Мечты Энни - Маурин Ли

— Расходах? — сказала Энни, явно озадаченная. — Но ведь у нас есть и кроватка, и коляска, словом, все, что необходимо.

— Но появится еще один рот, который придется кормить, даже два, если сбудется то, о чем ты мечтаешь.

— А я думала, что у нас много денег.

Они редко поднимали этот вопрос. Каждую пятницу Лаури выдавал ей деньги на хозяйственные нужды, никогда не отказывая, если случались непредвиденные расходы.

— Все мои сбережения пошли на дом, потому что я хотел, чтобы он был идеальным. Мы не нуждаемся, но и не настолько богаты, чтобы сорить деньгами. Ссудный процент увеличился, а это значит, что вслед за этим неизбежно вырастет и сумма закладной. Поэтому, Энни, если ты не против, я бы больше не хотел обсуждать эту тему. — И он стал читать газету.

После длительной паузы Энни наконец сказала:

— А что будет, если я вдруг забуду принять противозачаточную таблетку? — Прежде она уже грозилась это сделать, и ответ всегда был практически один и тот же.

Не отрываясь от газеты, Лаури сказал:

— Я бы счел твой поступок настоящим вероломством!

Последовала еще одна пауза, затем Лаури опустил газету. Его глаза блестели, словно его озарила неожиданная догадка.

— А ты уверена, Энни, что твое желание не связано со стремлением не отстать от других? Каннингхэмы выложили камин, такой же как у Менинов. А Менины должны обзавестись четырьмя детьми, как Каннингхэмы.

Энни согласилась с тем, что он, возможно, прав. Она действительно завидовала Валерии.

— Иди ко мне. — Лаури поднял руку, и Энни уютно устроилась рядом с ним. — Зачем же рисковать нашим счастьем? У нас уже есть двое прелестных малышей. Будь довольна этим, Энни. Этого вполне достаточно.

Энни уже засыпала, как вдруг вспомнила о синяке на руке Сильвии. Подумать только — она упала с лестницы! Энни что-то не припоминала, чтобы у Черчей в их доме где-нибудь были ступеньки. Она представила себе Эрика, похожего на денди эпохи Регентства, с тростью, которой он поигрывал, и со всей очевидностью поняла, что именно на нем лежит ответственность за синяк, появившийся на руке у ее подруги!

Сара выглядела крошечной и потерянной в своем желтеньком комбинезончике и розовой футболке. Девочка прижимала к груди любимого плюшевого мишку. Она посмотрела на Энни доверчивым взглядом.

— Все хорошо, солнышко, — прошептала Энни и слегка подтолкнула ее вперед, хотя больше всего на свете ей хотелось взять дочь на руки и унести домой.

Но в следующую минуту к ним подошла воспитательница.

— Привет, Сара. — Женщина взяла малышку за ручку. — Какая же ты хорошая девочка! — Она обратилась к Энни: — С ней все будет в порядке, миссис Менин. Скажи мамочке «до свидания», Сара. Уверена, что тебе понравится в детском саду.

Возвращаясь домой, Энни почувствовала, как к горлу подступил комок. Она немного поиграла с Дэниелом, однако сейчас ей очень не хватало человека, с которым она могла бы поговорить, того, кто понял бы, что творится у нее в душе. Валерию можно было не брать в расчет. Она бы наверняка сочла, что в подобной ситуации расстраиваться просто глупо. Валерия всегда искала повод спихнуть своих детей и посчитала бы, что Энни крупно повезло, ведь теперь она может быть свободна в утренние часы три раза в неделю.

А может, к ней заскочит Сильвия? Энни не видела ее со дня рождения Дэниела, а это было три месяца назад. Они, конечно, частенько болтали по телефону, но создавалось впечатление, что всегда звонит только она. Лаури чуть не лопнул от смеха, когда Энни рассказала ему о своих подозрениях.

— Да она могла упасть с лестницы в каком угодно месте, моя милая. Ну право же, Энни, твое воображение просто не имеет границ.

Однако Энни знала, просто знала и все! Сильвия не появлялась все это время потому, что ее тело покрыто синяками и она вынуждена была сидеть дома.

Энни набрала номер подруги и долго слушала гудки. Она собиралась уже повесить трубку, как вдруг Сильвия ответила.

— У тебя все в порядке? — поинтересовалась Энни. — Твой голос звучит очень странно. Может быть, у тебя токсикоз?

— Боюсь, ты не угадала. Просто мне немного нездоровится, а в остальном у меня все в порядке. Эрик тоже в порядке. А как там Лаури и дети? — спросила она.

— В порядке, — усмехнувшись, ответила Энни. — И у меня тоже было бы все в порядке, если бы я не чувствовала себя ужасно несчастной. Сара сегодня утром пошла в садик.

— Надеюсь, ей там понравится, — вяло произнесла Сильвия.

— А может, придешь немного подбодрить меня, если, конечно, тебе не очень плохо?

— Извини, Энни, но, думаю, мне лучше снова лечь в постель.

— Я бы и сама приехала к тебе, но в двенадцать мне нужно забирать Сару.

— Ты знаешь, я сейчас не в настроении принимать гостей.

А почему бы и нет? Энни заподозрила неладное.

— Твой голос звучит несколько странно!

— Твой тоже! — И Сильвия повесила трубку, бросив резкое «пока».

Энни отвела сына к соседям. Валерия пылесосила в гостиной. Трейси с Келли сидели на диванчике, делая вид, что им очень страшно.

— Ты не сможешь пару часов присмотреть за Дэниелом? Сильвия неважно себя чувствует, поэтому я хотела бы ее навестить. — Дэниел не цеплялся за нее при расставании, как это делала Сара, и Энни не чувствовала себя неловко, прося об этой услуге, поскольку Валерия частенько обращалась к ней с такой же просьбой. — Я скоро вернусь.

— Ну, конечно же, сегодня Сара пошла в садик, так ведь? Тебе, должно быть, немного грустно, — неожиданно сказала Валерия. — Можешь не торопиться. Я заберу Сару вместе с Гари. Ты вряд ли успеешь вернуться вовремя, проделав путь в Беркдейл и обратно.

Энни напоследок взглянула на Дэниела. Он уже залез на диван и пытался отобрать у Келли куклу.

Особняк Черчей находился на тихой, обсаженной деревьями улице, расположенной недалеко от площадки для игры в гольф. Стены здания были облицованы штукатуркой с каменной крошкой. Жалюзи на огромных окнах были опущены, чтобы дорогостоящие ковры не выцвели на солнце. Новая машина Сильвии, на этот раз красная, была видна в приоткрытые ворота.

Энни нажала на звонок, который зазвучал, прямо как Биг Бен. Ей никто не ответил, и она прошла через левую арку и толкнула боковую калитку, которая оказалась открытой.

Войдя внутрь, Энни крикнула:

— Сильвия? Это я, Энни.

Энни вошла в холл громадных размеров, густо устланный коврами нежно-зеленого цвета. На стенах висели картины, нарисованные масляными красками, но ни одна из них не показалась Энни такой же прекрасной, как репродукции импрессионистов в ее собственной гостиной.