Стражи утраченной магии - Маргарет Уэйс

— Да, я даже слишком хорошо знаю, что мне надо делать, — огрызнулся Дроссель.

Магов несколько удивило его состояние: бывалый солдат, прошедший через множество сражений, успевший всякое повидать, — и вдруг такая взвинченность.

— Тогда я прошу вас начинать, — сказал Паша.

Возможно, он даже улыбался, но под шрамами этого было не разглядеть.

— Постойте. Ведь замысел не сработает, если вам никто не будет помогать с внешней стороны ворот.

— Не волнуйтесь, капитан. Там будут тааны.

— Тааны? Мне никто не говорил, что я должен рассчитывать на таанов. А если их заметят?

Дроссель даже вспотел. Ему, привыкшему повелевать, очень не понравилось, что его роль оказалась второстепенной.

— Их ведь могут обнаружить, — повторил он.

— Не обнаружат, — невозмутимо ответил Паша, которого, похоже, состояние Дросселя даже забавляло. — Тааны наведут те же заклятия Пустоты, что и мы. — Он скривил рот. — Я слышал, что они даже искуснее нас.

Дроссель не поверил его словам. Ему рассказывали о таанах. Судя по тому, что он слышал, эти существа лишь немногим отличались от зверей. Дроссель ругал себя за то, что попался на удочку Лессерети и согласился участвовать в этом деле. Оказывается, главная роль отводилась таанам. Но почему он узнал об этом только сейчас? Он бы ни за какие деньги не пошел на такой риск.

— Разве это зверье способно на разумные действия? Как вообще мы узнаем, что они находятся по ту сторону стены? — Дроссель негодующе замотал головой. — Не нравится мне все это. Слишком многое оставлено на волю случая.

— Я бы на вашем месте, капитан, хорошенько подумал, прежде чем выходить из игры, — сказал Паша, и в его голосе уже не было недавней беззаботности.

— Я, кажется, не говорил, что собираюсь выходить из игры, — прорычал в ответ Дроссель. — Я просто сказал о том, куда нас это может завести. Не волнуйтесь, я выполню то, что зависит от меня.

Бормоча проклятия в адрес Лессерети, капитан направился к воротам. Идти было не слишком далеко, однако путь показался ему бесконечным. Он шел один. Паша строго-настрого предупредил, чтобы он не оглядывался и не пытался подсматривать за действиями магов Пустоты. Паша сказал, что это может привлечь к ним ненужное внимание, и Дроссель сознавал справедливость его слов. Однако он ничего не мог с собой поделать; он все-таки не доверял этим магам. Дроссель на ходу оглянулся через плечо.

Он был уверен, что двенадцать оставленных им «солдат» в белой форме, отражающей лунный свет, прекрасно видны всем и каждому. К своему удивлению, Дроссель не нашел их возле памятника. И хотя он знал общий ход предстоящего действа, в мозгу зашевелилась тревожная мысль о том, что его бросили на произвол судьбы. Пригнув шею, Дроссель вгляделся в узор теней и тогда увидел магов.

Зрелище было неприятным, и капитан пожалел, что не послушался Пашу и осмелился взглянуть. Тела магов сморщились, словно они попали в кипящий чан. Они отдали свою плоть Пустоте, и ее магия, казалось, растопила ее наподобие того, как на скотобойнях растапливают жир убитых животных. Тела магов растаяли в Пустоте. От них остались только тени, сереющие в лунном свете, бесплотные, дрожащие тени, которые тем не менее были способны думать и действовать, как люди.

Одиннадцать магов уже преобразились. Паша оставался последним. Будучи главным, он хотел убедиться, что заклинания, произнесенные остальными, начали свое действие и ему не надо никому помогать или исправлять чьи-то ошибки, если формулы будут произнесены неверно либо с недостаточной силой. Такое иногда случалось. Тогда Паше пришлось бы избавиться от трупа неудачливого мага, ибо Пустота безжалостна к тем, кто допускает промахи.

Дроссель поспешно отвернулся, но все равно на его зрачках запечатлелась картина того, как обезображенное лицо Паши, то сжимаясь, то уродливо растягиваясь, превращается в тень. Дросселя не мучили кошмарные сны. Однако после мертвых глаз сераскера, с упреком глядящих на него, и живых глаз Паши, растворяющихся в серой тени, он подумал, что в течение ближайших нескольких ночей ему едва ли удастся заснуть без крепкой выпивки.

Капитан тряхнул головой, чтобы унять противный холодок, ползущий по шее, и усилием воли сосредоточился на порученном ему деле. Он продолжал идти к воротам, отпихивая и обругивая всех, кто попадался ему под ноги. Кто-то окликнул его по имени, спросив, что он здесь делает. Дроссель в ответ только махнул рукой и зашагал быстрее, всем своим видом показывая, что выполняет важное поручение и не может тратить время на болтовню.

Дроссель решился еще раз оглянуться назад в надежде увидеть кого-нибудь из магов. Ему показалось, что он заметил тень одного из них, крадущуюся вдоль стены, но вокруг хватало снующих взад-вперед солдат, и капитан не был уверен, действительно ли видел мага. Дроссель облегченно вздохнул. Если он, зная о существовании магов, не может различить их в этом хаосе, другие и подавно ничего не заметят.

Подойдя к караульной будке, Дроссель просунул руку за широкий красный пояс, являвшийся частью военной формы, и извлек оттуда кинжал. Кинжалов за поясом в Дункарганской армии не носили. Взявшись за лезвие, Дроссель затолкал кинжал в рукав своего мундира таким образом, чтобы рукоятка оставалась сверху.

К своему неудовольствию, капитан обнаружил, что кому-то из офицеров удалось навести вокруг будки относительный порядок. Все бесцельно шатающиеся солдаты были выдворены из этого пространства. Дроссель сообразил, что его обязательно спросят, зачем он здесь. Значит, надо придумать причину.

Подойдя к караульному, лицо которого было напряженным и испуганным, Дроссель отдал воинское приветствие.

— Что вам надо? — спросил караульный.

— Я разыскиваю сераскера Онасета. Мне необходимо вручить ему чрезвычайно важное послание.

— Его здесь нет, — коротко ответил караульный.

— Мне сказали, что он должен сюда подойти, — с тупым упрямством заявил Дроссель. — Его адъютант говорил, что, вероятнее всего, я застану его здесь.

— Если у вас глаза не для красоты, то вы прекрасно видите, что его здесь нет, — дерзко ответил караульный.

— Тогда я подожду его, — сказал Дроссель и встал неподалеку от будки, рядом с одним из тех самых молотов, которыми вгоняли в пазы железную крестовину на воротах.

— Ждите его хоть в Пустоте, мне-то какое дело, — пробурчал караульный.

Солдат явно трусил. Он то и дело озирался на стену, как будто сквозь ее толщу видел притаившихся врагов.

Потом караульного окликнули, и он повернулся, чтобы узнать, что еще там случилось.

Дроссель стоял возле молота, пока не убедился, что караульный забыл о его существовании. За это время он увидел, как три бесплотные тени пересекли мощеную дорогу и приблизились к воротам.