На изломе - Александр Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ельцин выгнал всех из кабинета – они смотрели телевизор в соседнем – и остался с президентом СССР один на один. Сам же президент СССР, долженствующий уже быть в командном пункте – находился в кабинете человека, которого ненавидел, привычно уходя от решений и от ответственности, в частности – не желая решать вопрос по введению на территории Украины чрезвычайного положения. На звонок министра внутренних дел, он ответил: действуйте в порядке предписанном законом. А учитывая то, как Михаил Сергеевич на следующий же день отказался от исполнителей своего приказа в Вильнюсе148 – это почти сто процентов гарантировало, что никто ничего не сделает.
Двое «героев дня», два основных виновника происходящего – сидели в кабинете одного из них на площади Ногина и смотрели телевизор. Телевизор был настроен на канал CNN, показывали картинку из Львова. Горящий автобус… словно разбросанные взрывом люди в милицейской форме… люди с оружием, бегущие мимо старинных, помнящих еще Франца-Иосифа стен…
– Это ты во всем виноват… – вдруг с ненавистью выкинул из себя Горбачёв. – Ты…
– Это почему… – разбуженным медведем заворчал Ельцин – Кто в конце концов, перестройку начинал, ты или я?
– Ты к власти рвался! Все эти Ландсбергисы149…Прунскене полезли только потому, что ты развалил центр!
– Надо было думать, что делаешь, когда реформу начинал! Поразвели, понимаш кооперативов!
– А ты их узаконил!
– Да, а попробуй с ними справься…
– А цены ты зачем отпустил?!
– А зачем ты золото из страны как бочки с дерьмом гнал!?
Два политика остановились, смотря друг на друга. Все это сильно напоминало разборку в складе после ревизии – кто сколько должен вносить недостачи.
– Украина может уйти – сказал Горбачёв – и уйдет. Кравчук… он всегда с двойным дном был… хитрый лис
– Никуда она не уйдет… – нахмурился Ельцин – Крым… Донбасс… Харьков… куда они денутся. Там же русские150.
Горбачёв, сам родившийся и выросший в селе, где одна половина была украинская, а вторая русская – подумал, что ничего то сибиряк Ельцин не понимает. И еще лезет…
Молчание – прервала пронзительная трель телефона. Ельцин снял трубку, выслушал, недовольно сказал
– Давай на громкую…
Щелчок.
– Алло. Алло.
– Говори, Леонид … – сказал Ельцин – Михаил Сергеевич тут, у меня
И это было его триумфом. Отмщением за 1988 год, когда его все сбросили и списали со счетов. Но он выстоял и поднялся. Никому в Советском Союзе, сброшенному с пьедестала, так как был сброшен он – не удавалось подняться заново. А он поднялся. И теперь принимал генерального секретаря в своем (!) кабинете.
Михаил Сергеевич тут, у меня…
Кравчук – то ли не знал, что сказать, то ли онемел от изумления.
– Леонид…
– Да… Борис Николаевич…
– Ты где кстати сейчас?
– В райсовете… сижу.
– Надо решать, что дальше делать будем, – нервно сказал Горбачёв, – видишь, до чего ты дошел, Леонид Макарович, со своим национализмом.
– Я довел?! Это вы со своей перестройкой волю дали всяким… – захлебнулся от возмущения Кравчук. Он даже не понял, в какой момент начал говорить, как твердокаменный коммунист.
– Леонид – сказал Ельцин – ты сейчас можешь войска поднять?
– Не знаю, попробую.
– Так пробуй. И перезвони…
…
Следующий звонок из кабинета президента РСФСР – был сделан министру обороны СССР, маршалу Евгению Шапошникову. Он выслушал сначала президента СССР, потом президента РСФСР и обещал отдать необходимые распоряжения. Военная машина – начала медленно, но верно разворачиваться.
…
Скажу сразу – в тот день нас, наверное, спасло чудо, не иначе.
Я мельком, из разговоров охранников Кравчука понял, что они ищут или уже нашли справочник телефонов спецсвязи, да не простой – а закрытый, там, где указаны абоненты по особому списку – МВД, КГБ, Армия. Причем телефоны они диктовали по обычной междугородке, даже без защиты от прослушивания.
…
Звонка от маршала Шапошникова – президенты РСФСР и СССР не дождались – вместо этого он прибыл сам. Высокий, представительный, в красивой, голубой форме ВВС – сейчас он был бледным как полотно, и оба президента, и Горбачёв, и Ельцин поняли, что что-то произошло…
– Товарищ главнокомандующий вооруженными силами СССР – официально начал он, оставаясь у двери – информирую вас о том, что сегодня, в 18.30 в Киеве была отключена система автоматического боевого управления войсками. Таким образом, у Генерального штаба нет возможности контролировать Прикарпатский, Киевский и Одесский округа, связь потеряна.
– Ядерное оружие? – вырвалось у Ельцина
– Приказы в РВСН проходят по независимой сети. То же самое – с флотом, связь с ним не прерывалась. Группы уже вылетели в Киев для обнаружения и устранения причины сбоя. Но при этом – пока нет нашего контроля над тактическим ядерным оружием. Расположено оно в трех хранилищах, там триста пятьдесят шесть зарядов. Группы так же вылетели, я приказал установить физический контроль над хранилищами, то есть зайти на объекты и удерживать их любой ценой до восстановления контроля.
– Что подумает Буш… – раздосадовано сказал Горбачёв.
– Ты не думай о Буше – зло перебил Ельцин – ты лучше думай о том, что если ядерные заряды попадут к националистам! А что если они атомную электростанцию захватят или взорвут!? Второй Чернобыль будет, да на пол Европы…
– Надо звонить… – вырвалось у Горбачёва – найти командующих округами. Что, нельзя по телефону?
Шапошников отрицательно качнул головой.
– Извините, товарищ Верховный Главнокомандующий (Горбачёв в этот момент был меньше всего на него похож). Но войсками нельзя управлять по телефону. Ни один командующий округом не примет приказа по телефону, даже по закрытой линии. Есть утвержденная цепь прохождения и подтверждения…
– Ты мне зубы не заговаривай, Женя – зло и грубо сказал Ельцин – цепь у него, понимаешь. Кто за связь отвечает? Вот пусть он едет в Киев и там сидит как привязанный, приказы передает. Если не можете. Или сам поезжай! И там сиди!
– Слушаюсь… – Шапошников, пятясь, вышел за дверь. Ельцин снял трубку с одного
