Магнатъ - Алексей Кулаков

«По всей видимости, чтобы помочь бедному и технически отсталому Китаю обустроить одну из своих самых малолюдных и бедных окраин. Дело, кстати, очень хорошее – если затем отжать эту провинцию под себя. Но что-то как-то оно сомнительно… Значит – строить будем, но на французское золото, русскими строителями и техникой, а в документах не забыть предусмотреть пункт об обстоятельствах непреодолимой силы – и пусть китайцы потом рельсы крадут и шпалы жгут себе на здоровье!.. Хмм. Или лучше вообще ничего не строить, а сначала решить вопрос с принадлежностью Южной Манчжурии? Надо все хорошенько обдумать».

Отложив газету в сторонку, Александр вытянул из жилеточного кармашка золотую луковицу часов, щелкнул крышкой и тут же начал собираться: подходило время немного «повращаться» в светском обществе, путем участия в устраиваемом графом Сумароковым-Эльстон небольшом приеме. Всего-то тридцать-сорок гостей! «Можно сказать, посидим тесным уютным кружком».

Уже на выходе из конторы он вспомнил, что на прием может пожаловать великий князь Сергей Александрович, официальный покровитель художников и скульпторов, а неофициально – предводитель секс-меньшевиков древней столицы. Не зря же после его становления московским генерал-губернатором, некоторые записные остряки начали печально шутить, что мол, раньше Москва стояла на семи холмах, а теперь вот, на одном бугре…

«Опять будет вымогать пожертвования на свой Музей изящных искусств!».

Остановившись и немного поразмыслив, аристократ печально вздохнул. Слишком много интересных ему людей будет на этом приеме, так что тут не до чистоплюйства – личные знакомства на пустом месте не появляются. Но как же неохота идти! Поймав экипаж и усевшись на чуть припорошенный снежинками диванчик, Александр вспомнил про оставленную в кабинете газету, затем мысли его перескочили на его императорское высочество Алексея Александровича, его стараниями потерявшего небольшую, но очень важную для любого мужчины часть организма. Настроение вновь повысилось до отметки «отлично», а в голове сами по себе стали появляться идеи насчет ущерба для тушки знатнейшего и именитейшего мужеложца Российской империи.

«Впрочем, его и без меня вполне прекрасно взорвут эсеры. Карета вдребезги, самого на клочки, голова на одной крыше, ноги на другой, кишки на третьей…».

– И чего это я так на него взъелся? Милейший же, в сущности человек!

Но оглянувшийся на его тихие слова извозчик услышал совсем другое:

– Большой Харитоньевский переулок, голубчик, да побыстрей.

Довольно поздним утром воскресного дня напротив изящного московского особняка остановился потертый фаэтон.

– Прибыли, вашсиятство.

Надо сказать, что первым хозяином строения нежно-желтой расцветки был ни кто иной как прославленный гусар, не менее знаменитый балагур, поэт и весельчак Денис Давыдов. Затем владение генерал-лейтенанта на краткое время занял врач по фамилии Дуброво, от которого строение и перешло в цепкие пальчики Софьи Александровны Арсеньевой, урожденной Витберг – коя, в свою очередь, незамедлительно устроила в особняке частную женскую гимназию с пансионом. Довольно дорогую. Но и преподавание в ней велось на самом высшем уровне – позволявшем почти всем выпускницам гимназии устроится куда угодно учительницами начальных классов.

– Благодарствую, вашсиясво!

Упрятав серебряную монетку куда-то в недра своего темно-синего извозчицкого кафтана, водитель рыжего мерина замер в ожидании нового клиента – а его недавний пассажир, поддернув рукава своего дорогого пальто и мельком оглядевшись по сторонам, направился к входу в учебное заведение.

– Господин?..

– Князь Агренев с визитом к воспитаннице Ульяне Вожиной.

– Извольте немного обождать, ваше сиятельство.

Впрочем, ожидания как такового почти что и не было – две минуты спустя пожилой швейцар принял на руки верхнюю одежду аристократа, а подошедшая классная дама легким жестом пригласила попечителя одной из ее учениц следовать за собой.

– Bonjour, oncle Sacha.

– Bonjour, Ouliana.

После обмена приветствиями молодой аристократ повернулся к и не подумавшей оставить их наедине классной даме, с легким недоумением вздернув правую бровь:

– Madame?..

После чего та все же соизволила отойти на несколько шагов в сторону.

– Держи, красавица.

Вручив девочке небольшое письмо от Савватея и дюжину фотокарточек, на которых счастливый отец то крепко обнимал любимую супругу, то неловко, но очень бережно держал на руках трехмесячного сына, крещеного Александром (командир, вы не думайте чего, это в честь дедушки Марыси!), ее попечитель тактично отвернулся, рассматривая зал для свиданий с посетителями.

«Ну что сказать, миленько. Вроде бы, в прошлый раз шторы были темно-зелеными? И горшки с цветами располагались как-то по-иному. Ох уж эти женские забавы с вечными перестановками и изменениями в интерьере!».

Впрочем, разглядывания довольно скоро пришлось прекратить: услышав влажные похлюпывания покрасневшим носиком, мужчина тут же присел рядом, бросив предостерегающий взгляд на встрепенувшуюся было классную даму и слегка прижал к себе юную Вожину. Ловким жестом вытянул из кармашка белоснежный платок…

– Возьми.

– Благодарю вас, у меня свой.

Спрятав платок обратно, князь немного нахмурился в искреннем недоумении.

– Как учеба?

Покосившись на классную даму, ученица с готовностью призналась:

– Мария Николаевна мною довольна, а один раз похвалила и сама мadame директриса.

– Это радует. Успокоилась? Вот и хорошо. Как твои соученицы, подружилась ли ты с кем из них?

– Пока еще нет.

Недоумение аристократа медленно переходило в недовольство.

– Тебе здесь нравится? Нет ли каких жалоб?

– Благодарю, нет. Разве что?.. А почему меня перестал навещать дядя Гриша?

Наблюдая за тем, как тонкие девичьи пальчики нервно теребят набравшийся слез платок, оружейный магнат медленно, словно бы в раздумье ответил:

– Ему пришлось уехать в деловую поездку. Надолго.

– Вот как.

Немного помолчав, мужчина с легким интересом спросил, чем же заполняет свободное время его подопечная.

– Мы рисуем, вышиваем, вяжем, иногда занимаемся хоровым пением.

«А побегать-попрыгать, вдоволь побеситься?».

– Не обижают ли тебя другие воспитанницы?

– Нет, что вы!..

«Опять ложь».

– Хорошо. Теперь, пожалуйста, посмотри прямо на меня.

Мягко забрав письмо и фотокарточки, Александр едва заметно улыбнулся:

– Я рад, что ты такая способная ученица. По крайней мере, лгать тебя уже научили.

Уложив фотокарточки в конверт, а уже его надежно устроив во внутреннем кармане, князь, по-прежнему улыбаясь, признался:

– Похоже, я сделал ошибку, поместив тебя в стены этого заведения. К счастью, это можно довольно быстро исправить, переведя тебя на домашнее обучение. Ты этого хочешь?

Покосившись на скучающую классную даму, Ульяна истово закивала.

– Тогда перечисли мне причины, по которым это надо сделать.

Вновь скосив глаза на Марию Николаевну, ее ученица тихо-тихо призналась:

– Другие девочки меня постоянно дразнят и обижают. Говорят что я нищебродка и деревенщина. А madame Эльза Францевна сильно ругает меня, когда я плохо решаю задачи по геометрии!..

– Довольно. Насчет твоей так называемой нищеты они сильно ошибаются – ты моя воспитанница, и по достижении должных лет твое ЛИЧНОЕ состояние будет исчисляться миллионами. Кроме того, твой отец уже сейчас вполне богат, а со временем наверняка многократно преумножит свой капитал и получит личное дворянство. Впрочем… Это неважно. Ступай, собери свои вещи, и немедля возвращайся.

– Да, дядя Саша!!!

– Mademoiselle Ouliana!..

Шагнув наперерез резко взволновавшейся классной даме (как же, ее ученица продемонстрировала удивительно дурные манеры, сначала бросившись на шею своему попечителю, а потом убежав прочь с громким и счастливым смехом!), Александр вежливо поинтересовался:

– Мадам, не могли бы вы проводить меня к госпоже директрисе?

– К сожалению, сейчас она находится вне пределов гимназии. Возможно, ваше дело могу разрешить и я?

– Возможно. Изменившиеся обстоятельства не позволяют Ульяне Вожиной продолжить обучение в вашем, не побоюсь этого слова, великолепном заведении. Разумеется, годовая плата остается за вами.

– Но как же?..

– Взамен, мне бы хотелось попросить уважаемую Софью Александровну подыскать для моей подопечной хорошую гувернантку. Условий всего два: она должна быть умной и красивой.

– Но это совершенно невозможно – столь внезапно забрать воспитанницу, и… Князь! Нет, вам совершенно необходимо дождаться возвращения госпожи директрисы!..

– Увы, те же самые обстоятельства стесняют и меня. Но я могу направить к вам своих юристов и уладить наше небольшое дело официальным порядком. Или все же ограничимся моим поверенным?