Любовное состязание - Валери Кинг

— Ну, конечно! — торопливо согласилась Грэйс и еще гуще покраснела, в смущении прижимая руку в перчатке к губам.

Эммелайн оставила свою дорогую подругу, чувствуя себя на седьмом небе оттого, что ее планы относительно счастья Грэйс так блестяще осуществились. Она вернулась в дом и вошла в утреннюю столовую, где ей сразу же вспомнилась сцена с Конистаном, произошедшая несколькими днями ранее в той же комнате. Он тогда поцеловал ее. Эммелайн остановилась и огляделась вокруг, думая о том, как буднично выглядит сейчас эта комната, совсем не так, как в тот день, когда буря чувств заставила даже воздух сгуститься, словно перед грозой. При воспоминании о Конистане она вновь почувствовала, что ей не хватает воздуха.

Была среда, истекло ровно две недели после начала турнира. За последние три дня, прошедшие с тех пор, как виконт попросил у нее платок, его поведение по отношению к ней изменилось настолько, что Эммелайн просто не знала, что и подумать. Если бы речь шла о любом другом человеке, она решила бы, что он ухаживает за нею всерьез и готов вот-вот объявить о своих намерениях. Любой другой — да, но не Конистан! Нет, в это невозможно поверить! Ей было отлично известно, что он прибыл в Фэйрфеллз с одной-единственной целью: отравить ей жизнь, а также помешать счастью Грэйс! А что теперь? Он стал обращаться с нею так бережно, так заботливо, как будто помешался на ее благополучии и удобствах! Он всегда предупредительно спрашивал, не нужна ли ей шаль, не хочет ли она еще чаю, и хуже того, когда он ей улыбался, его серые глаза светились нежностью, — те самые глаза, которые раньше бывали такими жестокими и злыми! Нет, он никак не напоминал человека, нацеленного на легкий флирт, но чего же еще он от нее хочет? Что с ним произошло?

Она подошла к окну, чтобы еще раз взглянуть на Грэйс и Дункана, прогуливавшихся по аллее. Солнце стояло высоко над головой, погода была великолепная, пчелы тихо жужжали среди роз, поэтому в парк высыпали и другие гости.

— Вот вы где! — раздался знакомый голос у нее за спиной.

Эммелайн вздрогнула и, обернувшись, увидела стоявшего в дверях Вардена Соуэрби. Радостная улыбка осветила его лицо, когда он переступил порог. Светловолосый, с ясными голубыми глазами, высокими скулами и решительным подбородком, он был удивительно хорош собой и напоминал героя скандинавской саги. Войдя в комнату, он одарил ее еще одной светлой улыбкой, а затем плотно притворил за собою дверь в точности, как Конистан несколькими днями ранее, ухитрившись таким образом навязать ей несовместимый с правилами приличия разговор наедине.

— Я вас повсюду искал, Эммелайн, — воскликнул Варден, прижимая к груди шляпу, и беспокойно огляделся по сторонам. — Как вы прекрасны, — добавил он, понизив голос. — Я с самого первого дня искал случая поговорить с вами с глазу на глаз. Я, конечно, понимаю, что это не по правилам. Но ничего, у меня очень важный разговор.

Покончив с предисловием, он в своей решительной и прямолинейной манере, наморщив лоб от усердия, сделал ей предложение и спросил, может ли он надеяться.

Эммелайн знала, что Варден намерен завоевать ее сердце, и старалась никоим образом его не поощрять в надежде, что он поймет ее чувства и выберет себе другой предмет, не доводя дело до решительного объяснения.

— Варден, я просто не знаю, что вам ответить.

Она чувствовала себя ужасно смущенной и сбитой с толку, хотя вовсе не из-за Соуэрби. К нему Эммелайн испытывала сочувствие, даже нежность, но ее сердце вовсе не было им затронуто. Вот если бы Конистан попросил ее руки, смогла бы она отказать?

— Я считаю вас одним из своих лучших друзей, вы всегда вносили столько веселья в мои турниры…

— Я приехал ради вас. Вы не можете этого не знать.

— Да, я догадывалась, но думаю, что брак не для меня. Я никогда не выйду замуж. Никогда!

Эти слова его не просто удивили, но ошеломили.

— Никогда не выйдете замуж? Но почему? Да вы просто созданы для того, чтобы стоять во главе многочисленного семейства! За последние несколько лет я видел вас с детьми ваших бывших королев и рыцарей-победителей. Вам необходимы собственные дети! Разве это не так?

— Даже если это так, я не хочу и не имею права вводить вас в заблуждение, заставляя верить, что в один прекрасный день смогу принять ваше предложение. Прошу вас, не ждите, что я когда-нибудь изменю свое решение.

— Вы меня не любите.

— Я вас уважаю, восхищаюсь вами, но… нет, мне очень жаль, Варден, но, мне кажется, я вас не люблю.

— Значит, это Конистан.

Эммелайн покачала головой, чувствуя, как у нее начинают гореть щеки.

— Я так и думал. — Когда она открыла рот, чтобы возразить, он воскликнул:

— Ни за что не поверю, что он любит вас так же сильно, как я! И знайте, я не перестану надеяться до тех самых пор, пока не увижу, как вы идете с другим по церковному проходу! Я собираюсь победить в этом турнире, и отныне все мои усилия будут посвящены вам, только вам одной!

Эммелайн взглянула на него. Она знала, что он говорит искренне, но не удержалась от улыбки.

— Не хочу вас обижать, Соуэрби, но единственное, что вами движет в спортивных состязаниях, это желание хорошенько подраться! Если хотите, чтобы я и в будущем сохранила к вам уважение, не вздумайте морочить мне голову таким наглым враньем!

— Ну вот видите! — воскликнул он, подражая ее шутливому тону. — Мы отлично подходим друг другу. Мне никогда не удавалось вас обмануть!

Эммелайн пересекла комнату и взяла его за руку.

— Это вряд ли можно считать достаточным основанием для счастливого супружества!

— Но это не так уж и мало! — возразил он.

— Глупости! — усмехнулась Эммелайн, нанося ему шутливый удар в плечо, и спросила, готов ли он к фехтовальному поединку.

— Завтра сами увидите, — пробурчал он в ответ.

Испытание в Фехтовальном Искусстве было проведено в бальном зале в присутствии всех, включая леди Пенрит и сэра Джайлза. Из всех видов соревнований это отличалось наибольшей грациозностью движений, и даже Джейн Тиндейл, известная своей застенчивостью, не удержавшись, воскликнула, что участники похожи на танцоров.

Самыми сильными и упорными из претендентов, как и прежде, оказались Соуэрби, Конистан, Силлот и Девок. Дункан уступил Бранту в жесточайшем поединке, хотя очевидно, что он с легкостью мог бы одолеть Силлота, а это позволило бы ему выйти в финал. Однако всем показалась, что он ничуть не огорчен проигрышем. Эммелайн восприняла это как лишнее доказательство того, что интересы Дункана устремлены в совершенно иное русло.

Что до остальных участников, ни у кого не было сомнений в том, что самой захватывающей должна стать встреча Соуэрби с Конистаном. Как только Эммелайн, стараясь сохранить все присущее ей от природы умение владеть собой, откинулась в кресле, чтобы понаблюдать за их дуэлью, оба джентльмена неожиданно подошли и встали перед нею. Среди гостей пронесся возбужденный шепот.