Как в сладком сне - Патриция Хэган

— Я тоже. — Поколебавшись, Лизбет нерешительно добавила: — И, конечно, очень благодарна тебе.

— Я рада, что успела вовремя. — Сердце Рейвен радостно забилось в груди — наконец-то она услышала из уст Лизбет не только одобрение, но даже благодарность!

Душа Лизбет разрывалась под натиском чувств. И среди них был стыд. Однако говорить об этом девушка не могла. Позднее, в одиночестве, она непременно попытается во всем разобраться.

Некоторое время спустя Лизбет снова смущенно нарушила молчание:

— Как ты думаешь, смогла бы я когда-нибудь научиться стрелять так, как ты?

Рейвен ушам своим не поверила.

— Что ты сказала?

— Я сказала… — Лизбет судорожно сглотнула, — не научишь ли ты меня стрелять? И еще, может быть, скакать верхом… Эти дамские седла иногда такие неудобные.

— Н-ну, — замялась Рейвен, не зная, что и ответить. Затем рассмеялась и кивнула: — Конечно, научу!

Девушка начала объяснять, как сначала она научит Лизбет держать в руке револьвер, затем — стрелять из него. А потом, когда Лизбет как следует овладеет этой наукой, покажет, как быстро выхватывать оружие из кобуры.

— Еще я могла бы обучить тебя метать нож, — загорелась Рейвен.

Со всей искренностью Лизбет ответила:

— Я хотела бы научиться у тебя всему, потому что не хочу когда-нибудь снова оказаться в такой ситуации. — Представив, что те мужланы могли ее изнасиловать, девушка поежилась.

Рейвен протянула руку.

— Я очень рада, Лизбет. И надеюсь, что со временем мы все-таки сможем подружиться.

Лизбет замялась. Еще совсем недавно больше всего на свете ей хотелось, чтобы Рейвен никогда не вторгалась в ее жизнь. Сейчас же Рейвен протянула ей руку, а она почти пожала ее. Господи, что же с ней такое случилось? Впрочем, она знала ответ. Ведь благодаря Рейвен она спаслась от самого ужасного, что может подстерегать женщину.

Как же после этого она может ненавидеть свою спасительницу? Если бы не Рейвен, ее собственная жизнь уже никогда не стала бы прежней.

Затем Лизбет вспомнила о том, что терзало ей душу, и поняла: нужно обязательно успеть остановить Селену.

— Мне надо кое-что сделать, — сказала она и направилась к хлопковым полям.

— Но твое лицо…

— Ничего, все нормально. Увидимся за ужином.

Глядя ей вслед, Рейвен с удовольствием подумала, что впервые за все время пребывания в Хальционе она с нетерпением ждет ужина. Вот если бы еще вернуть Джулиуса… Быть может, стоит попытаться поговорить с ним еще раз? Хорошо бы, если бы и Лизбет согласилась поехать. Рейвен осмелилась надеяться, что после сегодняшнего происшествия она может на это рассчитывать. После ужина, воспользовавшись хорошим настроением Лизбет, Рейвен возьмет ее с собою в кабинет и покажет ей все конторские книги. Рейвен хотелось, чтобы Лизбет поняла — несмотря на завещание, она вовсе не собирается прибирать Хальцион к рукам. Если возможно, она предпочла бы, чтобы плантацией управляли все трое.

Внезапно Рейвен остановила коня.

Трое… Ну конечно, только трое, а не четверо.

Девушка с грустью заметила, что, несмотря на все свое желание, она не может причислить к этим троим еще и Стива — ведь им суждено расстаться. И несмотря на безумные, страстные ночи, Рейвен понимала: когда-нибудь воспоминания о них будут больно ранить ей сердце… Но пока они вместе и Стив — быть может, хоть немного — любит ее, Рейвен будет наслаждаться каждым проведенным с ним мгновением.

Оставив Звездного Огня с Джошуа, Рейвен вернулась в дом — ей хотелось закончить работу и к приходу Лизбет привести в порядок кабинет.

Как только она шагнула на парадное крыльцо, навстречу ей вышла Мария. Девушка сразу догадалась, что кормилица чем-то расстроена.

— Явилась Селена Лерокс с ребенком, — доложила Мария. — Дожидается вас на заднем крыльце. Я сказала, что вас нет. Но она ответила, что все равно получит от папаши хлыста за то, что улизнула с поля. Так что решила уж вас дождаться.

Рейвен ощутила недоброе предчувствие, однако тут же мысленно отругала себя.

— Хорошо. Проводи ее ко мне в кабинет.

— И чего только эта оборванка тут забыла, — проворчала Мария, входя в дом. — Никому ведь не говорит, от кого пригуляла ребеночка, сама, поди, не знает…

Рейвен вошла в кабинет и уселась за письменный стол. «Интересно, зачем пожаловала Селена?» — ломала она себе голову, пытаясь унять предательскую дрожь в коленях.

В дверь нерешительно постучали. Глубоко вдохнув, Рейвен разрешила войти.

А в это время на одном из хлопковых полей, рукою заслонив глаза от безжалостно палящего солнца, Мейсон Лерокс смотрел на проезжающую мимо Лизбет. Похоже, она кого-то искала, то и дело переводя взгляд с одного ряда зеленой листвы, которую густо усеивали воздушные белые шарики, на другой. Измученные зноем, рабы тащили вдоль рядов заплечные мешки и изредка бросали на девушку усталые взгляды.

Мейсон догадался, что она ищет Селену, иначе вряд ли бы эта неженка притащилась сюда по жаре. Такие, как она, сидят сейчас по домам да потягивают охлажденный лимонад, заставляя негритят обмахивать их пальмовыми листьями. Уж они ни за что не выползут на солнце, когда кругом так и жужжат мухи.

Мейсону хотелось сказать Лизбет, чтобы она забыла о своей интрижке и больше не беспокоилась о выродке Неда Ральстона — теперь Мейсон займется индианкой сам. Однако он лучше подождет и сообщит ей об этом после — когда Рейвен уже будет кормить рыб на дне реки…

Глава 25

Дрожа всем телом, Селена сидела на стуле возле письменного стола Рейвен и с трудом держала на руках ребенка. От волнения, что сейчас ей придется сказать чудовищную ложь, у нее пересохли губы, а в горле застрял ком.

Рейвен видела, что девушка нервничает, однако не позволяла себе связывать это ни с чем, кроме Мейсона.

— Опять что-нибудь с отцом, Селена? Наверное, по-прежнему не дает тебе покоя? Вчера я разговаривала с ним по поводу пьянок. И мне пришлось его предупредить, что если это будет продолжаться, я дам ему расчет.

Глядя на Рейвен, Селена не смогла удержаться от мысли, какая она красивая и, наверное, добрая. Если она любит Стива, то, действуя по приказу Лизбет, Селена делает еще большую подлость — ей казалось, что Рейвен прекрасно подходит Стиву. Ведь он так одинок, хотя никогда не признается в этом даже самому себе. Раньше Селене не приходилось вмешиваться в его личную жизнь…

По-прежнему молча она смотрела на Рейвен с каким-то скорбным выражением лица, и та осторожно спросила:

— Прошу тебя, расскажи, зачем пришла. Тебе нечего бояться.