Порядок в танковых войсках? Куда пропали танки Сталина - Андрей Уланов

Таблица составлена по данным ЦАМО РФ, ф. 38 (Главное автобронетанковое управление), оп. 11355 (танковое управление), д. 13 (Планы бронетанкового управления о распределении боевых машин по округам, сведения и ведомости военпредов о выполнении плана заказов заводами и о наличии танков по годам выпуска), пл. 41–46.

Сведения о выполнении плана заказов ГАБТУ КА заводами промышленности в 1941 г. Номенклатура Январь Февраль Март Апрель Май Июнь Итого Годовой заказ Факт Годовой заказ Факт Годовой заказ Факт Годовой заказ Факт Годовой заказ Факт Годовой заказ Факт KB 800 40 1800 53 1200 63 1200 70 1200 76 2075 91 393 Т-34 2500 168 2500 113 2500 179 2800 203 2800 191 4695 256 1110 T-50 550 — 550 — 550 — 550 — 550 — 645 — — Т-40 700 23 700 30 700 25 700 27 670 38 670 38 181

Таблица составлена по данным ЦАМО РФ, ф. 38 (Главное автобронетанковое управление), оп. 11353 (штаб управления командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной армии), д. 908 (Сведения ГАБТУ КА о выполнении промышленностью плана заказов по вооружению и имуществу).

В графе «Годовой заказ» представлен общий объем годового заказа техники соответствующей марки, представленный в документах соответствующего месяца. Объем месячных заказов не был согласован до утверждения договоров и появляется в документах примерно в апреле — мае.

Глава 8

«…И летели наземь самураи…»

1939-й год в истории РККА отмечен сразу двумя «знаковыми» событиями. Это так называемый освободительный поход и конфликт в Монголии.

«Освобождение» Западной Украины и Белоруссии прошло для РККА относительно мирно — польская армия в бой с РККА предпочитала не вступать. Хотя без тревожных звоночков не обошлось.

«15-й танковый корпус комдива М. П. Петрова не смог своевременно выполнить приказ командующего Дзержинской конно-механизированной группой комкора И. В. Болдина о выступлении на Гродно: из-за нехватки топлива части корпуса остановились западнее Слонима. Только к утру 20 сентября движение смогло возобновиться в результате пополнения запасов благодаря вмешательству маршала С. М. Буденного, который приказал доставить топливо в Слоним транспортными самолетами. На совещании высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 г. Маршал Советского Союза, заместитель Народного комиссара обороны СССР С. М. Буденный приводил в пример этот случай: „Мне пришлось в Белоруссии возить горючее для 5 мехкорпуса (Вероятно, имелся в виду 15-й танковый корпус Дзержинской конно-механизированной группы. Других корпусов, в обозначение которых входила цифра „5“, кроме 5-го стрелкового корпуса, в составе Белорусского фронта не было) по воздуху. Хорошо, что там и драться не с кем было. На дорогах от Новогрудка (от советской границы до Новогрудка было около 100 км) до Волковыска 75 процентов танков стояло из-за горючего“. А. И. Еременко, генерал-лейтенант, командир 3-го механизированного корпуса, Прибалтийский особый военный округ (в сентябре 1939 г. командовал 6-м кавкорпусом, входившим в состав конно-механизированной группы), вспоминал: „Когда я приехал в Белосток (к 23 сентября 1939 г.), меня снабдила авиация бензином, а танковому корпусу стали бросать возле Гродно с парашютом“»[248]

Можно лишь догадываться, как могло бы выглядеть советское наступление против более серьезного противника, чем уже разбитая вермахтом польская армия, в условиях, когда «75 процентов танков стояло из-за горючего», едва переехав советскую границу. «Польский» опыт был учтен и сыграл свою роль при обсуждении судьбы «старых» танковых корпусов на совещаниях в 1940-м. Но куда более важным экзаменом для РККА в том году стал конфликт на монгольской границе.

Бои в районе реки Халхин-Гол начались в мае. 11 мая расположенный на спорной территории монгольский пограничный пост был атакован маньчжурской кавалерией. Еще один бой между пограничными частями произошел 14 мая.

20 мая в бой вступили уже армейские части — стрелковый взвод из состава стрелково-пулеметного батальона 11-й танковой бригады и два эскадрона 6-й кавдивизии монгольской армии переправились на восточный берег реки Халхин-Гол. К вечеру следующего дня японско-маньчжурские части были вытеснены со спорной территории[249] в Маньчжурию.

К этому моменту подтянутые в район конфликта советско-монгольские части насчитывали около 2300 человек (из них 1257 монголов), 28 орудий, 13 танков и 39 бронемашин. Командовал ими прибывший из Улан-Батора полковник Ивенков.

Свой ход сделали и японцы. 27 мая против советско-монгольских частей был направлен отряд полковника Ямагато — 1618 японцев и 464 маньчжура, 7 орудий и 10 танков, — получивший приказ атаковать и уничтожить части противника на восточном берегу реки Халхин-Гол.

Как и советские, так и японские командиры практически ничего не знали о силах противника и его намерениях. В результате бои 28–29 мая можно сравнить с лобовым столкновением двух верблюжьих караванов — или, говоря военной терминологией: «советские и японские части действовали отдельными подразделениями, часто без связи между собой и вышестоящим командованием». В первой половине дня 28 мая японцам удалось потеснить стоявшие в центре части монгольской 6-й кавдивизии и занимавшую правый фланг роту стрелково-пулеметного батальона. К середине дня бой шел уже в 2–3 километрах от переправы через реку. Тяжелое положение изменилось только вечером, когда к месту сражения начали прибывать подразделения 149-го стрелкового полка. Однако контратака «с ходу» большого эффекта не дала — взаимодействие между частями было плохое. С наступлением же темноты управление потерялось окончательно — ночной бой части вели сами по себе.

Бои затихли к вечеру 29 мая. Полковник Ивенков отдал приказ об отходе на западный берег реки Халхин-Гол. Схожее указание получил и командовавший японским отрядом полковник Ямагато.

С точки зрения нашего интереса к танковым войскам РККА первый этап конфликта ничем особо не примечателен. Советской стороной в этих боях использовались легкие Т-37 и 5 огнеметных ХТ-26, японской — несколько малых танков типа 94 «ТК», по западной классификации скорее бывших пулеметными танкетками. Однако тот факт, что, по сути, «проигравшими» признали себя обе стороны, стоит отметить и запомнить.

Наиболее известный «танковый» эпизод из второго этапа конфликта — атака японского плацдарма на горе Баин-Цаган.

Разработанный в середине июня в штабе Квантунской армии план операции: «второй этап номоханского инцидента», предусматривал нанесение двух ударов по советско-монгольским частям. На восточном берегу предполагалось нанесение отвлекающего удара. Основная же ударная группа должна была переправиться через реку Халхин-Гол и, выйдя к советским переправам, окружить и уничтожить противника.

Первоначально японцы планировали включить в состав ударной группы свои мехчасти — два танковых полка из 1-й механизированной бригады. Однако вскоре выяснилось, что понтонный мост не способен обеспечить переправу танков. Упоминание моста в единственном числе не случайно — мостовой комплект у японских частей в районе конфликта был один-единственный, взять другой, более танкопроходимый, они могли только у противника (и такая возможность японскими командирами тоже рассматривалась). Но в итоге планы все же пришлось менять — теперь танки генерал-лейтенанта Ясуока должны были нанести сковывающий удар по советским войскам на восточном берегу, а ударная группа — 23-я пехотная дивизия с частями усиления — переправиться и замкнуть кольцо окружения.