Одного поля ягоды (ЛП) - Браун Рита Мэй

- Если бы ты только послала Луизу в школу для юных леди Фокс Ран! Для женщин важны условности. По крайней мере, она тогда обсуждала бы стати лошадей с тем же пылом, с каким нынче обсуждает Иисуса.

- Mea culpa

[98], - Селеста стукнула себя в грудь. - Смотри, Фанни, какой переменчивый выпал расклад!

Без сигналов Коры Селесте было трудно. Сейчас у нее и у Фанни были примерно одинаковые шансы на выигрыш.

- Сейчас мой ход, Чальфонте. Могу ходить, как пожелаю. Господи, в этом Билли Биттерсе привлекательности ровно столько же, сколько в кучке свежего козьего дерьма!

- Вполне верное суждение. Но мы с тобой не были в шкуре дочерей, которых растят властные матери. Боюсь, Мери выберет для своей борьбы путь наименьшего сопротивления, - вздохнула Селеста.

- Это как?

- Использует свое тело. Как и всякая молодая женщина, которая жаждет свободы, но при этом не хочет думать, она забеременеет и потом выйдет замуж. Вуаля!

- Тебе еще не надоело играть? - забеспокоилась Фанни.

- Нет. Я же еще не выиграла, - Селеста уселась поудобнее. - Нальешь мне чашечку чая, дорогая? Пожалуйста.

- Рамелль должна вернуться в обычное время?

- В конце марта.

- Я слыхала, что лицо Спотти теперь украшает обложки всех кошмарных журналов о кино.

- Да.

- Партия! - шлепнула картами по столу Фанни.

- Черт, - Селеста швырнула свои карты на середину инкрустированного столика.

- Моя очередь сдавать, - довольная Фанни сгребла карты. Она не часто выигрывала у Селесты и подозревала, что та жульничает, но вот как именно - это всегда оставалось для Фанни загадкой. Миссис Крейгтон была не настолько проницательна и могла только догадываться.

- Грейс прислала мне последнюю книгу Сигурни Ромейн. "Рождение Артемиды". Тебе тоже достался экземпляр? - весело спросила Фанни. Не было еще случая, чтобы вопросы о Грейс не разозлили великую красотку. Во времена Вассара она вспыхивала точно так же, как вспыхнула и сейчас.

- Конечно, она прислала мне книгу. Представляешь себе Сигурни, упивающуюся предполагаемым литературным триумфом? Всеобщая любимица Парижа. Фу. Она безграмотно пишет на обоих языках - что на нашем, что на их.

Фанни зацокала языком и покачала головой.

- Самая бездарная строчка в этой книге - "Ее крылья бьются о мою грудь, словно ангел мести". Романтическая дрянь! - Селеста шлепнула картой по столу.

Самым невинным голосом Фанни спросила:

- А Грейс билась о твою грудь в Вассаре с этими самыми крыльями ангела мести?

- Фанни, это тебя не касается, - голос Селесты угрожающе зазвенел.

- Нет, дорогая, а вот тебя она касалась, правда? Или у вас было наоборот?

- Это дело прошлое. Я тогда была совсем юной.

- Не такой уж и юной ты была, когда закрутила безумный роман с Клэр в том же Париже, - не отставала Фанни.

- Я была сущим младенцем, едва только выпустилась из колледжа. А ты зато, как мне помнится, перетрахала кучу мужиков в этом путешествии по Европе.

У Фанни отвисла челюсть.

- Hie! - припечатала она Селесту ее детским прозвищем, - то, что ты такая красивая, не дает тебе право бить ниже пояса!

- Даже боги теряли разум от любви.

- Лучшая проверка для романа - это то, что его участники будут говорить, когда он закончится, - проворчала Фанни и подобрала карты со стола.

- У меня было много романов. Я чувствовала себя обязанной предоставить материал своим будущим биографам, - Селеста подхватила карты, которые Фанни сбросила в отбой.

- Ха! Я так и знала, что ты во Франции даром времени не теряла! - Фанни весьма обрадовалась свидетельству человеческих слабостей Селесты.

- Теперь я уже слишком стара, чтобы об этом беспокоиться. Любовь Рамелль к Кертису глубоко потрясла меня. Я верила, что для нее это было правильно, меня это не задевало, но мне нужно было убедиться, что я по-прежнему красива и желанна для других.

- Рамелль обожает тебя сейчас, обожала тогда и будет обожать всегда, - Фанни отпила из бокала.

- У Рамелль хороший вкус, - усмехнулась Селеста. - Но на тот момент мы прожили вместе много лет, и мне нужна была встряска. Я ее нашла. Это был легкий, воздушный и солнечный роман.

- Не жалеешь? - спросила Фанни.

- Ни капельки, - убежденно ответила Селеста. - А ты?

- Вообще ни разу не пожалела. Хотела бы я снова вернуться в детство и начать все сначала.

- Если переселение душ существует, тогда так и будет.

- Ты в это веришь?

- Нет, но в то же время не могу сказать, что не верю. Я бы хотела перевоплотиться в носорога. У них такая толстая шкура.

- С тех пор как Грейс встретила Сигурни, у вас с ней больше ничего не было, да?

- Нет, и это большая глупость с ее стороны, - Селеста посмотрела на свои карты и ласково произнесла: - Партия.

- Да пошло оно все к чертовой матери!

Перетасовывая колоду, Селеста подняла глаза на Фанни.

- Когда дело доходит до секса, у женщин оказывается меньше мозгов, чем Господь вложил в голову гусыне.

- Да мы вроде неплохо справляемся.

- Мы - это исключение, которое подтверждает правило, - Селеста снова раздала карты.

- Ну, я лично не из тех созданий, которые думают, что путь к познанию высшей истины лежит через их вагину, - процедила Фанни Джамп.

- Вот-вот!

- Знаешь, что меня больше всего раздражает в Сигурни?

- Что?

- Она всегда так трещит о том, что всего добилась сама.

- Так великодушно с ее стороны принять вину на себя. Сигурни Ромейн как средство эстетической профилактики.

Фанни подняла бокал и отсалютовала Селесте.

- За нашу породу!

- Я подумываю устроить вечеринку в защиту ценностей западного образа жизни, - Селеста выдвинула новую тему, чтобы отвлечь Фанни.

- Это еще как?

- Партия! - наголову разбила ее Селеста.

- Вот невезенье! Ну ничего, я до тебя в следующий раз доберусь, - Фанни повысила голос и разбудила Кору, которая услышала слово "невезенье".

Еще не очнувшись ото сна, Кора сказала:

- Везенье и невезенье - они как правая и левая рука. Надо уметь использовать обе.

Сияющая от своей маленькой победы Селеста усмехнулась.

- Кора, ты говоришь потрясающе разумные вещи.

11 сентября 1940 года

Кора сидела в кресле-качалке на переднем крыльце, раскачивалась и высвобождала из листьев толстые белые кукурузные початки.

Задержавшаяся на работе Джулия устало поднималась вверх по холму.

- Здравствуй, солнышко.

- Привет, мам, - Джулия обмякла на старом плетеном стуле, стоявшем рядом с качалкой.

- Ты только глянь, до чего сочная кукуруза, - Кора моргнула, когда из початка выскочил отъевшийся черно-желтый паук и стал спускаться на паутинке прямо на нее.

- Ха! - Джулия взяла початок и оторвала метелку.

- До смерти хочется кукурузного супа с курицей. А тебе?

- Давай, я сбегаю за яйцами и нарву петрушки.

- Посиди, отдохни. Ты выглядишь уставшей.

- Денек сегодня выдался еще тот. Красящая машина засорилась, и куда теперь прикажешь девать пару тонн окрашенной пятнами оранжевой ленты?

- Никогда не знаешь, на что она может сгодиться, - улыбнулась Кора.

- Луиза такая стерва. Господи, ну и свару они затеяли вчера вечером!

- Я слышала.

- Лишний Билли так сильно ударил Перли, что того пришлось от стенки отскребать, - сказала Джулия.

- Это ужасно. Они все равно не сладят с этой девчонкой, так уже оставили бы ее в покое, - Кора снова стала раскачиваться в кресле.

- С кем поведешься, от того и наберешься, - Джулия забрала у матери нож для чистки овощей.

- Может оно и так, Джулия, но Мери на него запала.

- Раз уж мы собираемся влезть в эту заварушку в Европе, то может хоть так сможем избавиться от Лишнего Билли.

- Не надо так говорить. В каждом есть что-то хорошее, - Кора нахмурилась и небольшие морщинки усеяли ее лоб.