Тихие сказки - Зинаида Александровна Миркина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А… я смогу его найти?
— Это мое задание. Ты же всегда выполнял мои задания.
— Но это всегда было так трудно! И — каждый раз заново, как будто до этого ничего не было.
— Для начала тебе надо попасть в другой мир.
— Но. сказать правду, я не очень-то верю в другие миры. В то, что они есть. Разве что на другую звезду на космическом корабле.
— Нет. На всякой другой звезде ты останешься таким, какой ты сейчас. А это — по-настоящему другой мир, это мир, в котором ты сам станешь другим. Где ты приблизишься к своей душе и будешь больше ты, чем ты сейчас.
— Тебя не так-то просто понять.
— Эго пока ты не попал в другой мир.
Она замолчала. Но вдруг зазвучала очень тихая музыка. Да что это? Откуда этот розово-сиреневый свет? Всё, всё им окрашено. Всё светится, переливается, переходит одно в другое!
Здесь все, кого я видел раньше. Но разве я то видел? Этот золотой олень и Дюймовочка в своем цветке и это Озеро!.. Озеро с серебряным лотосом, в середине которого лебедь. Он совсем прозрачный. Сквозь него что-то видно. Какая-то трепетная тонкая нить, серебряная. Она связывает все и всех. Раньше все они были, но. отдельно друг от друга. Каждый сам по себе. А теперь? Господи! Да ведь все это — одно. Одни без другого просто не может существовать. А все вместе, все вместе. Это — Чудо! Неужели это все сделала скрипка Белого Зайца? Это он — белый скрипач. О, играй! играй! Только играй! Пусть не кончается твоя мелодия! Пусть, пусть не кончается! Пуусть!..
— Ну, что же ты плачешь. Том? Так горько…
— Потому что все это кончилось. Потому что все кончается. Почему, Почему все кончается?
— Кто знает, может это длится столько, сколько нужно.
— Сколько нужно? А не вечно? Значит нет ничего вечного?
— Чудо длится до тех пор, пока не заронит тоску по зернышку вечности. Ты затосковал. Теперь ты уже не сможешь не искать это маленькое зернышко, которое прорастает и из него возникает вновь и вновь все, что ты так боишься потерять. Иди, Том.
— Куда?
— Иди, пока не увидишь свою душу.
— Ты. Ты меня отсылаешь от себя?
— Да, чтобы уже никогда не расставаться.
— Как? Подожди.
Но Она исчезла. Перед ним огромный лес. Очень темный и очень спокойный. Какой-то таинственный Покой. А ведь, правда, у леса есть тайна.
— Лес таинственный, как. Любовь. В Любви всегда есть тайна. И в лесу есть тайна. Лес тебя любит, Том.
Это сказал Оль. Тот самый, давний друг, который всегда сидит на дереве, подперев щеку рукой и непонятно — то ли дерево это он, то ли он это дерево? Но ясно, что дерево это живое существо, а Оль это и дерево и еще что-то, но в общем-то Оль это Оль.
— Здравствуй, Оль.
— Здравствуй, Том.
— Оль, Она поручила мне найти зернышко Вечности в этом невечном мире.
— Ну и ищи.
— Как? Где? Это очень трудно.
— Нелегко. Но когда ты узнаешь самого себя.
— Что? Себя-то я знаю.
— Да? Ну скажи, кто ты?
— Кто, кто. Я — Том.
— Ая?
— Аты — Оль.
— Нет, Том, я не только Оль, а ты не только Том.
— А кто же я? И кто же ты?
— Я — никто. Может быть, ты тоже никто? Вот тогда.
— Что тогда?
— Тогда нас стало бы двое, нет — трое. С нами была бы тайна: мы стали бы одно.
— Я ничего не понимаю, Оль. Как это — никто? Я — Том и всё. А больше я ничего не знаю.
Голос:
А я что-то знаю.
А я что-то знаю
А я что-то знаю
Знаю и пою.
— Помпончик! Ты приходишь как всегда, когда очень нужно. Меня только что уныние охватило. Но когда я вижу твой белый помпончик и слышу твою песенку, уныние как рукой снимает; хоть я, конечно, ничего не смогу, потому что ничего не знаю.
— Ну как ничего? Ты ведь знаешь, за что я тебя люблю?
— Понятия не имею. Любишь и всё, как и я тебя.
— Так-то оно так, но все-таки я люблю тебя за то, что ты такой искренний. За то, что у тебя душа искрится. За то, что в тебе всегда горит искра Божья.
— Во мне? Вот уж не знал.
— Ну где тебе знать? Ты собой никогда не любуешься. А вот ведь каждый раз, как будто случайно попадаешь на костер гномов — волшебный костер. Ты думаешь, от чего он загорается?
— Как от чего? От спичек, как все костры.
— А вот и нет. Он загорается от твоей искры. От тебя загорается.
— Неужели??
В темном лесу неожиданно загорелся огонек.
— Так вот же он!
Он стал разгораться на глазах. И рядом с ним, вокруг него как бы разгоралась тишина. Особенная, живая.
А у костра сидели четыре гнома. Тихо-тихо сидели. Всё как всегда. Тихое пламя и пламенеющая тишина. Гномы погружались в нее. Молчание. Ни слова друг с другом. Вот только со звездами. В этой тишине обязательно будут слышны звоны со звезд. Звезды окликают сердца. И гномы ответят звездам. Из самой глубины сердца. Вот — вот. Сейчас… И — голос первого гнома:
Отрешиться, отрешиться
Ото всех земных забот
Тихо тенькает синица
И зовет, зовет, зовет…
Все, что было важным — небыль,
Все труды — напрасный труд,
А деревья смотрят в небо
И зовут, зовут, зовут…
Если только их послушать,
То уйдешь за край земли, —
Или — в собственную душу,
От которой ты вдали.
Вдали, в дали от души своей. Эго — мне, про меня. Но, тише. — Еще оклик и — ответ:
Вот Оно. — Знакомы наизусть
Мягкий плеск, облитый серебром.
Ни-че-го. И я Ему молюсь
Ни о чём.
Ни на небе, и ни на воде,
Ни в далекой линии огня —
Ни-че-го, разлитое везде,
Ничего, входящее в меня.
И без слова, без конца, без сна
С сердцем, точно растворённый дом
Я молюсь, как тихая сосна,
Ни о чем.
И опять звездный оклик. Сейчас будет ответ. Вот-вот, сейчас.
