Друзья с привилегиями - Кристина Мульер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Людей, которые два года жили бок о бок, шутили друг над другом, учились вместе, сидели за одной партой, вместе издевались над преподавателями, а потом выяснили, что их дружеский тандем может доставлять обоим божественное удовольствие.
И пока разбирались со своими чувствами, время шло, беспощадно отнимая возможность им быть рядом. Всего лишь быть рядом. Вроде бы так просто, да? Но теперь он стоит, чувствуя себя полным придурком, потому что не признался ей раньше, что она так чертовски нужна ему, а она мягко касается губами его губ, надеясь на то, что когда-нибудь сможет сделать это вновь.
– Внимание, сообщение для пассажирки Фреи Миллз, вылетающей в 01:45 в Лондон: заканчивается посадка на рейс номер 4022 Скандинавских авиалиний, просим срочно пройти на посадку к выходу А-03, – слышу голос оператора, продолжая держать Фрею крепко в объятиях, не в силах отпустить её.
– Тебе пора, – отстраняюсь, проведя ладонью по её волосам. – А то будет глупо, если самолёт улетит без тебя. Мы столько здесь прождали.
– Ты жалеешь, что остался? – Фрея не двигается, продолжая разглядывать мои глаза, и я мягко усмехаюсь.
– Ни капли не жалею, – едва слышно произношу и целую её в лоб. – Идём, пассажирка Фрея Миллз, – иронично кидаю, взяв её за руку, и делаю шаг к гейту.
– Виль… – Фрея тянет меня назад, остановив на полпути. – Виль, подожди. – Разворачиваюсь, взглянув на неё вопросительно. – Спасибо тебе. За всё, – ещё мгновение, и я вновь чувствую её губы на своих. – Приезжай, или… или я… в общем, мы как-нибудь…
– Миллз, да, обязательно, поговорим о том, что будем делать потом, но теперь тебе и правда пора. Я вижу, с какой ненавистью работники аэропорта тебя рассматривают. Даже мне неловко, – встречаюсь глазами с девушкой у прохода, которая прожигает нас ненавистным взглядом. – Это я тебе отдаю, – вешаю сумку на её плечо. – А это попрошу вернуть обратно, – забираю у неё из рук пиджак и рубашку, в которые Миллз вцепилась, как в самое настоящее сокровище.
– Нет, это я оставлю себе, – она забирает у меня мою рубашку обратно. – Тебе придётся приехать и забрать её у меня, – Фрея лукаво улыбается, а я выгибаю бровь.
– Я бы и без этого приехал. К тебе.
Фрея вновь припадает к моим губам, а я закрываю глаза, пытаясь запомнить пряный аромат её духов и сладкий вкус её помады.
– Беги, солнышко, – подталкиваю её к выходу, и она резко разворачивается.
– Как ты меня назвал? – отдаёт документы заждавшемуся агенту по сопровождению пассажиров, прожигая меня взглядом.
– Беги, беги, Миллз, тебе пора, – едко улыбаюсь, и Фрея проходит за стойку, найдя меня глазами.
Она останавливается, нежно улыбнувшись, и продолжает смотреть мне в глаза. Не двигаюсь, и Фрея достаёт телефон, опустив взгляд вниз, и печатает что-то, а её губы образуют вместо нежной улыбки игривую. Поднимает голову, кивнув в мою сторону, и я нахмуриваюсь, а через секунду чувствую вибрацию в кармане.
Фрея: Я буду скучать, медвежонок.
Из моей груди вырывается нервный смешок, и я печатаю ответ.
Я: И я буду скучать, Миллз.
Взгляд зелёных глаз, полный яркой претензии, – это последнее, что я вижу, прежде чем сотрудница аэропорта уводит Фрею к трапу. Провожаю их взглядом, продеваю палец в петельку на пиджаке и, закинув его на плечо, разворачиваюсь, медленным шагом направляясь к выходу из аэропорта.
Часть 2 Тернистый путь к счастью
Глава 19. Шаг первый. Идём на компромисс
Полтора месяца спустя
Фрея
– Да, это последняя, спасибо, – киваю рабочему, который заносит очередную коробку в арендованную мной квартиру в районе Фулхэм.
Смотрю на скопление своих вещей, и из моей груди невольно вырывается тяжёлый вздох. Что конкретно говорит обо мне вся эта груда барахла, которую я успела накопить за двадцать четыре года своей жизни? Может ли рассказать историю моей жизни? Или создать впечатление обо мне как о человеке? Повествует ли о моих эмоциях, чувствах, решениях?
С тех пор, как я уехала в Швецию год назад, поменялся не только мой гардероб, но ещё и отношение к жизни в целом. Теперь я не занимаюсь бесполезным шоппингом, скупая всё, что мне может приглянуться, а разумно делаю покупки. И даже в этом случае, это не спасает меня от безумного количества коробок, которыми теперь почти подчистую заполнена моя небольшая, но уютная квартирка. Но я уверена, что когда я загребу всё это дерь… вещи и разложу их по своим местам, я вполне смогу здесь ужиться. В первую очередь, сама с собой.
Открываю последнюю коробку, которую занесли в комнату, и мой взгляд невольно падает на белоснежную ткань, аккуратно сложенную в самом верху. Его рубашка. Разглядываю воротник, который нежно поглаживала, пока его рука лежала на моей талии. Пуговицы. Вспоминаю, как расстёгивала их, пока он медленно стягивал с меня кофту. Моё дыхание учащается, а обида разрывает сердце в груди на мельчайшие частицы. Куда это всё делось?!
Достаю рубашку из коробки, поджав губы, и смотрю на неё, прищурившись. Хочется разорвать её в клочья, ну, или сжечь и наслаждаться тем, как обгоревшие кусочки будут разлетаться в стороны… Ухмыляюсь, закусив губу, когда представляю эту картину слишком ярко в своей голове, и не замечаю, как оказываюсь в квартире уже не одна.
– Солнце, всё хорошо?
Дёргаюсь, услышав голос папы, и весьма драматично, и даже с агрессией, бросаю рубашку на раскрытую крышку коробки.
– Прекрасно! – агрессивно кидаю и отталкиваю картонный ящик ногой, переведя взгляд на папу, и он сочувственно улыбается.
– Уверена? – он делает шаг ко мне навстречу, но лишь шаг, ведь знает, что, когда я в гневе, я моментально превращаюсь в самое настоящее исчадие ада.
– Мы не общаемся уже три недели, пап. Или четыре. Я сбилась со счёта, – устало проговариваю, с шумом присев на кровать, и тут же чувствую, насколько она мягкая. Повезло мне.
– Может, он занят? – папа присаживается рядом, обняв меня за плечо.
– Я просто… я просто не думала, что всё закончится настолько быстро, – иронично произношу. – И я даже не знаю, что «всё». Понятия не имею, что конкретно между нами происходит, – нахожу папу глазами. – А он даже не пишет мне. Я не знаю. Ничего не понимаю.
– Детка, отношения предполагают разговоры, – папа легко улыбается, а я прищуриваюсь. Да ладно?! – Вам стóит поговорить. Выяснишь всё, что хочешь, – он любовно
