Галактический орден доблести - Мак Рейнольдс

Он подошел к столу, где с удовлетворением увидел экран современного видеотелефона. Дон включил его и, увидев очень вежливое лицо молодого человека, не очень вежливо поинтересовался:

— Где я, черт возьми?

После секундного замешательства молодой человек дал исчерпывающий ответ:

— Вы в правительственном номере отеля «Новый Ритц», в Париже. Это в Европе, а эта местность раньше называлась Францией, мой полковник.

Дон Матерс закрыл глаза, голова была еще тяжелой после вчерашнего.

— В Париже?

— Да, мой полковник, — последовал ответ по-французски.

— Говорите по-английски, черт побери, — проворчал Матерс, хотя сказанное молодым человеком до него дошло.

— Да, господин полковник. Чем могу служить?

— Пришлите завтрак, и поплотнее. Да, и еще… В этом вашем идиотском отеле есть автоматический бар?

— Конечно, господин полковник. Он в буфете, справа от вас.

Матерс выключил связь и пошел к буфету. Так и есть, в верхней части буфета был искусно запрятан бар.

Дон Матерс решил попробовать «Кровавую Мэри» с двойной порцией водки и, слегка покачиваясь, подождал, пока бокал не наполнился розовым напитком. Взяв бокал, он вернулся к окну.

Итак, он в Париже. Всю свою жизнь он мечтал увидеть этот город. Но каким образом, собственно говоря, он здесь оказался? Этого он вспомнить не мог. Последнее, что его память сохранила в более или менее ясных очертаниях, — это прекрасное застолье. Но он даже не помнил, кто его устроил. Там присутствовало много журналистов, но, скорее, как просто собутыльников, а не по работе. Еще ему вспомнились офицеры Космической Службы в больших чинах и — он чуть не забыл — несколько богемных знаменитостей. Одна из них — знаменитый секс-символ музкомедии нынешнего сезона.

Матерс закрыл глаза и помотал головой, надеясь так заставить память работать получше. Теперь он вспомнил, что при употреблении ее в натуральном виде она оказалась не такой привлекательной, как в голографических фильмах. Однако, он не мог упустить такую возможность и, естественно, переспал с ней. Вот только когда — до вечера или после? К черту все, никак не вспомнить!

Но как же его занесло в Париж и зачем? Вторая часть вопроса, в конце концов, нашла свой ответ, но первая осталась без ответа.

Завтрак оказался именно плотным, как он и требовал. Не было никакой принятой здесь, в Европе, ерунды: булочек с маслом, мармелада и кофе. Зато ему представили все известные на Западе и Востоке виды завтраков. Здесь была ветчина, бекон, колбаса. Яйца подали в нескольких видах. Еще была каша, разнообразные тосты и сдоба. Почки, копченая селедка, пикша, — это все в британском стиле. Икра, копченый лосось, осетрина и другие закуски представляли русский стол. Сыры и холодное мясо наводили на мысль о датской кухне. Наконец, скандинавская кухня была представлена селедкой с чесноком, сметанным соусом, копченым угрем и копченым оленьим языком. Все это привезли на раздаточной тележке три официанта под руководством метрдотеля.

Или они думают, что в этом номере вместе с ним проживает целый взвод? Официанты принялись было хлопотать, но Дон отпустил их, подарив метрдотелю автограф. Столкнувшись с печальным фактом того, что его бокал уже опустел, он вернулся к бару и налил водки со льдом. Теперь он предусмотрительно наполнил сразу два бокала и вернулся к привезенным ему яствам.

За долгие годы карьеры постоянного клиента автоматического бара Матерс усвоил одну важную вещь: если предстоит пьянка — набей желудок поплотнее. Он и теперь не собирался пренебрегать кропотливо накопленным опытом.

День уже пошел на убыль, когда посвежевший кавалер Галактического ордена Почета закончил свой завтрак.

Он прошел в спальню, в которой спал, — а их было целых три в этом номере — и посмотрел по сторонам. Его одежда валялась на полу — накануне на нем была полковничья форма.

Черт с ней! Он вернулся в гостиную и, связавшись по передатчику с администрацией отеля, потребовал одежду.

Подобострастный голос заверил его, что представители магазина прибудут немедленно. Выключив экран, Матерс представил, что было бы, если кто-нибудь здесь предъявил бы ему счет? Вряд ли его средств могло хватить на оплату хотя бы десятой доли того, чем он здесь пользуется.

Черт возьми, ведь за такое отдают под суд. Вот было бы смешно! Как можно судить кавалера Галактического ордена Почета? Постепенно Матерс начинал понимать, что это такое.

Он принял ванну, побрился, оделся, налил еще рюмку и опять подошел к окну. Было уже темно. Но как же он попал в Париж?

Кое-что стало до него доходить.

Вспомнилась встреча с Гарри Аманродером, владельцем бара «Нуэво Мексико», разговор с ним о Колине Кейси.

После того, как доставленную одежду выгладили, Дон переоделся и, выйдя из номера, направился к лифту. К его удивлению, лифт обслуживался живым лифтером. Такое можно расценивать, как вызов в век полной автоматизации, охватившей Америку и не получившей такого распространения в Европе. Вероятно, лифтер по возрасту уже не годился для военной службы, но при желании он мог бы работать в областях, связанных с обороной. Впрочем, Матерса это мало беспокоило. Он сам работать больше не собирался. В конце концов, он свое дело сделал — на его боевом счету теперь есть уничтоженный крейсер краденов.

Матерс так и не вспомнил, как он оказался в Париже, но, проходя через вестибюль, отметил про себя, что журналисты и просто охотники за знаменитостями ничего не знают о его пребывании в городе. Похоже, персонал отеля «Новый Ритц» не отличался болтливостью. Они-то, конечно, знают, кто он, но не распространяются об этом.

Дон Матерс приказал швейцару вызвать такси, которое прибыло спустя несколько минут. Согласно европейским традициям это была не автоматизированная, хотя и престижная модель. Когда Дон сел на заднее сиденье, водитель обернулся, и его глаза расширились от удивления.

— Вы говорите по-английски? — спросил Матерс.

— Конечно, господин полковник. Куда прикажите, господин полковник?

Так. Наконец-то его узнали. Хотя, эка важность — быть узнанным водителем ховеркарта.

— Я слышал, что Париж славится на весь мир своими борделями. Где здесь самый экстравагантный?

— Бордели? — воскликнул шофер. — Но зачем же, мсье! К вашим услугам самые шикарные ночные клубы и бары в Париже, к тому же…

— Знаю, знаю, — нетерпеливо перебил Дон. — Но я много слышал о ваших борделях и хочу побывать там. Какой самый знаменитый?

— Несомненно «Черная кошка», господин полковник. — Это было мнение истинного француза.