Психолог для дракона - Елисеева Валентина

Началось все с того, что на рассвете Вира отказалась от еды. Подумав, что слишком закормила питомицу в последнее время, Лера спокойно отправилась на встречу с Гленвиаром, с которым каждое утро каталась на лыжах или летала в горах, а иногда просто наблюдала за ним и Селианом, любуясь их полетом. Время от времени напрашивался в гости Ровиал, и тогда над снежными вершинами парили сразу два бескрылых дракона. Дневные дела отвлекли Леру от мыслей о Вире, но вечером она не на шутку испугалась, обнаружив в центре ковра вытянувшуюся обмягшую змею, безучастную ко всему на свете: к появлению хозяйки, к вкусному мясу и молоку, к топоту ног и громыханию дверей.

«Неужели на моих руках оставался тот яд, которым засыпали террариумы Пеле и Криста? Я же касалась их стенок и люков, дотрагивалась до погибших животных, чтобы убедиться в их смерти, прежде чем отправлять в лабораторию. Этот яд не смылся водой и я случайно отравила свою Вирочку, поглаживая ее и кормя с руки?!»

Повесив питомицу на шею, Лера помчалась к своему верному другу. Эриаса на месте не оказалось, но Асир обследовал змею и успокоил, сказав, что признаков отравляющих веществ нет.

— Она заболела, такое бывает, — сообщил молодой колдун. — Я волью ей микстуру, а вы следите за ее состоянием — если к утру начнет наступать паралич, то немедленно возвращайтесь, я начну серию уколов на магической основе.

— А как я узнаю, что начинается паралич? Я не разбираюсь в анатомии змей и признаках их заболеваний!

Асир подробно растолковал, что и как может происходить с Вирой. Лера старательно запоминала, кивая головой.

— Откуда вы столько знаете про змей? — заинтересовалась она.

— Я мечтаю вернуться работать в свою деревню, а там не нужен колдун, не разбирающийся в болезнях животных. Змей у нас разводят специально: их яд — очень полезное сырье в фармакологии и колдовстве. Словом, не переживайте, вылечу я вашу любимицу.

Укладываясь спать, Лера без каких-либо планов борьбы с фобией уложила Виру рядом с собой — надо же было отслеживать ее состояние, а это проще сделать, когда подконтрольный элемент лежит рядом: достаточно руку протянуть и прощупать тело на предмет опасных симптомов. К великому облегчению Леры, таковые к утру не обнаружились, наоборот: Вира стала активней и переползла ближе к хозяйке в поиске согревающего тепла. Проводя ладонью по кольцам свернувшейся у ее бока змеи, Лера признала, что фобия навсегда канула в лету. Волнение за жизнь питомицы пересилило иррациональный страх.

— Осталось убедиться, что и дракон теперь на меня ментально воздействовать не сможет, — сказала себе Лера.

Спровоцировать дракона на нападение оказалось делом непростым: утренние консультации, на которых она могла бы задать вопросы или совершить поступки, подстегивающие диктаторские рефлексы, были на месяц отменены, а полеты, лыжи, катание на быстроходной яхте доставляли Гленвиару только положительные эмоции. Уровень магии в стране зашкаливал, сельское хозяйство и промышленность развивались ударными темпами, больницы, школы, спортивные комплексы работали бесперебойно, защитный полог страны был силен, как никогда ранее. Благодаря этим кардинальным переменам дракон был настолько всем доволен и благодушен, что разбудить в нем прежнюю агрессивную раздражительность было трудно, да Лере и не хотелось портить клиенту настроение ради одной-единственной проверки.

«Подождет, — говорила она себе, — ничего срочного: он и так быстро найдет повод „выпустить пар“ в моем рабочем кабинете и подпалить новый ковер. Все идет в плановом режиме: девочки привыкают к своим питомицам, клиент привыкает к девочкам, а я привыкаю к безусловным рефлексам клиента. Для ускорения всех привыканий не хватает какого-нибудь приключенческо-романтического события, типа спасения героем своих невест от жуткой смерти или чего-то подобного. Может, самой организовать? В критических ситуациях люди ведут себя иначе: их эмоциональность и жажда жизни резко возрастают, острые совместные переживания мигом сплачивают, быстро зарождая доверие и симпатию друг к другу. Недаром во многих фильмах и книгах сюжет основан на том, что герои вместе переживают много приключений, в процессе которых влюбляются друг в друга, — эти выдумки сценаристов базируются на реальных особенностях человеческой психики. Решено: если Гленвиар сам не увлечется одной из невест, придется организовать ему экстремальное шоу, Селиан и Эриас мне в помощь. Да, клиент не любит, когда им манипулируют, но крылья-то он хочет обрести? Вот и поможем…»

Гленвиар, не подозревающий о зреющих в голове его личного психолога коварных замыслах, с наслаждением подставлял лицо сильному ветру, гнавшему его новехонькую яхту к берегу. Селиан сменил его у руля, и дракон смаковал последние минуты утреннего «тренинга пробуждения положительных эмоций», как называла этот час отдыха Лера.

— Да, есть много способов летать, — тихо повторил он врезавшиеся в память слова Леры, — а у счастья не должно быть слишком много условий. Почему я не знал эту истину раньше? Почему в драконьих кланах ее не знают до сих пор?

— Через пять минут швартуемся! — донеслось от Селиана, старающегося перекричать ветер. — Как настроение, повелитель?

— Только не надо в тысячный раз спрашивать, счастлив ли я! — рыкнул Гленвиар, перебираясь на нос яхты.

— Почему не надо? Это вопрос государственной важности, а я как-никак советник, вашей милостью, — расхохотался Селиан, не устрашенный драконьим рыком.

— Хорошо, я отвечу, если вы все перестанете спрашивать! Мой ответ: да. Это счастье не настолько глубокое и всеобъемлющее, чтобы его хватило на оборот, но я бесконечно рад, что его хватает для возрождения моей родины, для того, чтобы оставшееся мне время Золотая страна не стояла на коленях перед соседями.

— Ничего, скоро придет глубокое и всеобъемлющее, — уверил Селиан. — Вы еще прокатите меня с ветерком на своей спине!

Гленвиар зарычал всерьез, сыпля искрами, а Селиан вновь рассмеялся:

— Пощадите, повелитель, я исключительно в деловых целях: необходим рабочий облет территорий, безопасность которых вверена мне вашей властью!

— Не буди во мне зверя, шутник, — проворчал Гленвиар, — мне и Леры за глаза хватает. Хорошо хоть невесты тихие и не совершают сумасбродных выходок, как их наставница.

— Да-а, невесты хороши! — с чувством согласился Селиан. — И с каждым днем все хорошеют и хорошеют. Представляете, оказывается, я был шапочно знаком с одной из ваших невест, но не узнал ее при встрече и потом еле-еле припомнил. У меня от того давнего знакомства на балу осталось только смутное впечатление о робком пухленьком сером воробышке в углу, а сейчас это красавица, богиня с огнем в глазах! Ах, вы бы видели, как лихо она машину водит — всех гонщиков в хвосте плестись заставит, если до соревнований ее допустить.

— Это которую из двух ты богиней величаешь? Кудрявую шатенку или блондинку с косой на голове?

— Блондинку, конечно, Амалию.

Гленвиар хмыкнул скептически и сказал:

— Лера тоже ей дифирамбы частенько поет. Я так понимаю, что именно на эту Амалию основную ставку в предстоящем счастливом браке Лера и делает, её собирается мне в качестве будущей жены представить.

Швартуя яхту, Гленвиар не обратил внимания, как вмиг испортилось настроение у его военного советника, как Селиан нахмурился и сжал губы. В молчании они двинулись к припаркованной у причала роскошной машине, когда Гленвиар ощутил мягкий магический удар в сердце. Он замер, вникая в ощущения.

— Что случилось? — насторожился военный советник. — Нарушение государственной границы?

— Нет. Сработала Лерина охранка: она мгновенно магически переместилась в другое место, но осталась в пределах дворца. Зачем бы ей по дворцу порталами перемещаться? Наверняка к девчонкам своим понеслась, случилось у тех что-то. Селиан, ты чего помчался как угорелый? Во дворце довольно слуг, колдунов и лекарей, вражеские войска на столицу не напали, так что в твоем срочном вмешательстве надобности нет. И не гони так машину по улицам, а не то я мигом лишу тебя права управлять ею! Ты что, взбесился от солнечного удара? Или Лера не только меня с ума сводит?