Демянское побоище. «Упущенный триумф Сталина» или «пиррова победа Гитлера»? - Александр Симаков

Намечались признаки того, что русские летчики становились более самоуверенными, а индивидуальные действия русских истребителей в 1942–1943 годах свидетельствовали о том, что они уже полностью оправились от нокаута 1941 года.

Все офицеры Люфтваффе сходятся во мнении, что управление русскими истребителями в воздухе и с земли в период 1942–1943 гг. значительно улучшилось. Деление авиачастей на фронтовые и ПВО сделало их более эффективными. Это было особенно заметно по отборным истребительным авиачастям, которые практически не уступали своим немецким противникам» [207] .

Яркий эпизод в воздухе произошел 13 августа 1942 г. С задания возвращалась группа истребителей 744-го авиаполка, кончились боезапасы, на пределе горючее… У самого аэродрома их перехватили «мессершмитты», пилотируемые немецкими асами. Казалось, беда неминуема. На их выручку, рискуя быть сбитым при взлете, поднялся с аэродрома советский ас капитан И.Ф. Мотуз. Первой же очередью он подбил один самолет врага. Немцы были ошеломлены внезапностью удара, чем и воспользовались наши летчики – они благополучно приземлились.

Мотуз оказался один против троих. Он потом рассказывал: «Слышу в наушниках возглас с аэродрома: «Давай, Фомич, осталось три!» Началась бешеная карусель. Я изловчился и сбил еще одного. С земли опять: «Держись, Фомич, их двое». Но снаряд угодил и в мою машину. Чувствую – ранен. Один осколок, к счастью, попал в пистолет, висевший на груди. Загорелась ватная подкладка бронеспинки, все сильнее ощущаю огонь. Казалось, что сижу на раскаленной сковородке. Но надо было отбиваться. Удалось подбить и третьего «мессера», и он вышел из боя. Теперь мы остались один на один. Но силы покидали. Однако я успел на бреющем полете оторваться от преследователя и, не выпуская шасси, каким-то чудом сел на небольшую лесную поляну» [208] .

Сбитый немецкий истребитель

И.Ф. Мотуз совершил свыше 300 боевых вылетов. Первого стервятника он сбил 22 июня 1941 г. За два года участвовал в 87 воздушных боях и лично уничтожил 24 вражеских самолета. Героем Советского Союза он стал на Северо-Западном фронте 24 августа 1943 г.

По мере возможности авиация приходила на помощь наземным войскам. Так произошло 10 июня во время боев за Большие Дубовицы, занятые эсэсовцами корпуса «Данмарк». Вот что пишут в воспоминаниях летчики 58-го бомбардировочного Краснознаменного полка: «Во второй половине дня 10 июня полк получает боевую задачу: уничтожить живую силу противника и его огневые точки в районе Больших Дубовиц. Группу в шесть Пе-2 под прикрытием истребителей сопровождения от 238-го ИАП вел капитан М. Перлик. До цели группа подверглась атакам истребителей Ме-109. В завязавшемся воздушном бою при помощи истребителей прикрытия было сбито два «мессершмитта». Один из них горящим упал в районе Махлюево, Сомшино, второй Ме-109, загоревшись, ушел со снижением в сторону Старой Руссы.

Над целью «пешки» подверглись интенсивному зенитно-артиллерийскому обстрелу. Снаряды рвались сзади, на уровне полета группы. Но врагу так и не удалось помешать группе выполнить боевую задачу. Метко на головы вражеских сил посыпались 28 ФАБ-100 и 40 осколочных бомб. Боевую задачу экипажи выполнили отлично. После проведенного бомбометания деревню Большие Дубовицы заняли наши наземные войска, о чем сообщило командование» [209] .

В период с 17 июня по 18 июля бомбардировщики имели практически одну задачу: уничтожение транспортной авиации на аэродромах «демянского котла» – Глебовщина, Пески, Ильина Горка и Хани. Полеты проводились, как правило, группами 5–6 Пе-2 под прикрытием истребителей ЛаГГ-3, Як-1.

За два боевых вылета 17 и 25 июня на аэродром Глебовщина сброшено 74 ФАБ-100 и 40 осколочных бомб. Прямым попаданием бомб уничтожено 11 транспортных самолетов Ю-52, 12 повреждено. Разбито летное поле.

4 июля аэродром Пески был подвергнут бомбардировке двумя группами по шесть «петляковых». Сброшено за два вылета более чем 560 бомб различных калибров, уничтожено 14 транспортных самолетов, из них 7 четырехмоторных неустановленного типа. Фотоконтроль подтвердил еще и уничтожение одного истребителя типа Ме-109 [210] .

Наиболее жестокая борьба с транспортной авиацией велась как в июле, так и в августе, когда противник активизировал ее действия. Исключительно четкая и слаженная работа всей системы ПВО давала возможность знать о приближении транспортной авиации в полете. Удары по аэродромам были настолько эффективными, что командование 6-й воздушной армии вынуждено была направить специальные разведывательные группы для проверки.

Вначале Ю-52 летали на малых высотах

Так случилось и 21 августа. Посты ВНОС сообщили, что через коридор проследовала группа из 25 транспортников типа Ю-52. Через 15 минут после сообщения поднялась пятерка Пе-2 и вышла на встречу с истребителями сопровождения. Разрывы бомб поразили более десятка Ю-52.

Через некоторое время после посадки группы на своем аэродроме получено подтверждение, что через коридор в сторону Демянска прошли 25 самолетов, а вернулись обратно только 10. То есть группа в 5 самолетов Пе-2 за один боевой вылет уничтожила и повредила 15 самолетов с грузом.

Когда враг остервенело рвался к железной дороге Москва – Ленинград, у нас остро чувствовался недостаток не только в истребительной, но и в бомбардировочной авиации. Идею использовать маленький, тихоходный связной самолет У-2 подал командующий ВВС фронта генерал-майор авиации Т.Ф. Куцевалов.

У-2 – сюрприз для немцев

Остро стоял вопрос уничтожения противника в прифронтовой полосе. Ил-2 только начали прибывать на фронт. Подготовка ТБ-3, ДБ-3, Ил-4 к полетам занимала много времени. Нужен был такой бомбардировщик, который был бы «всегда под рукой» у армейского и фронтового командования.

Положительные качества ночного бомбардировщика У-2 могли проявиться только при его массированном применении. На фронте приступили к формированию авиаполков ночных бомбардировщиков. Матчасть брали из аэроклубов, авиашкол. Она была без бомбодержателей, без пулеметного вооружения. Моторесурс двигателей был израсходован наполовину, поэтому бомбовая нагрузка была до 100 кг. Вначале в качестве бомбовой нагрузки использовали «ведро Ониско» – контейнеры для мелких осколочных и зажигательных бомб, также кассеты с ампулами с горючей жидкостью, которая на морозе кристаллизировалась и часто не воспламенялась.

У-2 в варианте бомбардировщика начал выпускать завод № 387, эвакуированный в Казань, прежде выпускавший У-2 для аэроклубов. Поступившие на фронт У-2 с моторами М-11Г, М-11Д поднимали уже до 200 кг бомб, в том числе «фугаски» ФАБ-100. У-2 с двигателями М-11Г могли нести до 300 кг. Рекорд бомбовой нагрузки на У-2 – 364 кг.

По результатам бомбометания на полигоне делались риски у края прорези между лонжеронами, по которым штурманы и вели прицеливание. Новые У-2 оснащались установкой пулемета ШКАС. В 1944 г. некоторые У-2 вооружались РС-82, по четыре снаряда на самолет. Отдельные бомбардировщики могли стрелять «эрэсами» назад.

Экипаж У-2 поначалу состоял из одного летчика – опасались перегрузки. В условиях ночи он с трудом справлялся с множеством обязанностей: и управлять самолетом, и осуществлять прицельное бомбометание. Вот тогда-то и ввели в состав экипажа штурмана, а тросы бомбосбрасывателей переключали на его кабину.

Массовое применение Красной Армией легких ночных бомбардировщиков стало для немцев неприятным сюрпризом. Они были всерьез озабочены высокой боевой эффективностью У-2 и при ударах по аэродромам стремились их уничтожать в первую очередь. За «ночниками» охотились ночные истребители Ме-110 и Ю-88. От наземного огня потери У-2 были незначительными. Одна боевая потеря приходилась на 834 вылета. Как правило, стараясь загрузить максимальное количество бомб, парашюты экипаж оставлял на земле.

По нашему примеру немцы стали формировать ночные бомбардировочные отряды, оснащенные самолетами «Гота-145», а также учебными бипланами различных типов. Их применение на Восточном фронте впервые было замечено осенью 1942 г., но не было масштабным.

На Северо-Западном фронте У-2 впервые в истории был использован в качестве корректировщика артиллерийского огня ночью. Особенно эффективным был результат при стрельбе по кочующим батареям противника. Позднее в директиве от 19 января 1943 г. об использовании самолета У-2 в сложных метеоусловиях говорилось: «Использование самолета У-2 как корректировщика значительно повысило эффективность артиллерийского огня, особенно по закрытым целям».

Директива была подписана заместителем командующего Военно-воздушными силами Красной Армии генерал-лейтенантом Кондратюком.

Как только немцы не называли У-2: «молотилкой», «кофейной мельницей» и даже «ночным бандитом». Мало того, что У-2 по ночам наносил урон противнику в живой силе, он буквально изнурял фашистов. Можно себе представить самочувствие гитлеровских вояк, над самыми головами которых целую ночь тарахтели эти «молотилки», сбрасывавшие бомбы на их огневые позиции, землянки, командные пункты.