Профи из «Вымпела» - Сергей Москвин

Миновав железнодорожную стрелку, Гамид свернул на соседний путь, оттуда перешел на следующий. Впереди, за выстроенным над путями пешеходным мостом, уже показалось здание вокзала. Гамид торжествующе улыбнулся. Постепенно в его голове стал складываться новый план. Он уже не вернется на поезд. Запомнит маршрут и стрелки, которые необходимо перевести вручную. А затем, выбравшись со станции и отойдя на безопасное расстояние, будет по рации отдавать приказы Али. И когда араб, под его диктовку, приведет состав к вокзалу, ему останется только нажать кнопку радиовзрывателя... Гамид мстительно усмехнулся. Пусть не тысячи, но несколько сотен русаков он точно отправит в братскую могилу...

В кармане неожиданно запиликала рация. «Иса!» Гамид поспешно выхватил рацию и, вдавив клавишу приема, прижал ее к уху. Но услышал не Ису, а встревоженный шепот Али:

– Гамид, у тебя все в порядке? Гяуров не видно?

– Никого не видно! – раздраженно ответил Гамид, разозлившись на араба за его самочинный выход в эфир. – Я же велел вам без моей команды ничего не предпринимать! Куда ты вылез?!

– Не нравится мне эта тишина, – проигнорировав его вопрос, ответил Али.

– Все. Переходи на «прием» и жди приказа!

Гамид отключился и, спрятав рацию обратно в карман, беззвучно выругался. Тишина ему не нравится! Можно подумать, это кого-то интересует!.. Он внезапно осекся, прислушавшись к окружающим звукам. А ведь верно! В Канаше даже ночью на станции было куда больше шума! Гамид вспомнил, что, отправившись на разведку, не слышал ни локомотивных гудков, ни лязга вагонов отправляющихся составов, ни транслируемых через репродукторы команд диспетчеров. Вокруг стояла совершенно невообразимая для железнодорожной станции тишина.

Гамид с тревогой огляделся по сторонам. Теперь окружающая обстановка воспринималась им совершенно по-другому. Отсутствие встретившихся людей, которое он поначалу отнес на счет собственной удачи, наоборот, только усилило его беспокойство. Дополнительно к охватившей его тревоге прибавилось ощущение, что за ним кто-то пристально и неотрывно следит. «Сейчас снайпер как залепит пулю в башку», – мелькнула в сознании совсем уж паническая мысль. Гамид поспешно втянул голову в плечи, словно это могло защитить его от снайперской пули, и опустил руку в карман к радиовзрывателю. Но спокойнее от этого не стало. Лучше бы он остался в кабине. Там, по крайней мере, его не достал бы российский снайпер.

Гамид заметался взглядом вокруг себя и, увидев на одном из путей вереницу пустых пассажирских вагонов, бросился к ним. Сердце учащенно стучало в груди. Но в сознании пульсировала мысль, что в движущуюся мишень попасть труднее, и Гамид, не снижая скорости, мчался вперед. Вот и состав! Какой-нибудь поставленный в отстой пассажирский поезд. Подбежав к крайнему вагону, Гамид нагнулся и нырнул под него. В нос ударил запах вагонной смазки и обработанного хлоркой туалета. «Как возле параши», – выплыла из закоулков памяти противная мысль. Но, несмотря на тесноту, грязь и тошнотворный запах, под вагоном он сразу почувствовал себя в большей безопасности.

На соседнем пути стоял еще один пассажирский состав. Гамид выбрался из-под вагона и, крадучись между составами, двинулся к вокзалу. Шуршащие звуки его шагов отражались от стальных бортов вагонов, создавая ощущение, что следом за ним крадется кто-то еще. Не выдержав напряжения, Гамид оглянулся. Сзади никого не было. Тем не менее он вынул из кобуры пистолет и, взяв его в руку, прикрыл полой железнодорожного кителя.

Со взведенным пистолетом в руке Гамид добрался до конца составов и осторожно выглянул из-за последнего вагона. В сотне метров впереди начинались пассажирские платформы и привокзальный перрон. Гамид остолбенел. Ни на платформах, ни на перроне не было ни одного пассажира. В сезон отпусков, когда на всех вокзалах настоящее столпотворение! Он поднял глаза вверх. Соединяющий платформы пешеходный мост тоже был пуст. Молчал и установленный на нем рупор громкоговорителя. Неужели?.. Он отказывался в это верить. Но реальность ударила кулаком в лицо, сбросив его с пьедестала победителя в грязную и зловонную парашу... Русаки вывезли пассажиров. Они вывезли всех: пассажиров, железнодорожников, прочих работников станции и даже отирающихся на вокзале бомжей! Непонятно, как им это удалось, но они полностью эвакуировали станцию! И если он сейчас взорвет свой поезд, то, кроме жителей соседних домов, никто не пострадает!.. Гамид осекся. А что, если русаки эвакуировали и жильцов городских кварталов? Тогда вся его грандиозная акция превратится в совершенно бессмысленный фейерверк! Он в ярости заскрежетал зубами. Быстрее назад! Пока еще не поздно, развернуть состав и назад в Сергач! Пусть это жалкий провинциальный городишко, но там, по крайней мере, никого не эвакуировали со станции!

Напрочь забыв о преследующей его тревоге, Гамид бросился обратно к оставленному поезду.

Жаркий удушливый воздух распирал легкие. Полы расстегнутого кителя развевались сзади. Не обращая на все это внимания и даже не видя и не слыша ничего вокруг себя, Гамид мчался вперед. Его лицо покрылось крупными каплями пота. Гамид смахнул пот ладонью. Несколько капель попали в глаза. Он судорожно заморгал и, не заметив выступающий над землей край шпалы, зацепился за нее ногой. Железнодорожное полотно вздыбилось перед глазами, и Гамид полетел прямо на рельсы.

В ту же секунду где-то совсем рядом раздался пронзительный тепловозный гудок и надсадный скрежет тормозов. Гамид резко повернулся на звук и увидел надвигающийся прямо на него маневровый тепловоз. Сгруппировавшись, он поджал под себя ноги и, перекувырнувшись через рельс, скатился с железнодорожного полотна. Обдав его волной жара и дымного выхлопа, тепловоз прогрохотал мимо и, проехав еще десяток метров, остановился. Гамид очумело уставился ему вслед. Откуда он взялся, если со станции эвакуирован весь персонал? Но не сам же по себе он пришел в движение.

Словно подтверждая его последний вывод, из кабины маневрового тепловоза выглянул широколицый парень в полосатой майке и, обернувшись к Гамиду, встревоженно спросил:

– Ты чо, братуха, очумел? Несешься, как на пожар. Ничо не видишь. Чо случилось?

Гамид с ходу не нашелся, что ответить. И пока он обдумывал ответ, разглядывающий его парень недоуменно сдвинул брови и настороженно произнес:

– Постой... А ты вообще кто такой?

– Ты что, ничего не знаешь? – вопросом на вопрос ответил Гамид. Поднявшись на ноги, он судорожно искал взглядом выроненный при падении пистолет.

Но машинист маневрового тепловоза не обратил внимания на его опущенный к земле взгляд.

– Нет, – ответил он, заинтригованный неожиданным вопросом. – Я с утра в Чернухе платформы со щебенкой перевозил...

Пистолет лежал между шпалами, точно посредине между ним и остановившимся маневровым тепловозом.

– ...Сщас только вернулся.

Гамид двинулся к пистолету.

– А чо случилось-то?

Нагнувшись к оружию, Гамид поднял его с земли и, распрямившись, направил пистолет в лицо машинисту.

– Уже ничо, – передразнил он парня и вдавил спусковой крючок.

Бах!

Голова незадачливого русака мотнулась назад, и он с вытаращенными от ужаса глазами свалился на пол кабины.

– Вали обратно в свою Чернуху. Там тебе самое место, – пробормотал Гамид, засовывая пистолет обратно в кобуру.

Странное название врезалось в память. Где-то он уже слышал его или что-то такое читал. Чернуха?.. Гамид напрягся, вспоминая, где, когда и при каких обстоятельствах попалось ему на глаза это слово. Как сказал русак: «В Чернухе платформы со щебенкой перевозил»... Да ведь это название ближайшего к Арзамасу полустанка на горьковском направлении! Он обратил на него внимание, когда изучал схему железной дороги. Как же он мог забыть про соединяющую Арзамас и Нижний Новгород железнодорожную ветку? А ведь нижегородский вокзал по своему пассажиропотоку не уступает московским. Гамид чуть не подскочил на месте. К черту Сергач! Он ударит по Нижнему Новгороду! Там, где русаки этого никак не ожидают! Причем сделает это так, что взрыв в Нижнем станет для русских полным сюрпризом!

Подбежав к маневровому тепловозу, Гамид запрыгнул на подножку и через несколько секунд был в кабине. Дверь удалось открыть не сразу. Застреленный машинист подпер ее своим телом. Но в конце концов Гамиду удалось сдвинуть в сторону труп русака. Парень лежал на боку и пялился на Гамида открывшимся у него на лбу третьим глазом. Переступив через него, Гамид презрительно усмехнулся. Но его усмешка тут же сменилась злобной гримасой, когда на оголенном левом плече застреленного парня он увидел вытатуированного летящего голубя.

– Баклан! Парашник! – взревел Гамид и принялся с остервенением пинать развалившееся на полу бездыханное тело.

Выпустив пар и тяжело дыша, он повернулся к приборной панели. Она мало отличалась от пульта управления электровоза. Ручки и рычаги были те же самые и даже располагались на тех же местах. Гамид со знанием дела вернул в исходное положение тормозной кран, тем самым отключив систему торможения, и повернул рукоятку контроллера, увеличив обороты двигателя. Натужно взревел дизель. Тепловоз дернулся с места и покатил вперед. Гамид увеличил скорость. Несмотря на все козни русских, удача все-таки улыбнулась ему. Теперь добраться до состава, перецепить цистерну, и полдела, считай, будет сделано...