняя бензоколонка — дощатый дом, к которому примыкали гараж с сараем, два ржавых, когда-то красных насоса и выцветшая вывеска — уныло торчала посреди раскалённых дебрей захудалого американского штата и не вызывала интереса даже у сотрудников всевидящей и всезнающей налоговой службы. Слева — кусок ограды, возле которого свалены покрышки, несколько бамперов, аккумуляторы, пять или шесть кусков совершенно неопределяемого металлолома и две пустые бочки, изготовленные, если верить трафаретным надписям, ещё по заказу «Standard Oil». Справа — полузасыпанный песком холодильник то ли тридцать первого, то ли тридцать второго года выпуска — мечта археологов третьего тысячелетия.

Однако от времени загадочная станция не рассыпалась, и даже бензин старые насосы качали исправно — Инга проверила: кряхтели, но качали. Да и всё остальное отнюдь не выглядело брошенным. У здоровенной кассы образца девятнадцатого века — лоток со свежими шоколадками, пыльный телефон подключён к сети, а в гараже не больше песка, чем его было бы у рачительного хозяина. Инструмент аккуратно разложен по полкам и ящикам, несильно пахнет машинным маслом, как будто его меняли тут день или два назад, а в заряженной мышеловке лежит кусочек сыра. Правда, с плесенью.

И ни намека на магию.

— Я всё же ставлю на мистификацию, — недовольно произнесла Инга. — Местные бедны, пытаются любыми способами привлечь туристов, вот и придумывают истории на ровном месте. Инопланетяне публике осточертели — появилась «таинственная» бензоколонка.

— Мы едва отыскали это место, — напомнила Яна.

— Объясняю: не хватило денег, чтобы как следует раскрутить историю.

— Они просили нас сюда не ездить.

— Все просят… Без правил и условностей подобные точки вообще ничего не стоят. — Инга взяла шоколадку, поразмыслила, но всё-таки оставила на прилавке монету — именно так просили делать местные. Оставила и сделала вид, что не увидела улыбки подруги.

Девушки разительно отличались одна от другой: худенькая рыжая Инга походила на подростка не только внешне, но и поведением, действовала импульсивно и всюду совала свой нос; на её фоне черноволосая Яна, чью спортивную, но при этом женственную фигуру изящно подчёркивала дорожная одежда, казалась образцом рассудительности и спокойствия.

— Даже если это не пустышка, Вербы здесь нет, — негромко произнесла Яна, выходя на улицу.

— Откуда знаешь?

— Он бы явился. — Тот, кто мог заглянуть под окутывающий девушку морок, видел её настоящий облик: причудливую чёрную татуировку на лишённой волос голове и залившее глаза золото Кадаф — знаки последней гиперборейской ведьмы, одного из самых сильных на Земле магов, — и этот факт позволял Яне считать, что таинственный хозяин бензоколонки не оставил бы гостий без внимания.

— Может, Верба не хочет никого видеть. Или боится нас.

— Может быть, — улыбнулась Яна, усаживаясь в автомобиль. — Может быть…

И бросила мимолетный, якобы рассеянный взгляд на далёкий, находящийся примерно в миле от дома обломок скалы.

— Они собираются уезжать, — доложил оператор. — Остановить?

Дряхлый дом Вербы контролировали семь видеокамер, но главной считалась эта, замаскированная на крупном камне, и обеспечивающая идеальный общий план бензоколонки. Расстояние, конечно, было довольно большим, но высококлассная оптика нивелировала это неудобство, и Ярга видел на мониторе не расплывчатые силуэты, а весьма чёткие изображения девушек.

— Оперативная группа в десяти секундах от цели. А до подхода ребят мы заблокируем их магией.

— Они тоже его не нашли… — протянул Ярга, наблюдая за тем, как машина девушек отъезжает от гаража. — Значит, Верба действительно ушёл…

— Это плохо? — машинально спросил оператор.

И тут же прикусил губу. И голову втянул в плечи, опасаясь наказания за длинный язык. И зажмурился. Но… Но ничего не случилось.

— Нет, не плохо, — задумчиво ответил Ярга. — Верба мог спрятаться от любого вида поиска. Он хорош. Даже я не узнал в нём мага при личной встрече… Но я думаю, он и в самом деле уехал… — Первый князь Нави проводил уезжающий автомобиль долгим взглядом и закончил: — Они знают, что пришло время снова собраться.

— Чтобы нанести по нам удар?

— Чтобы я смог убить их всех сразу. — Ярга широко улыбнулся и повторил: — Всех.

— Самоубийства? Интересно… П о шло, конечно, примитивно, но интересно… Ты знаешь, что я люблю, когда боятся меня, а не место… Но сойдет и так… Хотя… Пошло, конечно… Меня ведь могут принять за привидение, вот смеху будет…

Старик — худой и высокий, не сгорбленный годами, но морщинистый настолько, что его кожа напоминала древесную кору, вёл диалог уверенно, словно собеседник стоял в шаге, ну, максимум в двух шагах от него. Однако рядом никого не было. Если, конечно, не считать средних размеров волка, повсюду следующего за словоохотливым, но уж очень похожим на сумасшедшего стариком.

— Я ведь просил чего-нибудь не столь известного. А здесь я даже огонь без прикрытия морока развести не смогу: завтра же явится толпа любопытных охотников за чудесами. Что мне с ними потом делать?

Волк негромко зарычал, и внимание старика мгновенно переключилось на него:

— И ты ещё тоже приблудился… Явился, безымянный, на мою голову, мучайся теперь, придумывай…

Волк снова зарычал, но на этот раз мягче, с сочувствием. Мол, всё понимаю, но не уйду.

— Ладно, будет тебе имя, будет.

Старик покряхтел, усаживаясь прямо на землю, удобно развалился, облокотившись правым боком на едва заметный в густой и высокой траве пень, и улыбнулся, убедившись, что не ошибся: именно с этой точки открывался лучший вид на полуразрушенный дебаркадер. На древнее строение с плохой репутацией, украшавшее берег Волги.