Чему не бывать, тому не бывать - Анне Хольт

Он поцокал зубом. Звук действовал на нервы. Потом причмокнул и покрутил ус.

— И если вдруг, паче чаяния, в твоей теории что-то есть, — добавил он, глядя на Ингвара, — в этой абсурдной теории о старой лекции и скуке, то эта дама должна быть крепким орешком.

— Значит, лучше не пытаться вообще, — сказал Ингвар, стойко выдерживая его взгляд.

— Побереги свой сарказм.

— Ты предпочитаешь иметь три нераскрытых дела, чем подвергнуться критике в прессе? — спросил у него Ингвар, пожимая плечами. — Ну и прекрасно!

Начальник криминальной полиции огладил свою обширную талию. Просунул большой палец за растянутый ремень. Снова поцокал зубом. Подтянул брюки, которые мгновенно сползли обратно в складку под животом.

— Хорошо, — выдавил он наконец. — Я даю тебе две недели. Три. На три недели ты освобождаешься от всех других задач и занимаешься установлением передвижений Венке Бенке во время убийств. И только этим. Понятно?

Ингвар кивнул.

— И ни шагу в сторону, хорошо? Никакого копания в ее частной жизни. Я не хочу никаких скандалов, понял? Выясни, есть ли все-таки какие-то слабые места в ее алиби. Мой совет: начни с последнего. С убийства Ховарда Стефансена. Когда он был убит, она уж точно не была во Франции.

Ингвар снова кивнул.

— Если я услышу хоть одно слово о том, что по ее поводу ведется следствие от кого-то еще, кроме тех людей, которые сидят сейчас здесь... — Лицо главного полицейского покраснело, со лба катился пот. Маленькая толстая ладонь ударила по крышке стола. — И которые должны держать язык за зубами... — Он глубоко вдохнул и выпустил воздух сквозь сжатые зубы. — То будь я проклят! — закончил он наконец. — И вы все понимаете, что это значит.

Все старательно закивали, как первоклассники.

— А ты, — указал начальник пальцем на Зигмунда, — если ты всенепременно какого-то черта хочешь быть оруженосцем Ингвара — я ничего против не имею. Три недели. Ни дня больше. А в остальном расследование развивается, как раньше, Ларс. Совещание закончено.

Задвигались стулья. Кто-то открыл окно. Кто-то засмеялся. Зигмунд счастливо улыбнулся и показал знаками, что ему нужно пойти в свой кабинет позвонить.

— Ингвар, — задержал Стюбё начальник, когда помещение почти опустело.

— Да?

— Мне не нравится последнее дело, — сказал он тихо.

— Ховард Стефансен?

— Нет. Последнее дело в той старой лекции. То, которое еще не повторилось. Пожар в доме полицейского.

Ингвар не отвечал. Он моргал и отсутствующе смотрел в окно.

— Я попросил полицию Осло делать несколько лишних кругов по ночам, — продолжил начальник. — По улице Хёугес.

— Спасибо, — сказал Ингвар и протянул руку. — Большое спасибо. Мы перевезли детей.

— Ну хорошо, — пробормотал начальник и собрался идти, но еще на мгновение задержал руку Ингвара в своей. — И это не потому, что я верю в тот профиль, который вы сделали, — сказал он. — Это просто мера предосторожности. Ясно?

— Ясно, — серьезно ответил Ингвар.

— Да, и еще... — Начальник вынул из нагрудного кармана Ингвара сигарный футляр. — Это я заберу. Ты можешь не курить в офисе? У меня будет куча проблем с комиссией по охране труда.

— Ясно, — повторил Ингвар, широко улыбаясь.

Ингвар думал, что здесь должно быть больше гламура, что ли. Может, не совсем как в Голливуде, с именами звезд на гримерках, но все-таки он ожидал чего-то более... ну, блистательного.

Однако в помещении с желтыми стенами — он добрался сюда по длинной лестнице, — с остывшим кофе в термосах на столе и чайными пакетиками в пластиковых стаканчиках, блеска было немного. Вдоль стен стояли похожие на скамейки диваны, на которых развалились какие-то люди. Ингвар Стюбё не понимал, в чем заключается их работа. Они ничем не занимались, просто сидели и отпивали кофе, беспрестанно поглядывая на часы. На мониторе, который висел высоко в углу, он видел саму студию. Люди с наушниками сновали взад-вперед и выглядели так, как будто прекрасно проводили время.

Ингвар поздоровался с двумя полицейскими в форме, стоявшими рядом с лестницей и смотревшимися здесь явно неуместно, — один из них спрятал за спиной бисквиты и перестал жевать, когда подошел Ингвар.

Так как вокруг здания «НРК» охрана была усилена, попасть в студию стало легче. Ему нужно было только показать удостоверение молодому человеку у стойки, и ему указали нужное направление. Он кивнул и улыбнулся, но никто не обратил на это внимания. Некоторые болтали, другие выбегали из переполненного помещения и возвращались обратно. В комнате нашелся свободный стул, с которого можно было наблюдать монитор. Ингвар сел и развернул газету, чтобы не казаться совсем не у дел.

— Ингвар Стюбё, — произнес чей-то голос, на его плечо легла рука.

Он поднялся. Повернулся к говорившему.

— Венке Бенке, — сказал он.

— Кажется, вы меня преследуете, — улыбнулась она.

— Ни в коем случае. Дело просто в ужесточившейся системе безопасности. — И он указал в направлении двух полицейских.

— Ну, если это можно назвать серьезным усилением охраны, — с иронией заметила Венке Бенке, поправляя очки. — А вот использовать опытного и пользующегося заслуженной славой следователя как телохранителя во время записи развлекательной программы — это впечатляет. Вам не кажется, что это... перебор?

Она продолжала улыбаться. Голос был приветливый, немного поддразнивающий. За очками он все-таки разглядел ее глаза, и это заставило его насторожиться.

— Понимаете ли, нам приходится использовать те возможности, которые у нас есть. — Он почувствовал, что вспотел, и снял пиджак. — В такое время, — добавил он и бросил пиджак на стул, с которого только что встал.

— «В такое время»? — повторила она. — Это в какое же?

— Когда убийца на свободе, — ответил он.

— Или несколько убийц, — улыбнулась она. — Насколько я поняла, вы до сих пор не уверены, ищете вы одного человека или нескольких.

— Я уверен, — сказал он, —  что человек один. Или — чтобы соблюдать в такое время политкорректность — одна.

Ямочки от улыбки разделили ее щеки на две равные половинки.

— Да, так, конечно, лучше всего, — кивнула она.

Она не собиралась уходить. Ведущий вышел на лестницу, кивая во все стороны, позволил какой-то проворной женщине заново напудрить себе нос и снова исчез в студии. Венке Бенке не шевелилась. Ее взгляд был прикован к лицу Ингвара.

— Какой у вас интересный значок, — проговорил он с тщательно скрываемым волнением.

— Этот? — Она похлопала себя по груди, по-прежнему не спуская с него глаз. — Я купила его в секонд-хенде в Нью-Йорке.

— У него очень интересная история.

— Да, — кивнула она. — Именно поэтому я его и купила.

— То есть вы знаете... почему вместо лавра здесь...

— Орлиные перья? Вождь. Конечно!

Она рассмеялась. Смех у нее был мягкий и глубокий.

— «Вождь», — повторил Ингвар. — Вы его знаете?

— Уоррена Сиффорда? Нет. С моей стороны было бы преувеличением сказать «да». Я, конечно, много знаю о нем. Прочла, наверное, все, что он написал. Однажды мне посчастливилось его встретить. В колледже Святого Олафа. В Миннесоте. Я слушала там курс его лекций. Он-то меня наверняка не вспомнит. Но забыть Уоррена Сиффорда невозможно.

Она наконец-то опустила взгляд на свою грудь. Провела по значку пухлым указательным пальцем.

— Можете спросить у своей жены, — легко сказала она, не поднимая глаз. — Уоррен — из тех мужчин, которых не забывают.

Ингвар почувствовал слабость. Голова стала легкой, он прижал руку к горлу, пытаясь проглотить комок.

— Но... вы знакомы?

Она подняла взгляд к потолку, будто пробуя слово на вкус.

— Нет. — Потом наклонила голову, приблизив к нему лицо, и спросила тихо, почти шепотом: — Что вы здесь делаете, Стюбё? На самом деле?

Наступила неприятная тишина. Слышалась только болтовня гримерш в смежной комнате. Ее глаза потемнели, стали почти черными за прозрачными стеклами очков. Он заметил у нее на радужке бело-желтое пятно, словно какая-то болезнь пожирала ее левый глаз. Он не мог заставить себя оторвать взгляд от этого дефекта в вытаращенном глазу Венке Бенке.

— Вам пора заходить, — прошептала женщина в больших наушниках и с планом программы под мышкой. — Мы начинаем через минуту.

Венке Бенке выпрямилась и отбросила волосы со лба. Волосы тут же упрямо вернулись на место.

— Вы идете? — спросила ассистент режиссера и потянула ее за руку.

— В колледже Святого Олафа много норвежцев, — сказала Венке Бенке, как будто не собираясь никуда идти. — И потомков норвежцев. Может быть, поэтому...

— Извините, но мы правда должны... — Ассистент режиссера взяла ее за руку.

Венке Бенке сделала три шага, пятясь назад:

— Может быть, поэтому Уоррен всегда заканчивает свои лекции заявлением...