Йагиня. Тайный Дар - Диана Хант

С Агриппиной и слугами прощались прямо здесь, а граф с графиней ехали провожать нас верхом.

Я не видела, как внезапно пришла в себя Тэя – но я видела потом лица графа, Природной магини, стражей и слуг замка, и с точностью могу сказать: таких счастливых лиц я не видела ни у кого и никогда. Пускай повсюду была привычная уже, унылая, удушливая серость, но по дороге к замку, прижимаясь к боку сударя Лиодора, и непрестанно пресекая попытки оного взять меня на руки, в то время как сам он не слишком устойчиво стоял на ногах, я видела, как на ветке серой осины пробивается единственный зеленый листок. Правда, тогда не нашлось сил повосторгаться должным образом, как и не нашлось их на то, чтобы как следует обрадоваться мавкам вместо водниц, да и Тэе, большеглазой, худенькой, кутающейся в слишком большой ей, плащ.

Двое суток мы с чародеем спали, как убитые, окруженные заботой и укрепляющими заговорами Природной магини, правда, сударь Лиодор проснулся раньше меня – вот же резервный запас у него! Тоже хочу пройти Посвящение! – и когда я наконец-то пришла в себя, первое, что я увидела, открыв глаза, теплую и ставшую уже такой… близкой… улыбку этого невыносимого чародея.

А когда в опочивальню зашли помолодевший волшебным образом граф с Тэей, я подумала, что по-прежнему сплю. Даньке пришлось ущипнуть меня, чтобы поверила. И то поверила только с третьей попытки. Хотя щипал коловертыш весьма ощутительно!

Лесной бесенок, свернувшись клубочком, как домашний кот, спал все это время у меня под боком, и никакие уговоры и даже обещания угощения не могли заставить его покинуть свой пост – похоже, малыш начал привыкать к своей новой роли, причем, как будто искренне, а не подчиняясь строгому наказу Лесного Хозяина.

***

Наверно, не раз еще в кошмарных снах я увижу бледное, до синевы, лицо чародея, спутанные, прилипшие ко лбу пряди черных волос. Не знаю, сколько просидела рядом с его телом – на обратном пути с острова.

Смотрела на заострившиеся черты и молилась всем известным светлым богам и богиням, чтобы он благополучно возвратился из-за Межи.

Помог неожиданно кубарем свалившийся на голову Данька – я была в таком оцепенении, что даже не смогла как следует испугаться чему-то, падающему с дерева. Коловертыш заявил, что резерв не только магических, но и жизненных сил у «ентого остолбеня*» (*Остолобень — дурак (старорусский)) практически на нуле, как и у меня самой, «дурехи», строго наказал делиться с чародеем теплом, а сам сосредоточился и принялся делиться с Лиодором волшбой.

Не знала, что коловертыши это умеют.

Хотя, какой смысл им в этом признаваться – вон сколько недоучек, да и просто слабых от природы волшебников! Много желающих найдется заполучить в личное пользование бесперебойные магические батарейки.

- Нет, не угадала, - объяснил мне тогда Данька. - Не все так просто с нашей лесной волшбой. Коловертыш сам должон захотеть отдать, а никак не по принуждению.

- Значит, ты сам хочешь с ним поделиться? – просияла я, тщательно растирая бледные до синевы руки и ноги чародея и при этом отчаянно краснея, непонятно, как на такие глупые мысли силы-то еще остались!

- Захочешь тут с вами, как же! – огрызнулся бесенок, и добавил еще более сердито: - А ты кончай лободырством маяться! Так ты его не согреешь!

- А как? – к слову, я сама клацала зубами от холода: рубаха-то опять была мокрая, после очередного заплыва, уже с острова.

Если бы не провожавшие меня призраки, точно бы потонула! Жаль только, что едва мы дошли до распростертого тела чародея, они моментально прыгнули в его магический посох, с криком: «Догоним еще!», «Успеем!», «Еще увидимся, Сения, только вряд ли узнаем друг друга!»… Вот уж спасибо, так спасибо.

- Как-как, совсем что ли полоумная? Заголяйся давай и зазнобу своего заголяй и прижимайся к нему изо всех сил!

Коловертыш и слушать не стал, что я о нем думаю, вместе с этим самым чародеем, и графством Менфера, и вообще, всей сложившейся ситуацией, а ясно дал мне понять, что счет сейчас идет не на хвилины даже, а вовсе на секунды, и я, взвизгнув, сама не заметила, как оказалась полностью обнаженной, прижимающейся к холодному боку такого же обнаженного сударя Лиодора, под его, благо, что огромным, плащом.

Не знаю, чем боевые чародеи пропитывают свою одежду, когда идут на очередной бой с нежитью, только тело от прикосновения с грубой, но теплой тканью плаща, отчаянно зачесалось. Ладно, это еще можно было вытерпеть. К тому же Данькин совет и вправду помог – я чудесным образом уже полностью согрелась, и маг, похоже, тоже начал потихоньку согреваться.

Вот что мне тогда, когда я уловила едва различимое тепло от тела чародея, стоило быстренько одеться и дожидаться уже его возвращения из-за Межи, как и подобает приличной барышне? Не знаю, где тогда был мой разум, когда я чувствовала только тепло его тела и чуть уловимый запах вереска – может, эссенция нежно-лиловых цветов присутствует в этом адском составе, которым боевые маги пропитывают свою одежду. Не знаю, так это или нет, но тот момент, когда сударь Лиодор вернулся, то есть пришел в себя, я благополучно проморгала.

Сначала ощутила, как его рука, которую я закинула себе на плечо внезапно напрягается, а затем проводит по лопаткам, и спускается ниже… А затем услышала проникновенный горячий шепот прямо в ухо:

- М-м-м… А что я еще интересного пропустил?

Зашипела на этого наглеца дикой кошкой. Первым порывом было вскочить, но вспомнила, что на мне ничего, ну совершенно ничего нет, хотела сдернуть с него плащ, но тоже вовремя вспомнила, что и на нем одежды нет совершенно – непонятно как, дрожащими руками, смотря в сторону и прикрывая его плащом, я и мага избавила от всего, что на нем было.

В отчаянье закусила губу и прошипела, чтобы отвернулся и даже думать не смел поворачиваться и с быстротой молнии надела на себя все, в чем была – даже все