Балтийская Регата - Александр Владимирович Антюфеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следовало только направить своих представителей от КГБ в бандитское формирование подконтрольное СК. Именно эти самые контролеры в лице Попова и Васечкина попались в руки стихийно собравшейся группы моей дочери Иры, которая и была натурализована в России этой реальности под именем Светы. Она оставалась для контроля за ситуацией в Москве и эвакуировалась мною из столицы вместе с группой Филатова в Калининград. После полного потрошения Попова и Васечкина ликвидировали в белковом состоянии, их вечные души полетели в накопитель Творцов раскаиваясь в содеянном за прошедшую жизнь. У нас не было передвижного концлагеря, как и крематория, к сожалению.
Где я сам был в это время? Я отдыхал в кругу моих четвероногих друзей после акции в Москве и залечивал душевные раны. Они так и жили на «Звезде» в «основном» времени. Кстати говоря, и Джасик, и Цыганок жили в трёх экземплярах в каждой из временных реальностей в начале разделения потоков времени. Что и как бы они делали в потоках времени без меня и «Звезды» даже страшно было себе представить. Чтобы устранить такой разнобой и ужас в отдельно взятой семье, я с самого начала решил радикально уменьшить число своих четвероногих друзей до нормального предела в две особи мужского пола. Я взял обеих на борт «Золотой лани». Эффект был поразительным. В параллельных реальностях они пропали. Мало этого, полежав в зверской отключке с полчаса, они очнулись гораздо умнее. Водолаз перестал рваться за борт и стал намного агрессивнее сторожить яхту. Кот уже не нападал на ноги и не гадил в тапки, он метил подушку. Оба любили смотреть сериалы.
Джасик любил боевики, а Цыган любил бесконечные мелодрамы. Теперь я мог спокойно гулять по причалу вместе со своими друзьями и даже доверять им наблюдение за окружающей обстановкой в море. Мало этого, они нередко сопровождали и меня одного и меня вместе с кем-нибудь в скафандре. Сигнал тревоги сначала почувствовал Цыган, а уж затем Джас и я. Пришлось спешно активировать скафандр и нестись всем втроём вдогонку за самолётом.
Узнав вкратце о том, что сказали языки, захваченные на фазенде, первое, что я посоветовал бы, была срочная посадка на ближайший аэродром. Воевать в воздухе с истребителями-перехватчиками или ракетами ПВО мне было бы довольно тяжело, на земле это было бы гораздо спокойнее. То, что нашу группу попытаются уничтожить, было совершенно логично и очевидно. Под предлогом аварийной посадки самолет мог приземлится на печально знаменитый трагедией польской делегации аэродром Смоленска. Но что потом? Нас просто окружат и нам придется вести долгий бой или даже долгие бои. У нас и так времени оставалось очень мало.
Поэтому я предложил взять курс на Оршу на территории Украинской Федерации рассчитывая приземлится для ожидания пролётного коридора на аэродроме Балбасава. До границы Белоруссии лететь было минут десять, а за границей нас едва ли станут сбивать. В Балбасаве мы запросим коридор через Польшу и Литву, что нам дадут, тем и воспользуемся. То, что нам не давали коридора через Литву, было связано с недавней бомбардировкой.
В Калининграде, который вскоре станет Кёнигсбергом, и отделится от России по нашей задумке, деблокируя убежище на сорок тысяч человек, все наши местные помощники уже ждали нас на аэродроме Храброво. Но нас не попытались сбить, наверняка не успели среагировать на наш взлёт или пока не связывали группу Димы со взлётом самолёта. Однако пересекая границу Белоруссии нам было приказано идти на аэродром Минска так как Балбасава был военным аэродромом. Нам дали посадку в аэропорту Минск-1. Это уже было неплохим знаком, но нам не разрешили выход из самолета, это было не очень здорово. Самолёт сел, а наша зверочеловеческая триада приземлилась неподалёку. Приблизится к самолету нам было довольно просто, но мы не стали этого делать, опасаясь разного рода провокаций.
Это только для народных масс шла война между Российской Федерацией и Украинской Федерацией, но почти на всем протяжении границ стояли мир, дружба и сало с бульбой. Просто в боевых действиях обе стороны сжигали неугодных любому правительству пассионарный, авантюристичный, анархичный или откровенно бандитский контингент людей. Тем самым регулируя у себя криминогенную обстановку в странах и избавляясь от потенциальных конкурентов геноцидом народонаселения в отдельно взятых непризнанных, но существующих республиках.
Виктор Алексеевич Островский был разбужен срочным вызовом из центра в четыре утра. Срочные вызовы были нередки в его очень напряженной работе. Самая изолированная от России область требовала самого пристального присмотра со стороны КГБ.
Она находилась в самом центре Европы и, в симметричный ответ на санкции Европы и Америки, на её территории были размещены самые новые из самых новых ракет термоядерной триады, окруженной врагами страны. Ракет, самолётов, войсковых соединений и кораблей было много. В Балтийске, стоял флот, не доезжая мыса Таран стояли противокорабельные ракеты, там-же полк вертолётов. Ещё была пара эскадрилий штурмовиков и противолодочной авиации в Храброво и полк истребителей в Черняховске. Всем было понятно, что как только область отстреляется своими ракетами времен Очакова и покорения Польши, так и перестанет существовать от ответного удара. Однако такой удар ещё надо было нанести.
Область уже десятилетиями была просто мелкой разменной монеткой большой политики откровенных бандитов, а остатки её населения заложниками и не более. После глотка свободы в середине девяностых прошлого века, город и его окрестности влачили жалкое существование Мухобойска на отшибе от страны. Подобного таким-же малобюджетным поселениям, как где-нибудь на Камчатке или на Ямале. Но те хоть связь со страной имели, а эта никому не нужная, кроме ястребов Лидера, земля была как бельмо на глазу старушки Европы. Зажатая между Литвой и Польшей, омываемая суровой Балтикой и отделенная от России множеством границ и тремя странами, область медленно и мучительно погибала. Даже своей еды не хватало, не говоря об одежде или других радостях бытия. Соседи бы были и не прочь торговать с бывшей Восточной Пруссией,
