Зенитчик-2 - Вадим Полищук

Без двадцати одиннадцать я уже занял позицию в темном проходе. Появится сегодня или нет? Пройдет, не пройдет? Где-то в глубине души, я надеялся, что он уже вернулся домой, и стрелять мне не придется. По крайней мере, сегодня. Но «парабеллум» продолжал оттягивать карман ветровки своей неприятной тяжестью, напоминая о неизбежности. Патрон в ствол был дослан заранее, чтобы не спугнуть жертву достаточно громким сдвоенным щелчком. Минутная стрелка часов подобралась к предпоследней риске. Без пяти.

За последние пятнадцать минут через очерченное фонарем пятно прошли молодая пара, компания припозднившихся тинейджеров и пожилой мужчина, выгуливающий какую-то микроскопическую собачонку. Никто, кроме зловредного гнидодава, меня не заметил. А эта тварь с противным тявканьем устремилась в сторону моего укрытия. К счастью, коротенькие ножки не позволили преодолеть разделявшее нас расстояние быстрее, чем ушедший вперед хозяин отозвал своего «защитника». Собачонка тявкнула в последний раз и затрусила обратно.

Еще кто-то идет. В свете фонаря возникла тщедушная фигурка — он! Я торопливо выхватил из кармана пистолет, поймал его в прорезь прицела. Парень шел привычной дорогой, не глядя по сторонам, заметить меня в темном углу он не мог, но и мне прицелится, в таких условиях, оказалось непросто. Хрен с ним, тут всего метров десять. Палец попытался выбрать холостой ход спускового крючка, но тот поддался слишком легко. Предохранитель! Секунда потребовалась на его выключение, расстояние между нами сократилось еще больше, даже целиться уже не надо, можно так, навскидку. Щелк! Что за черт? Осечка?! Двойной щелчок затвора и патрон с негромким звоном прыгает по асфальту. А парень, по-прежнему ничего не замечая, идет дальше, теперь он удаляется от меня, стрелять придется в спину. Прорезь, мушка, выбрать холостой ход. Спуск слегка упирается, и жизнь человека повисает на каком-то миллиметре хода, оставшегося до схода ударника с шептала.

Силуэт парня растворился в темноте позднего осеннего вечера, я так и не смог дожать спуск. Нет, я — не убийца. Одно дело в прущего на тебя фрица, и совсем другое в спину человеку, который ничего плохого тебе не сделал. Или сделал? Или еще сделает? Запутался я в этих хронологических последовательностях. Большой палец опустил предохранитель, пистолет исчез в кармане ветровки и ноги вынесли меня в парк. На мостике я притормозил. Здесь я собирался избавиться от запачканного в крови оружия. Крови сегодня не было, но зачем мне сейчас пистолет, если я все равно не смог им воспользоваться? Тяжелая кривулина исчезла из виду, отозвавшись громким бульком откуда-то из темноты.

Я повернулся, чтобы пойти домой, но тут мне в глаза ударил яркий свет мощного фонаря.

— Эй, что делать не хрен!

Глаза уже были прикрыты ладонью, но на несколько секунд я ослеп.

— Сейчас мы посмотрим, кому тут делать не хрен! Что, до урны донести не мог?

Патруль! Откуда они тут взялись? Пэпээсники приблизились и старший грозно потребовал.

— Документы!

Я протянул ему паспорт. Паспорт у меня в обложке из натуральной пупырчатой кожи, в паспорт вложена визитка. Мен… Полицейский не оставил ее без внимания. Правильно, это тебе не бомжей гонять и не на местных алкашах отрываться. Однако фасон надо держать, придав голосу соответствующей моменту строгости, старший из пэпэсников спросил.

— Оружие или наркотики есть?

— Что вы, откуда?

— Посмотри, — бросает старший младшему.

Тот лезет хлопать меня по карманам. Висящий на шее автомат мешает ему. Каких либо неприятностей от меня они не ждут, поэтому ведут себя соответствующе.

— Нет ничего, — сообщает младший.

— А что это вы так поздно здесь делаете?

— Время еще детское, а я из этого возраста уже давно вышел. А сейчас из кино домой иду. Вот у меня и билет остался.

На билет полицейские не обратили никакого внимания. Когда формальные поводы были исчерпаны, старший все-таки решил пристыдить меня.

— Солидный человек, в возрасте, а бутылку до урны донести не можете.

— Извините, больше не повториться.

Полиционеры пошли дальше, подсвечивая фонариками свой путь. Когда они удалились метров на десять я, наконец, выдохнул — пронесло. Появись они парой минут раньше, и я влип бы по полной программе. А, если бы грохнул аспиранта, то примчался прямо к ним в объятия. Выходит эта осечка спасла не только его, но и меня. Все, хватит. Товарищ Сталин, конечно, был большим ученым, но и он нередко ошибался, бывало, что по-крупному. Надо идти своим путем, более привычным. Сработать тоньше, изящнее, а самое главное, надежнее и без всякого криминала. Приняв решение, я направился обратно к панельным многоэтажкам, так короче дойти до трамвайной остановки.

Проходя промежуток между домами, который покинул буквально десять минут назад, я заметил блеснувший в свете фонаря золотистый цилиндрик. Взять? Не взять? На кой он нужен? На память о неудавшейся операции. Я поднял патрон с земли. На капсюле отметина от бойка — механизм пистолета сработал как нужно, дефектным оказался сам капсюль. Ничего удивительного после стольких лет, проведенных в земле. Опустив патрон в карман, я поспешил покинуть место не состоявшегося преступления.

Поставленный на восемь будильник мобильного телефона выдал бодрую песенку в исполнении импортной певички, довольно популярной пару лет назад. Каждый раз, как ее слышу, собираюсь сменить мелодию, и каждый раз потом забываю. Продрав глаза, я сполз с кровати и едва вписавшись спросонья в дверной проем, сунулся сначала в туалет, а потом в ванную комнату. Из зеркала на меня глядела небритая, слегка опухшая, красноглазая и лысая физиономия. Плеснул на нее водой, и сразу стало полегче. Денек вчера выдался — не приведи господи! И поспать удалось всего часа четыре, полночи с этим говнюком провозился!

Вечером, на заседании диссертационного совета, его диссертация провалилась. Не скажу, что с треском, всего двух голосов не хватило, но суть от этого не меняется — дело было сделано. В любом совете всегда найдется, как минимум, пара соперничающих группировок. Поэтому, успешная защита, чаще всего, есть результат компромисса между ними. А если одну из группировок соответствующим образом простимулировать, да еще подкинуть несколько отрицательных отзывов на реферат, подписанных известными, уважаемыми людьми… Да и сам подзащитный тоже хорош — оставил в работе массу белых пятен, которые не смог или не захотел пояснить. И с экспериментальным подтверждением у него проблемы. Понимаю, что здесь условий нет, а в Штаты или Британию его теперь вряд ли позовут, но я, собственно, именно этого и добивался.

Однако пора переходить к завершающему этапу операции. Я натянул штаны и рубашку, сунул ноги в домашние шлепанцы и отправился в кухню. Там залез в холодильник и вытащил из него литровую банку с прозрачной жидкостью. Взболтал. Со дна поднялся небольшой осадок — сойдет. Для этого разговора, клиент мне нужен малость обалдевший, но все-таки хоть немного соображающий.

— Батарея, подъем!

На мой вопль никакой реакции не последовало. Еще бы, считай четверть того, что было приготовлено для банкета он с горя в одну харю выжрал. Пришлось буквально тащить его на себе, предварительно проблевав в университетском туалете. Таксист, гад, за ночное время и нетрезвого клиента две тонны содрал. Ну да и черт с ними, сейчас другие дела творятся, гораздо более серьёзные. Придется основательно потрясти спящего. О, шевелится начал, а глаза еще не открыл.

— М-м-м.

— На вот, выпей рассольчика. Это тебе не магазинная бурда, хороший рассол, домашний.

Стуча зубами о край банки, бывший аспирант сделал несколько глотков, закашлялся и, наконец, открыл глаза. Узнал.

— Вы?

— Да я, я. И защиту твою я провалил.

— Вы?

— Вы, вы. Заладил. Да мы. Ну чего уставился? Рога у меня еще не выросли. И копыта с хвостом тоже.

— Н-но з-зачем?

— За тем. Во-первых, чтобы в следующий раз думал прежде, чем класть из-под хвоста на то, что говорят тебе умные люди. Во-вторых… Ты помнишь, что именно я тебе говорил?

— Но этого же не может быть! Это бред, бред…

— Бред, говоришь?

Правая сама сжалась на горле бывшего аспиранта. Я увидел его расширяющиеся от ужаса глаза, но остановиться уже не мог.

— Не веришь, значит! Тебе доказательства нужны?! Доказательства?! Да я…

А что я? Что я? Я с трудом остановился и выпустил шею полузадушенного парня. Он упал обратно на диван, машинально прикрыв горло двумя руками.

— Извини, не удержался. Нет у меня никаких доказательств. Да и какие могут быть доказательства в этой истории? Хотя…

Я подошел к мебельной стенке, выдвинул нижний ящик и нашел в нем блестящий цилиндрик. Вернувшись к дивану, вложил патрон в руку бывшего аспиранта.

— Знаешь, что это такое?