Загнанная в силки - Юлия Михайловна Герман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Разбудил меня шум за дверью. Выныривая из царства Морфея не поняла где нахожусь. Но звуки за пределами комнаты становились громче и произошедшее накануне обрушилось на меня ушатом ледяной воды. Сердце ухнуло в низ живота и стало тяжело дышать. Прижала к груди одеяло, резко присев на диване и зомбируя, не мигающим взглядом дверь. Замок заскрежетал и в следующее мгновение дверь распахнулась и в комнату зашел мужчина с подносом в руках. Он поставил передо мной подгоревшую по краям глазунью, два кусочка хлеба и чашку кофе со сливками. Поставил на журнальный столик, времен Советского Союза. Окинул меня любопытным взглядом и покинул помещение.
Кое-как запихнув в себя завтрак, умылась и села напротив телевизора, переключая имеющиеся двадцать бесплатных каналов по кругу в ожидании своей участи. На удивление не чувствовала тревоги, лишь небольшое волнение. Переживала лишь за сыновей. Все остальное казалось несущественным и временами, даже, нереальным.
К вечеру кто-то снова зашумел замком и в комнату вошли двое, парень с подносом, несущий тарелку плова, чай, несколько печенек и Виктор. Парень оставил принесенную еду, а Виктор уселся на край дивана, с улыбкой поглядывая на меня.
– Что? – не выдержала взгляда его практически бесцветных глаз.
– Есть новости, – ухмыльнулся он.
Встала с дивана, не желая находиться в тесной близости к мужчине, усаживаясь на табуретку, рядом со столиком.
– Надеюсь, хорошие? – попыталась сохранить невозмутимость, ощущая как трясутся поджилки.
– И я на это рассчитываю, – сегодня мужчина, явно был в добром расположении духа. – Гера в курсе, что ты у меня.
Сердце замерло при упоминании о Гершвине.
– И? – боялась продемонстрировать истинные эмоции. А упоминать его имя, оказалось гораздо тяжелее, чем я предполагала.
– Сказал, что наплевать, – шире улыбнулся Виктор, а у меня все нутро оборвалось.
– Я вас предупреждала, – старалась как можно более спокойнее ответить оппоненту. – Он вычеркнул меня из своей жизни. Вчера даже не пустил на завод и не посчитал нужным как-то объяснить свое решение.
– А ты чего не кушаешь? – внезапно сменил тему разговора хозяин дома, продолжая демонстрировать белоснежные зубы монстр. – Ты бы ела, пока плов не остыл. Нашему повару не понравится, что ты его блюдо ешь холодным.
Словно под гипнозом, взяла вилку и принялась медленно уничтожать содержимое тарелки. Всем телом ощущала внимание похитителя, интуитивно желая спрятаться. Вот только Виктора ничего не смущало. Он так же рассматривал меня.
– Думаю, завтра он уже будет здесь, -радостно проговорил он.
– Вы же сказали, что ему все равно? – от удивления зажала крепче вилку.
– Это он так сказала. Вот только вряд ли, человек, которому все равно поднимет на уши весь город.
– Откуда такая уверенность, что из-за меня, – в душе распускалась надежда, прекращаясь в неуместную радость.
– Мы не оставили ему другого выбора и он сам идет к нам в руки, – довольно похлопал себя по коленям Виктор, поднимаясь на ноги и оставляя меня в подвешенном состоянии.
ГЛАВА 21
Роберт
Проследили по камерам машину похитителей до выезда из города и на этом хвост оборвался. Нигде не видели тот внедорожник. Ни на одном блокпосте. Места себе не находил, рисуя в голове картины того, что в данный момент происходит с Ульяной. Головой понимал, что не она нужна мерзавцам, укравшим ее, их цель – я, но воображение упорно подсовывало жуткие картинки того, как ее насилуют твари в масках.
Мои люди искали Ульяну, землю носом рыли, пытаясь наткнуться хоть на какую-то подсказку. Ночь показалась бесконечной. Не спал, не выпускал телефона из рук. Ждал когда мне позвонят и выставят условия. А в том что будет звонок, я не сомневался. Даже знал чей голос услышу. Но ублюдок тянул время. Наверняка потирал довольно руки и наслаждался моими страданиями. Двадцать лет ждал момент, когда можно будет всадить мне нож в спину и наконец-то сумел подловить. Сука!
Лишь на утро раздался звонок с незнакомого номера. Подавив первый порыв, сразу же принять вызов, досчитал до десяти и только потом ответил.
– Да, – напряженно вслушивался в звуки в трубке.
– Ну, здравствуй, Гера, – ехидный голос заклятого врага. Вены зажгло от гнева и желания раздавить тупую голову Хромова.
Постарался выровнять дыхание. Не собирался показывать, что тот сумел достать меня и причинить боль.
– Хром собственной персоной! Не ожидал, – эта сука месяцами меня игнорил, чтобы не приезжать собственнолично на переговоры. Хотя бы обзавелся яйцами, чтобы сообщить дурные вести, что совершенно не характерно для его крысиного поведения. – С октября пытаюсь встретиться с тобой лично.
– Сам знаешь, в каком ритме живем. Вот, освободил расписание для старого приятеля.
– Даже так? – хмыкнул, наблюдая за тем, как начальник безопасности пытается отследить звонок. – Что послужило причиной твоей щедрости?
– Да, вот. С женщиной твоей познакомился. Думал, сможем все вместе собраться, обсудить то, как обстоят дела.
– С моей? – изобразил удивление. – Витя, ты бы завязывал с алкоголем. С утра употреблять чревато. Вон уже галлюцинации начались, – усмехнулся, глотнув из стакана воды, смачивая горло.
Сердце качало кровь на пределе своих возможностей, долбилось в грудную клетку с бешеной скоростью.
– Я бы на твоем месте не ёрничал, Гера. Ульяна девочка привлекательная. Хоть и не в моем вкусе, но ребятам моим понравилась.
В груди резануло. Ухватился за столешницу, сжимая дерево до побелевших костяшек пальцев. Ублюдок! Как же я его ненавижу. Пусть только пальцем посмеет ее тронуть и тогда я заставлю смотреть, как достаю кишки из его же разрезанного брюха и скармливаю их псам.
– Ульяна, Ульяна… Да, была какая-то у меня. Не советую, парням твоим. Деревянная, закомплексованная, – а перед глазами лицо ее, с текущими по щекам слезами. Зажмурился, сдерживаясь от того, чтобы не наговорить ему гадостей и тем самым еще сильнее не подставить Улю.
– Задела тебя за живое девчонка, раз ты о ней так грубо, – в голосе слышалась улыбку.
Знал сучий потрох, все знал! Не сомневался, что он следил за мной. Почему же забыл об опасности, которую тот мог представлять для Ульяны. Злость затмила разум. Думал, плевать на нее и ее судьбу. Наивно полагал, теперь она полностью в руках той
