Красив и очень опасен - Энн Стюарт

Возможно, прихватит с собой и Кэссиди Роурки.

Ричард и сам не подозревал, что зашел так далеко. Настолько погрузился в пучину подсознательного безумия, что способен помышлять об убийстве и самоубийстве.

Да, единственное, ради чего он еще продолжал жить, – это дети, хлопоты об их устройстве. А Кэссиди Роурки – так, случайный эпизод, мимолетное увлечение. Ничего, он быстро выкинет ее из головы. Пусть якшается с себе подобными. С Марком Беллингемом, например.

Может, потом, уже после казни, он будет являться ей в кошмарных снах. И тогда, с кем бы она ни жила, в постели их всегда будет трое. И никогда, даже лежа в объятиях другого мужчины, Кэссиди не сможет забыть его.

Что ж, он довольствуется и этим.

Глава 17

– От нас ничего не зависит. – Голос Мабри, бесцветный и безжизненный, звучал едва слышно. Можно было подумать, что это она при смерти.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Кэссиди.

– По словам доктора Раймана, состояние Шона сейчас стабилизировалось. Но врачам остается только наблюдать за развитием событий. Ближайшие сутки все решат. Сейчас Шон слишком слаб, придется повременить с анализами, но если он пойдет на поправку…

– А если нет? – Тогда он умрет, – сказала Мабри, глядя в пространство.

– О нет! – взвизгнула Франческа, и Кэссиди поспешно обняла сестренку и прижала к себе.

– Не плачь, родненькая, – утешала она, гладя девочку по растрепавшимся волосам. – Слезами горю не поможешь. Нам остается только уповать на бога и надеяться.

Франческа вдруг стала совсем маленькой, теперь ей уже никто не дал бы и тринадцати. Слезы ручьем текли по ее бледным щекам. Покачав головой, она пробормотала:

– Я ведь даже не подозревала, что Шон настолько болен. По телефону он сказал, что всего-навсего простудился.

– Шон соврет – недорого возьмет, – вздохнула Кэссиди. – Он не хотел, чтобы мы знали о его болезни.

– О, Кэсси, я не хочу, чтобы он умер! – взвыла Франческа. – Пожалуйста, сделай хоть что-нибудь!

От этого детского горя Кэссиди стало не по себе. Она ведь всегда считалась опорой для сестры и брата, как могла, защищала их от деспотизма родителей и превратностей судьбы. Будь в ее силах, она изменила бы весь мир, но в данном случае, как и во многих других, ничего поделать не могла.

– Я бессильна ему помочь, родненькая, – мягко промолвила она.

– Может, хотите на него посмотреть? – предложила Мабри. – Каждый час нам разрешено десятиминутное свидание. Франческа, если хочешь, можешь зайти к нему первая.

– Нет! – всхлипнула Франческа. – Если он умрет при мне, я никогда его не прощу!

– Бедняжка моя! – Голос генерала Скотта, неожиданно выросшего у них за спинами, звучал ласково и увещевающе. Кэссиди даже не подозревала, что он тоже приехал в больницу. – Давай я отвезу тебя домой. Детям здесь не место.

Франческа выскользнула из рук Кэссиди и, кинувшись к генералу, с громким плачем припала к его груди. Эмберсон Скотт поглаживал ее по голове, бормоча слова утешения.

– Да, для нее так будет лучше, – устало кивнула Мабри. – Отвезите ее в Ист-Хэмптон, генерал. Возможно, мы проведем здесь всю ночь, а мне будет спокойнее, если за малышкой кто-нибудь присмотрит.

– Я буду обращаться с ней как с собственной дочерью, – торжественно пообещал генерал.

Кэссиди не шелохнулась, не произнесла ни слова. Ей вдруг стало нехорошо, голова закружилась, а под ложечкой противно засосало. Она покачнулась и едва не упала. Усталость, недосып, смена часовых поясов и нервное потрясение совсем лишили ее сил. Глядя на сестренку, обливавшуюся горючими слезами в объятиях генерала Скотта, она тщетно пыталась согнать с глаз пелену и встряхнуться.

Генерал пристально посмотрел на нее.

– Положитесь на меня, Кэссиди, – произнес он. – Я позабочусь о малышке. Передайте это Ричарду, если увидитесь с ним.

– А при чем тут Ричард? – только и нашла в себе силы спросить Кэссиди.

Генерал улыбнулся, но взгляд его обдал мертвенным холодом.

– Ричард относится к детям столь же бережно, как и я, хотя и по-своему.

Кэссиди почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица, сердце замерло, но она смело посмотрела в глаза генералу, надеясь, что он не прочитает в них правду.

Но генерал Скотт подошел к ней вплотную. От него пахло мятой, шерстью и… безопасностью.

– Где они, Кэссиди? – прошептал он.

Да, он читал ее как открытую книгу. Кэссиди вдруг стало мучительно стыдно.

– Я не знаю, о чем вы говорите, – пробормотала она.

– Где они?

Он знает! Стоя посреди больничного коридора, Кэссиди паническим взглядом проводила удаляющегося с ее младшей сестренкой генерала, одновременно пытаясь разобраться в своих чувствах. Итак, если раньше Скотт только подозревал, что внуки его живы, то теперь из-за нее окончательно уверился в этом.

А может, он всегда это подозревал? Но почему тогда не пытался их разыскать? Что за странную и зловещую игру, ставкой в которой были дети Дианы, вели эти двое мужчин? Почему и отец и дед этих двух невинных крошек рвали их друг у друга?

– Если хочешь, можешь пройти к нему первая, – предложила Мабри.

Кэссиди мотнула головой, отгоняя прочь посторонние мысли, и быстро взглянула на свою мачеху.

– А что, ты не хочешь его видеть?

– Пока нет, – вздохнула Мабри. – Меня уже пускали к нему на минутку, и он… – Мабри содрогнулась. – Он весь утыкан какими-то трубочками и проводками. И выглядит как неживой. Он даже не понял, что я пришла.

– И что ты собираешься делать?

– Я хочу вернуться в Нью-Йорк. Эсси и Эмберсон присмотрят за Франческой. Я же мечтаю об одном: вернуться в свою квартиру и спрятаться от всех.

Итак, Мабри хочет в Нью-Йорк. А ведь Кэссиди до сих пор не предупредила ее, что квартира пуста. Что Ричарда Тьернана там нет.

Впрочем, Мабри могла и не заметить его отсутствия.

– Мы поедем вместе, – успокаивающим тоном сказала Кэссиди, беря ее за руку. – А утром, как только встанем, приедем в больницу и проведаем Шона. Уверена: без борьбы он не сдастся. Не тот он человек, чтобы уйти из жизни, не хлопнув дверью на прощание.

Мабри горько усмехнулась.

– Да, Кэсс, ты права. Шон никогда не мог устоять перед соблазном закатить сцену. Он еще побунтует. Я вполне допускаю, что завтра он уже будет сидеть на кровати, раздавать налево и направо автографы и готовить соглашение по новому роману.

– Думаю, сначала надо закончить предыдущий, – высказалась Кэссиди.

Мабри метнула на нее странный взгляд.

– Как, разве ты не знаешь? Он закончил работу дней десять назад, еще до нашего отъезда в Ист-Хэмптон. Рукопись уже готова для отправки редактору.

Кэссиди показалось, что пол уходит у нее из-под ног.