За секунду до взрыва - Ридли Пирсон

— Кто? Кто велел?

— Да я же сказал тебе. Тот, кто похитил Дункана.

— И ты хочешь его перехитрить?

— Я люблю своего сына, Кэри. Думаю, ты-то это знаешь лучше других. Но я не могу играть по правилам этого мерзавца. И потом… заложников они убивают. Они всегда убивают заложников.

До нее наконец дошло, и она зарыдала. Плечи ее вздрагивали. Она подвывала, как раненое животное. Он больше не мог сдерживаться. Лицо его сморщилось, слезы хлынули из глаз. Он оплакивал свое предательство. Он предал единственного сына. Он ненавидел себя; ему не было прощения ни в этом мире, ни в том. Не простят его ни Бог, ни люди. Ни эта женщина. Он сам, один, принял решение. С этим ему и жить теперь. А другие из-за него могут умереть.

Так они еще долго плакали вместе. Внезапно Дэггету пришло в голову, что они ведь заранее уже оплакивают Дункана. Эта мысль привела его в ужас.

Ее сигарета догорела дотла в пепельнице, превратившись в серый столбик пепла.

— Спасибо тебе, — проговорил Дэггет и сжал ее руку. Рука была почти безжизненной. Лицо изуродовано гримасой отчаяния.

Он почти физически ощущал ее горе. Да, она наверняка осуждает его.

— Ну ладно, — с трудом произнес он. — Я тебе позвоню. — И сам этому не поверил.

Он направился к двери, но в этот момент она окликнула его.

— Как… как это произошло?

— Я сам точно не знаю. — Он уже взялся за ручку двери и теперь стоял, тупо уставившись в одну точку. — Представления не имею. Во всяком случае дверь не взломана. И замок в порядке. Может, Дункан сам его впустил. Хотя вряд ли, среди ночи. В общем как-то он проник. Не знаю.

Она начала подниматься с кресла, потом тяжело опустилась обратно. И он был ей за это благодарен. Ему хотелось поскорее уйти.

— Я буду молиться за тебя, — с трудом выговорила она. — За вас обоих.

Глава тридцать третья

Дэггет остановил машину в нескольких кварталах от станции метро «Кольцо Дюпона». Посидел несколько минут, не снимая руки с руля. Огляделся. Лица человека в машине, стоявшей как раз напротив, через дорогу, он не мог разглядеть. Через минуту в его машине зазвонил радиотелефон; это Палмэн еще раз решил напомнить ему о размахе операции и ее важности.

Меньше чем за три часа Мамфорд и Палмэн сумели ввести в действие шестьдесят агентов, которых они поместили на каждой станции вдоль всей красной ветки и в центре тоже, там, где красная ветка смыкалась с оранжевой и голубой. Техники снабдили каждого агента коммуникационным оборудованием, так что теперь практически весь город был охвачен сетью экстренной связи. Оставались опасения, что в каких-то случаях эта связь может не сработать, в особенности в глубоких туннелях или на далеких расстояниях. В этот час, когда стрелки, отстукивая секунды, приближались к девяти, по улицам Вашингтона в четырех направлениях, обозначенных четырьмя точками на карте, мчались машины с релейными усилителями связи. Весь город в эти часы был под контролем вашингтонского регионального отделения ФБР. Руководители отделов и бригад, спецагенты, вообще все начальники и все исполнители были страшно горды тем, что в считанные часы сумели поставить весь город под контроль, опутать его коммуникационной сетью.

— Нам дали зеленый свет, — сказал Палмэн.

— Не забудьте, о чем мы договорились, — напомнил Дэггет. — Сначала надо посмотреть, готов ли он отдать мальчика.

Вообще-то ФБР было признанным во всем мире ведомством, которое почти не имело на своем счету провалов, когда дело касалось похищения людей. И все же… и все же Дэггет не был до конца уверен, что поступил правильно, отдав судьбу сына в руки ФБР. Господи, только бы не пришлось пожалеть!

— Не беспокойся, Мичиган, — ответил Палмэн, — мы с тобой. Все до единого. Надо иметь много мужества, чтобы поступить так, как поступил ты.

— Или много глупости, — пробормотал Дэггет и положил трубку. Как это Палмэн умудряется произносить такие идиотские фразы?

Прежде чем тронуть машину с места, он еще раз взглянул направо и на этот раз ясно разглядел лицо Палмэна: правой рукой тот подавал какой-то сигнал.

Господи, да он там изображает из себя Джона Уэйна! Холодная рука страха сжала горло Дэггета.

Зажав в руке свернутый листок с маршрутами, Дэггет спускался по эскалатору. Все ниже, ниже, все глубже и глубже под землю. Воздух улицы сменился запахами резины, моторов, скопления людей. «Спускаешься будто в ад, — подумал Дэггет, — в наказание за свои грехи».

Девять часов. Людей в метро осталось совсем немного, час пик давно прошел. Люди сейчас уже дома, ужинают, смотрят телевизор в уюте и безопасности своего жилища. Этих людей должны охранять он, Дэггет, и многие другие. Нельзя сказать, что они хорошо с этим справляются. Столько расходов, столько дорогостоящей аппаратуры, столько заседаний и обсуждений, столько усилий! А Чейсон на свободе. И Корт на свободе.

Корт стоял в дальнем конце платформы, шагах примерно в тридцати. Собственной персоной. Стоял и улыбался. Дэггет не мог поверить своим глазам.

В первую секунду от неожиданности он против своей воли начал рассуждать как типичный полицейский. Мысленно сравнивал портрет с оригиналом. Не очень точная работа. У этого подбородок не такой выдающийся и уши больше торчат.

Дэггет кашлянул в микрофон, прикрепленный на груди, — сигнал о контакте с «объектом». И представил себе, какая кутерьма началась сейчас там, наверху. Хорошие ребята, эти технари. Быстро наладили связь.

Он сделал несколько шагов по направлению к Корту. Тот поднял руку, останавливая его. Неплохо. С такого расстояния и выстрелишь, да не убьешь. А уж в движущуюся цель и вовсе трудно попасть.

Замигали огни в дальнем конце станции, возвещая приближение поезда. «Поезд!» — с ужасом подумал Дэггет. На лице Корта появилось понимающее выражение. В следующий момент он совершил нечто неожиданное — пальцем поманил Дэггета вперед. Глаза в это время осматривали пустую платформу. Дэггет почти физически ощущал, как он прикидывает, высчитывает что-то в уме.

Дело в том, что, по общему согласию, они решили не сажать агентов в поезда: слишком много невинных людей, слишком велика опасность, слишком много отдается на волю случая. Пытались компенсировать это, неустанно наблюдая за платформами.

У Дэггета появилась безумная надежда: а вдруг Дункан окажется в этом поезде? Может, хотя бы покажут его лицо через стекло?

Теперь они были всего в десяти шагах друг от друга. Стрелять с такого расстояния — почти верная смерть.

— Давайте маршруты, — проговорил Корт.

Дэггет достал листок из кармана, но не отдал.

— Где Дункан? — спросил он.

В это время поезд начал замедлять ход. Сейчас остановится. Глаза Корта плясали между листком в руке Дэггета и поездом.

— Маршруты! — повторил он.

Дэггет покачал головой.

— Где мой сын?

И в эту минуту он почуял неладное. Глаза Корта прыгнули в сторону. К ним приблизился человек средних лет в выцветших синих джинсах и стоптанных поношенных кроссовках. Руку засунул в карман, что-то оттуда достает. «Полицейский!» — сразу понял Дэггет. Либо несет службу в штатском, либо только освободился. В любом случае нарывается на неприятности.

— Ну что, ребята, какие у нас тут проблемы? — произнес он, приблизившись к ним.

Ни тот, ни другой не ответили. В этот момент поезд остановился, двери раскрылись.

— Эй, вы! Я, кажется, с вами разговариваю! — Полицейский снова сунул руку в карман.

— Неплохо придумано, — с ледяной улыбкой выговорил Корт.

— Я из ФБР! — заорал Дэггет идиоту-полицейскому. Сунул руку в карман за удостоверением.

Тот, по-видимому, понял его движение совсем не так, как следовало. Выхватил пистолет. Дэггет повалился на пол и тоже вытащил пистолет.

Корт убил полицейского двумя выстрелами в грудь. Крики его, четырехкратно усиленные, разнеслись по всей платформе. Позже Дэггет вспомнил: когда он поднялся на ноги и взглянул на стоящий рядом вагон поезда, все еще надеясь увидеть там Дункана, вагон показался ему пустым: пассажиры все до единого легли на пол.

В следующую секунду он увидел, как Корт метнулся с платформы прямо в черноту туннеля. Туннель!.. Но это же самоубийство! Такого они и предположить не могли, когда разрабатывали свой план.

— Туннель! — громко крикнул Дэггет, зная, что микрофон донесет это до всех остальных. И ринулся вслед за Кортом.

Там темнотища и жара были почище, чем в аду. Дэггет двигался вслепую, на звук шагов впереди. Время от времени останавливался, прислушиваясь. Теперь ему казалось, что быстрые звуки шагов доносятся откуда-то сверху, далеко впереди него. Он продолжал идти на эти звуки вдоль по извивающейся кишке туннеля. Вдруг о колено ему ударилась горящая спичка. Он хлопнулся на землю, рука на спусковом крючке. Потом увидел, что это всего-навсего какой-то бродяга, уличный бродяга, который пытался освещать себе путь спичкой. Дэггет сунул пистолет в карман и ускорил шаги. Господи, чуть не застрелил этого ни в чем не повинного бродягу! Не потерять бы теперь Корта. Нет, вот они, шаги впереди. Теперь вокруг пахло мочой и экскрементами. Дэггет шел, не останавливаясь. Пока звуки шагов не стихли… Наступила полная тишина, потом вдали послышался звук поезда. Но откуда — спереди, сзади? Этого он не мог понять. И шагов больше не было слышно. Он пополз вперед, снова держа пистолет наготове.