Крупская - Людмила Кунецкая

Надежда Константиновна, придя домой, сразу села за письменный стол. Она не могла ни о чем другом ни думать, ни говорить. Когда пришел Владимир Ильич, ее статья "К Всероссийскому съезду учителей" была уже готова. Ленин прочел ее. Статья была написана лаконично и вместе с тем взволнованно. Показав, что съезд в основном находится под влиянием буржуазии, так как голос социал-демократов при царизме не доходил до учителей, Крупская писала: "Буржуазия отлично знает, каким могучим орудием господства является школа, и хочет сохранить это орудие в своих руках. Она боится, чтобы не началась снизу та реорганизация всего дела, которая одна только может сделать школу по-настоящему свободной, превратить ее в могучее орудие освобождения народных масс… Мы зовем учительство не к терпению, а к самодеятельности, к творческой революционной работе в области народного образования рука об руку с широкими народными массами". Крупская кончает статью призывом: "Только такая революционная созидательная работа обеспечит свободную школу, которая так необходима народу. За работу, товарищи!"

Статья понравилась Ленину, и он сам передал ее в редакцию "Правды". По его поручению Крупская формулировала необходимые изменения в программе партии по вопросам народного образования. Большевики готовились к VII партийной конференции.

Проект изменений пунктов программы, относящихся к народному образованию, Крупская составила с учетом новых исторических условий, сложившихся после Февральской революции, с учетом той борьбы, которую вела партия большевиков за перерастание революции буржуазно-демократической в социалистическую. В предисловии к брошюре "Материалы по пересмотру партийной программы" Владимир Ильич писал: "Снабженный краткими пояснениями проект изменения пунктов партийной программы, относящихся к народному образованию. Проект этот составлен уже после конференции Н.К. Крупской".[42]

А борьба разгоралась, это чувствовалось во всем. В ответ на заверение Милюкова, что правительство будет продолжать войну до победного конца, рабочие вышли на улицу с лозунгами: "Долой войну!", "Долой Милюкова!", "Вся власть Советам!"

Вот как описывает Надежда Константиновна Невский проспект 21 апреля 1917 года: "Из-за Невской заставы шла большая рабочая демонстрация. Ее приветствовала рабочая публика, заполнявшая тротуары. "Идем! — кричала молодая работница другой работнице, стоявшей на тротуаре. — Идем, всю ночь будем ходить!" Навстречу рабочей демонстрации двигалась другая толпа, в котелках и шляпках; их приветствовали котелки и шляпки с тротуара. Ближе к Невской заставе преобладали рабочие, ближе к Морской, около Полицейского моста, было засилье котелков. Среди этой толпы из уст в уста передавался рассказ о том, как Ленин при помощи германского золота подкупил рабочих, которые теперь все за него. "Надо бить Ленина!" — кричала какая-то по-модному одетая девица. "Перебить бы всех этих мерзавцев", — кипятился какой-то котелок. Класс против класса! Рабочий класс был за Ленина".

Наступал Первомай. Впервые Ленин встречал его в обстановке всеобщего подъема, в обстановке революции, среди революционных масс. Впервые он мог открыто выступить на больших митингах, непосредственно обратиться к пролетариату. К сожалению, в этот прекрасный день Надежды Константиновны не было рядом с ним, сказалось пережитое волнение. Она писала позднее: "Мы приехали еще только что из-за границы. Сотни тысяч рабочих, солдат заливали улицы Петрограда. Я тогда лежала, не могла подняться с постели. Ильич выступал в Охте и на Марсовом поле. Первый раз принимал он участие в такой грандиозной демонстрации масс, охваченных революционным настроением.

Он вернулся домой глубоко взволнованный. Рассказывал мало, да и трудно ведь словами передать то, что в тот момент было пережито. Но лицо было взволнованное, изменившееся какое-то. Оно стоит у меня перед глазами".[43]

Обеспокоенное развитием событий, Временное правительство готовилось задушить выступления пролетариата и прежде всего обрушилось на партию большевиков.

Травля Ленина все усиливалась. Тревога за Владимира Ильича не покидала Надежду Константиновну. Темные, малограмотные массы поддавались на буржуазную агитацию. Даже простые домохозяйки обсуждали вопрос, что делать с немецким шпионом — Лениным. В эти дни Крупская пишет свою первую статью о Ленине. Пишет ее для широких пролетарских масс. Статья называется "Страничка из истории Российской социал-демократической рабочей партии", в ней Надежда Константиновна просто и доступно обрисовывает революционный путь Ленина, показывает его тесную и долгую связь с борьбой рабочего класса. Она пишет: "Петербургский пролетариат устроил торжественную встречу Ленину, потому что знал его прошлую деятельность, знал, что он приехал бороться. С бешеною злобой обрушилась вся буржуазия, все темные силы на Ленина. Всю свою затаенную ненависть к поднимающимся к власти народным массам вылили они на Ленина. Для них он был олицетворением того перехода власти к рабочим, который грозит всему существующему порядку, всем привилегиям сытых и так недавно еще господствовавших". Статья эта появилась в "Солдатской правде" 13 мая.

Все реже видятся Надежда Константиновна и Владимир Ильич. Когда вечерами он приходит домой, на его лице лежит печать такой усталости и заботы, что она не решается о чем-либо расспрашивать. Но в них живет прежняя потребность поговорить, обсудить все сообща. И Владимир Ильич иногда уговаривает ее пойти погулять. Они бродят по улицам Петербурга, выбирая глухие, нешумные рабочие окраины. Порой к ним присоединяются друзья.

Первое время после приезда на родину Надежда Константиновна работала в секретариате большевистского Центрального Комитета. Однако работа не удовлетворяла ее, привыкшую к большей самостоятельности, к большей активности. Здесь же функции секретаря были ограничены. Хотелось окунуться в живую, непосредственную работу в гуще народных масс. Решено было, что Надежда Константиновна будет баллотироваться в районную Думу по спискам большевиков.

Через много лет Надежда Константиновна напишет: "Между тем у меня с секретариатом дело все не налаживалось. Конечно, Ильичу было гораздо труднее работать без личного секретаря, но по российским условиям, чтобы быть тем личным секретарем, каким я была раньше, мне нужно было бывать и в редакции, и на заседаниях ЦК — это было неудобно. Потолковали с Ильичем, решили — брошу секретарство, уйду в просвещенческую работу. Когда теперь думаю об этом, жалею, что так сделала. Осталась бы при Ильиче, может быть, сняла с него заботу о многих мелочах". Она и тогда думала об этом, но Владимир Ильич считал, что ей нужна большая самостоятельная деятельность.