Запрещенная история - Дуглас Кеньона

Но простой взгляд, однако, не является достаточным для определения истинных характеристик артефактов. Мне нужен был какой-нибудь известный эталон, с которым я смог бы сравнить точность. Прецизионный брусок, использованный в 1995 г., позволил мне определить точность более высокого порядка многих различных артефактов — по сравнению с результатами измерений, которые опубликованы ранее.

В этом году в своем рюкзаке я нес прецизионно отшлифованную параллель длиной двенадцать дюймов. Точность находилась в пределах 0,0001 дюйма. У меня также был прецизионный прямоугольник. Я точно знал те артефакты, для измерения которых я приготовил инструменты. Это внутренние углы гранитных боксов в храме Серапеум в Саккаре и внутри пирамид. Также в моем инструментальном комплекте имелся набор прецизионных датчиков радиуса «Старретт» для проверки радиусов при механической обработке, выполненных на переходе от одной поверхности или контура артефакта к другой. Эти инструменты, с нашей точки зрения, являются основными для понимания главных свойств древних построек.

К сожалению, я не смог попасть в каменный туннель в храме Серапеум. Там находилось более двадцати огромных боксов из черного гранита и базальта весом более семидесяти тонн. Мы вели переговоры с официальными представителями властей на месте, я даже обсуждал этот вопрос с местным бизнесменом, который заявил, что имеет значительную власть и влияние по таким вопросам. Тем не менее, мне сказали, что Серапеум закрыт, так как представляет опасность для публики.

«Какую опасность?» — спросил я.

Мне ответили, что из-за просочившейся воды может обрушиться крыша. Я предпочел не задавать напрашивающийся вопрос: откуда взялась вода в столь засушливой стране? Нужно было сделать много другой работы.

После утренней презентации по методам передовой механической обработки, которыми владели древние египтяне, все участники конференции и съемочная бригада отправились на плато Гиза в камеру из коренной породы во второй по величине пирамиде на плато, названной по имени Хефрена. В этой камере в 1995 г. я обнаружил абсолютную плоскость внутренних поверхностей черного гранитного бокса. Его, согласно общераспространенному (и ошибочному, с моей точки зрения) мнению считают саркофагом. Именно тогда я воскликнул: «Точность космического века!» — чем слегка испугал группу испанских туристов. Они смотрели, как я светил своим фонарем за прецизионно обработанным краем стального бруска и обнаружил потрясающую точность обработки- поверхности.

Хотя я с уверенностью писал статьи, приводя это в качестве дополнительного доказательства уровня технологии, используемой строителями пирамиды, в моем мозгу ь возникла идея вернуться в Египет с дополнительными инструментами и провести дальнейшие тесты. Каждый раз, когда: я приезжал в эту страну, то приближался к этим реликвиям с чувством нетерпеливого ожидания и тревоги. Обнаружу ли я то же самое? Сможет ли следующее поколение приборов подтвердить или опровергнуть мои открытия, сделанные в ходе предыдущего визита?

Прохладные пространства прохода, ведущего к камере коренной породы пирамиды Хефрена, были приятным сюрпризом после знойного египетского солнца. Место оказалось не только знакомым, но и правильно выбранным. Я был обрадован тем, что предстояло поделиться открытием, сделанным четыре года назад, с замечательными людьми, которые принимали участие в конференции. К тому же, все это будет отснято на видео. Но все-таки меня мучили сомнения. Не сделал ли я ошибку в прошлом? Смогут ли новые инструменты открыть что-то значимое?

Забравшись в черный гранитный бокс на полу камеры, я поместил свой брусок на внутренней поверхности. «Брусок», который я использовал в этот раз, был изготовлен иначе, чем тот, что использовался в 1995 г. Он был скошен с обоих углов. Для тех, кто проявил интерес к моему исследованию, я провел этим уровнем по гладкой внутренней поверхности гранитного бокса. Мой фонарь следовал позади него и демонстрировал абсолютную точность. Но мне не терпелось провести и другие тесты.

Квадратура углов имела наиважнейшее значение. Оси современных машин ориентированы ортогонально, или точно перпендикулярно, относительно друг друга — для обеспечения точности. Такое состояние гарантирует перпендикулярность и истинность углов, вырезаемых машиной в объекте.

Требования, предъявляемые к достижению такого уровня, выходят за рамки простого их совпадения. Я никоим образом не ожидал, что углы саркофага окажутся абсолютно прямыми. Ведь чрезвычайно трудно достичь совершенства. Но я был совершенно поражен, когда проводил своим прецизионным прямоугольником вдоль верхней части параллели (использовал верхнюю часть уровня, чтобы поднять прямоугольник над радиусом угла). Он абсолютно совпадал с соседней поверхностью. «Черт знает что!» — воскликнул я, когда до меня дошло значение этого открытия.

Я указал на это совпадение остальным членам группы. (Ален Элфорд проведет несколько следующих дней, подражая моим добродушным восклицаниям: «Черт знает что!»)

Члены киносъемочной бригады были поглощены видеозаписью моих исследований по мере того, как я проверял каждый угол и обнаруживал то же самое. В трех углах прямоугольник идеально размещался на обеих поверхностях. В одном тестирование светом показало наличие зазора, хотя он, вероятно, составлял только около 0,001 дюйма.

Итак, перед нами находился артефакт не только с совершенно плоскими поверхностями, но и с совершенно вертикальными внутренними углами. Что же значительное было еще обнаружено в этом так называемом саркофаге? Сами углы! После проведения тестов с параллелью и угольником, я вытащил свои датчики радиусов. Во время проверки углов на меня нахлынули воспоминания о документальном фильме, который я видел раньше в этом году.

Те из вас, кто смотрели спецвыпуск программы «Фокс» в сентябре 2002 г., должны помнить один из эпизодов. Там самый известный в мире египтолог, директор Гизы Захи Хавасс подобрал долеритовый шарик в камере коренной породы под одной из пирамид сателлитов рядом с пирамидой Хефрена.

Он излагал Сузи Коппел, сотруднице компании «Фокс», теорию египтологов о методах? использованных древними египтянами при создании гранитных артефактов. Этот метод предполагал обстрел гранита круглыми шариками до получения требуемой формы.

Я не собираюсь обсуждать пригодность этого метода для создания бокса. Действительно, в Мемфисе около Саккары существует свидетельство того, что некоторые боксы были созданы именно с помощью такого метода. Там радиусы углов большие, они отличаются тем, что их значения лишь приблизительны, они скошены в нижней части. Однако когда Хавасс размахивал своим шаром диаметром восемь дюймов перед камерой, мое внимание сфокусировалось на блестящем черном так называемом саркофаге за его спиной. Это было немое возражение против его высказываний.

Внутренняя часть этого бокса имела тот же вид, что и бокс внутри пирамиды Хефрена. Поверхности были такими же гладкими, ровными и прецизионными. Но важнее всего то, что внутренние углы оказались такими же точными, как и те, что я измерял в пирамиде Хефрена. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять: создание такого артефакта с помощью шара диаметром восемь дюймов невозможно!

Аналогично, создание радиуса углов бокса внутри пирамиды Хефрена с помощью таких примитивных методов столь же немыслимо. Проверяя этот радиус угла, я начал с датчика радиуса, равного полдюйму, и продолжал свои исследования, уменьшая размер, пока не выбрал правильный. Радиус внутреннего угла бокса внутри пирамиды Хефрена показал значение, равное 3/32 дюйма. Радиус внизу, где дно бокса соединялось со стенкой, имел значение 7/16 дюйма. Само собой разумеется, что невозможно поместить шарик диаметром восемь дюймов в угол, радиус которого составляет 3/32 дюйма или даже один дюйм.

Не думаю, что испытывал когда-либо большее удивление, чем в момент съемок внутри большой галереи. Киносъемки там были особенно приятны, так как я до последнего момента сомневался, смогу ли попасть в Великую пирамиду. Она была закрыта для посетителей — предположительно, на реставрацию. Целую неделю мы провели в неуверенности и сомнениях относительно разрешения на доступ. Но после многочисленных звонков и визитов к чиновникам, мы, наконец, получили добро.

Пока основная часть группы медитировала в камере царя, киносъемочная бригада вместе со мной отправилась в большую галерею на съемки. Я собирался изложить перед кинокамерой свою теорию о назначении галереи. Это предполагало описание щелей в боковых наклонных плоскостях, стен с выступами на них и потолка с зубчатыми выступами. Взяв микрофон в руки, я встал ниже большой ступени. Камера находилась вверху. Пока звукооператор налаживал свою аппаратуру, я исследовал стену, освещая ее фонариком. Именно тогда я заметил — под первой узкой горизонтальной плоскостью, выступающей из стены, выжжены какие-то отметины, а некоторые камни разрушились. Затем, после включения огней камер, все стало интересным по-настоящему.