Ленинград сражающийся, 1941–1942 - Борис Петрович Белозеров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Любая война связана не только с разрушением, уничтожением материальных ценностей, но и с большими человеческими трагедиями. Война связана с захватом в плен значительных и незначительных контингентов живой силы противника. По далеко не полным данным, только с временно оккупированной территории Советского Союза было насильно угнано на работу в Германию 4 794 087 советских граждан, так называемых «остербайтеров». В соответствии с гитлеровской комплексной программой колонизации и германизации «восточного пространства» уничтожению подлежали не только славянские, но и другие «неарийские» народы, жившие на территории СССР. Только на захваченной врагом советской территории погибло от преднамеренно жестоких условий оккупационного режима, т. е. от голода, инфекционных болезней, отсутствия медицинской помощи, 4100 тысяч человек, всего только от преступных действий оккупационных войск фашистской Германии погибло 13 684 448 человек[384].
Кроме того, в фашистском плену в Германии оказалось 5 734 528 солдат и офицеров, из которых 3,3 млн умерло и было уничтожено[385]. По учтенным данным, на октябрь 1945 г. оставались в живых 2 016 480 советских солдат и офицеров, захваченных в плен гитлеровскими войсками[386]. Следовательно, по неполным данным, в фашистской неволе находилось более 10 528 615 советских граждан (военнопленных и гражданских лиц). По официальным данным, на Родину возвратилось лишь 5 352 963 человека военнопленных и интернированных. Таким образом, более 5 млн советских людей погибли в застенках фашистских лагерей. Гитлеровское командование рассчитывало на то, что в своей агрессии оно будет опираться на абсолютное большинство народов СССР, найдет значительную часть тех, кто выступит против сталинского режима. На протяжении всех военных лет фашистское командование старалось выявить тех красноармейцев и командиров, которые были бы способны в силу разных причин предать интересы Родины и перейти на службу германской армии. В этих целях использовались различные формы пропаганды, через которые призывали к сотрудничеству с Германией.
Даже в 1943 г., когда явно просматривалось неизбежное поражение фашистской армии, ее Верховное командование издало приказ № 13, в котором указывалось:
«1. Каждого военнослужащего Красной армии (офицера, политработника, бойца и др.), покинувшего свою часть и самостоятельно или в составе группы добровольно являющегося к нам, считать не военнопленным, а добровольно перешедшим на сторону германской армии».
Далее указывалось, что добровольно перешедших немедленно отделять от военнопленных и размещать по возможности в отдельных благоустроенных помещениях. Все личное имущество (деньги, личные вещи, обмундирование, ордена, медали, знаки различия) оставлять неприкосновенными. Добровольно перешедших обеспечить хорошим питанием и др. Нацисты активизировали деятельность пропагандистских служб Русской освободительной армии (РОА) и так называемого «Русского комитета». Его программа по многим положениям напоминала Конституцию СССР 1936 г. Чтобы население не могло проводить прямые параллели между этими двумя документами, в ряде положений использовалось слово «действительный». «Обеспечение рабочему действительного права на труд», «Обеспечение трудящимся действительного права на образование» и т. д. Командование РОА также призывало военнослужащих Красной армии переходить на сторону Германии.
«Никто не может оставаться в стороне, безучастным зрителем, когда дело идет об уничтожении ненавистного сталинского ига и кровавого массового террора НКВД, когда речь идет о скорейшем прекращении войны и заключении почетного мира с Германией… Прием в Русскую освободительную армию происходит исключительно на добровольных началах». Да, враг сумел сформировать «национальные легионы» (батальоны), вспомогательные части вермахта, казачьи войска, отряды полиции, власовскую армию. Однако генерал Йодль в своей справке указывает, что численность советских военнослужащих, служивших в вермахте, составляла 700 тысяч человек. Если к этой цифре добавить численность власовской армии и казачьих соединений, организационно не входивших в состав вермахта, то и здесь речь не может идти о более 1 млн человек[387].
Нельзя не учитывать и того фактора, что многие «завербованные» стремились использовать свое положение в целях возвращения в Красную армию или борьбы с фашистами в движении Сопротивления. Видимо, поэтому германский штаб, да и сам Гитлер не надеялись на лояльность этих частей и не стремились активно их использовать в боях с Красной армией. Представляют интерес те факты, которые свидетельствуют о явном презрении всех норм международного права. Германией были грубо нарушены требования Гаагской конвенции о защите жертв войны, заключенной в 1907 г., и Женевской конвенции о содержании военнопленных от 27 июля 1929 г., действовавших в то время и ратифицированных Германией. Труд советских пленных был безвозмездный, работали по 14–18 часов в сутки, получали плохое питание. В официальном секретном циркуляре за № 42006/41 хозяйственного штаба германского командования на Востоке 4 декабря 1941 г. были даны указания по использованию рабочей силы из числа советских граждан: «Следует использовать русских людей главным образом для дорожного строительства, строительства железных дорог и уборочных работ, разминирования и устройства аэродромов. Следует расформировать немецкие строительные батальоны (например, военно-воздушного флота). Немецкие квалифицированные рабочие должны работать в военной промышленности; они не должны копать землю и разбивать камни, для этого существуют русские… При применении мер поддержания порядка решающим соображением являются быстрота и строгость. Должны применяться лишь следующие разновидности наказания, без промежуточных ступеней: лишение питания и смертная казнь решением военно-полевого суда»[388]. Основываясь на этих и других людоедских указаниях, администрации немецких лагерей, где содержались советские люди, выдавали им в сутки по 150–250 граммов суррогата, называемого хлебом, и миску баланды из отбросов.
В конце декабря 1941 г. ГКО своим постановлением № 1063сс обязал Управление по делам военнопленных НКВД СССР (УПВИ НКВД СССР) создать специальный лагерь для выявления среди бывших военнослужащих Красной армии, находящихся в плену и в окружении противника, изменников Родины, шпионов и диверсантов. В частности, для Карельского, Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов предусматривалось в январе 1942 г. развернуть в районе Грязовцы и Череповца Вологодской области два специальных лагеря НКВД[389].
Особый отдел НКВД Ленфронта в июне 1942 г. своим донесением № 227219 информировал А. А. Жданова, что его подразделениями за короткое время было выявлено в частях и соединениях фронта 1571 военнослужащий – бывших в плену и вышедших из окружения в одиночном порядке. Большинство указанных военнослужащих, говорилось в документах, прибыло на Ленинградский фронт из специальных лагерей в апреле и мае месяце с. г.[390].
Не вдаваясь в специфику агентурно-следственных мероприятий, проведенных чекистами только Ленинградского фронта, были выявлены завербованные врагом агенты, которые имели специальные задания для возвращения в ряды Красной армии и проведения шпионской деятельности. Именно эти лица, объективно выявленные как агентура врага или субъективно подозреваемые в своем предательстве, и составляли
