127 часов. Между молотом и наковальней - Арон Ральстон

— Я думал о том, что уже успел сказать раньше. О том, что слишком мало внимания уделял людям, которые были со мной. Не знаю… Может, это и не так. Я вспомнил любимые поездки, которые совершил с любимыми друзьями. Эрик и Джон! Наша поездка в Винтер-парк на джазовый фест… Как мы строили гору банок «Доктора Пеппера» на холодильнике, как кидались лапшой в потолок, как сидели у телевизора до поздней ночи, взвинченные сахаром и кофеином, — мужики, это было классно! А эти отвратительные — хотя на самом деле они были замечательные — бутерброды с арахисовым маслом и медом! Джон, наше восхождение на первый четырнадцатитысячник — пик Лонгс, наша прошлогодняя вылазка на Восточное побережье, когда мы проехали кучу штатов. Тогда я был с тобой и Кристи, и это было действительно замечательно. Так классно было видеть, как ваши жизни сливаются, как вы начинаете строить общую жизнь… Эрик, я много раз вспоминал о Мауи с Мэттом и Брендом — это была такая классная неделя! И еще много-много интересных путешествий: и концерты String Cheese, например в театре «Уилтерн», и отличный пробег два года назад, когда мы сделали почти весь «Зимний карнавал». И потом, когда мы ездили на джазовый фестиваль радио «Кей-Пэт»… Боже мой, я никогда не был настолько воинственно пьян, как когда мы сидели на дощатом причале Миссисипи. Блин, это было офигенно: вернуться, засесть в горячую ванну и через пару часов подскочить, чтобы делать все то же самое, снова и снова, пять дней подряд. Офигительно!

Я слегка улыбаюсь. Перед глазами встают картинки той дикой недели в Новом Орлеане, когда мы за пять дней увидели двадцать полноценных концертов, спали в среднем по три часа в день — обычно с девяти утра до полудня. К концу этих пяти дней я был настолько вымотан, что заснул на танцполе бара «Н'Олинс»,[76] посреди насосавшейся пива толпы, когда одна из групп была в самом разгаре своего рубилова. Да, ты никогда не узнаешь предела своей выносливости, если не дойдешь до него.

— Я вспоминаю поездку вместе с Эриком Жемье и Раной — я думал о вас, ребята, — мы ехали из Альбукерке в Денвер и открыли окно машины во время снежной бури, на подъезде к Антонито, и снежная крупа наполнила весь салон, настоящий буран. Как прекрасна была Рана в костюме снежной принцессы… Соня, я помню нашу поездку в Вашингтон и другие суперклассные поездки того времени. Как мы ездили на Хавасупай и я упал на кактус, а потом чуть не утонул в реке Колорадо. А в другой раз мы с Жан-Марком и Чедом были в Финиксе и поехали в Мексику. Там мы устроили себе настоящий «Маргаритавилль»,[77] под парусом обошли залив и вернулись обратно, затарившись в Рок-Пойнте текилой и «Короной». Джейми, когда мы с тобой ездили к Хавасупай, это было чудесно. Так здорово было проснуться вместе новогодним утром! Эх!

Я смеюсь смехом крайне истощенного человека — смешно, но память подсовывает мне именно те случаи, когда я был на волосок от смерти. Я перечислил ситуации, в которых чуть не умер, и все это одни из самых моих радостных воспоминаний. Я наслаждался интенсивностью переживаний. Не думая о психологических последствиях, я веселюсь и сейчас, задавая себе вопрос: буду ли я чувствовать себя так же, вспоминая эту ситуацию, если переживу приключение в каньоне Блю-Джон?

— Само собой разумеется, я вспоминаю все замечательные поездки с семьей, но с тобой, папа, у нас было несколько особенных поездок. Геттисберг, изучение истории Виргинии и Пенсильвании. Я тогда еще в колледже учился. В первый раз я ездил с тобой в Каньонлендс — Зион, Брюс, Кэпитол-Риф, Арчес. Все эти места каждый раз зовут меня вернуться в пустыню. Спасибо за это. Сколько замечательных событий с замечательными людьми!

Я качаю головой, изумляясь собственной удаче. Воспоминаний слишком много, я не могу их больше упорядочивать, связывать между собой, они продолжают хаотично выскакивать на поверхность.

— Эрик, я вспоминаю нашу поездку на концерт, когда на выходные в День независимости девяносто пятого мы отправились на концерт Greatful Dead… Гэри Скотт! Наша поездка на Денали стала катализатором того, что я оставил службу. Спасибо тебе, и удачи на Эвересте. Я знаю, что сейчас ты где-то там, наверху, может быть, уже в Третьем лагере. Будь осторожен. Возвращайся… Я вспоминаю Джадсона, как он приехал из Финикса для того, чтобы сделать со мной скоростное восхождение на Райнир. Мы вышли на вершину в два часа ночи, и в три часа дня на три восемьсот нас начало рубить. Я говорил: «Еще пять минут, и мы придем в лагерь Мьюир», но лагеря все не было.

Я широко улыбаюсь: Джадсон все спрашивал меня, как далеко отсюда лагерь. Я видел, куда мы идем, но лунный свет искажал перспективу и мое чувство расстояния. И я честно говорил Джадсону, что до лагеря пятнадцать минут, потом — что еще пять минут. Когда таких пятиминуток набралось уже с десяток, мы наконец-то дотопали до лагеря — к восходу солнца. Мне повезло, что Джадсон не спихнул меня в какую-нибудь ледниковую трещину за паршивые прогнозы.

— Чип, я помню, как мы ездили во Флагстафф и обратно, на концерт Келлера Уильямса. Это был еще один блицкриг. Елки-палки, сколько же было замечательных поездок. И как мы с Эриком Кремницем ездили к нему домой в Рочестер на выходные, еще в колледже. И поездки в Калифорнию, встречи с Сохой, Крейгом и Баком. Мне кажется, кого-то из вас, ребята, я затащил на первый ваш концерт Phish.

Я чувствую, как усталость мешает мне говорить связно. Уже само бодрствование истощает мой мозг. Мне нужен отдых, но я не могу спать. Уткнув левый локоть в южную стену каньона, я подпираю голову рукой и продолжаю:

— Брайан Лонг! Здорово было то, что мы сделали в прошлом году. Эти походы и гонки на горных велосипедах в Хот-Спрингс и два концерта String Cheese, а потом еще два концерта String Cheese. Зак, я счастлив, что ты был моим другом, и вспоминаю, как мы ходили на пик Сандия вместе с Эриком в тот день. О-о-о, как было хорошо. Я правда очень ценю всех замечательных людей, которые встречались в моей жизни, и все связанные с ними события. Рана, наша поездка в Теллурид на очередной концерт Cheese… Это было моим лучшим «последним днем», когда мы катились с горы на лыжах в «вареных» футболках, в розовых флуоресцентных боа и в отличном настроении.

От улыбки мои губы трескаются, нужно смазать их гигиенической помадой, но я не спешу ее доставать. Даже боль в губах заставляет меня испытывать благодарность ко всем тем людям, которых я люблю.

— Итак, спасибо всем, спасибо за все. Спасибо за наши встречи. Норм и Сэнди, вы мне как родные. Спасибо всем родителям моих друзей, вы воспитали таких замечательных людей, которые так много значат для меня. Мои друзья в Аспене — с вами я провел шесть месяцев, прекрасные, совершенно прекрасные люди, спасибо вам. Брайан и Дженн Уэлкер, Брайан Гонсалес и Майк Чек — спасибо. Спасибо вам. Рейчел — ты замечательная женщина, спасибо тебе. Я могу сказать то же самое о многих, многих людях в моей жизни. К счастью, я могу сказать это сейчас: я люблю вас всех. Обнимаю.