Взгляд сквозь шторы. 100 пикантных историй, которые разбудят ваши фантазии - Андрей Райдер

– Прекрасно! Очень хорошо! – бурно поддерживал ее режиссер. – Браво! Ковбои рукоплещут, они заводятся, им хочется большего. Смелее!

И, все сильнее заводясь, она совсем перестала скромничать, демонстрируя свое тело и бесстыдничая. Режиссер пожирал ее глазами.

– Еще смелее, еще! Подвыпившие ковбои палят в воздух! Они вопят от восторга! Они беснуются и жаждут увидеть все! – он подначивал и провоцировал ее, нетерпеливо потирая руки в азарте.

Вытворяя уже немыслимое, она чувствовала, что дуреет под его напором; не давая ей очухаться, он буквально гипнотизировал ее. Ни о каких приличиях не могло быть уже и речи.

– Стул – ваша лошадь. Вы – оседлавший ее ковбой! – продолжал развивать он этот порно-сюжет. – Повернитесь задом к публике и гарцуйте, гарцуйте на нем! Ковбои просто мечтают об этом зрелище. Они рукоплещут и свистят!

Сев на стул, она стала изображать наездницу, привставая и покачиваясь на нем. Ей и самой уже безумно нравилась эта роль.

– Нет, не так! – вскочил режиссер. – Ковбоям не все видно! На фиг им на стул ваш смотреть?! Вы что?! Сейчас покажу. Давайте!

И, буквально схватив ее, он поставил ее на корточки прямо на сиденье стула.

– Держитесь руками за спинку стула и гарцуйте. Покачивайтесь в полу-приседе. Вы как бы сами теперь лошадка! Спину прогните сильнее, а ягодицы выпятите. Вот что нужно ковбоям! Они хотят ЭТО видеть! – и, лапая ее за попу, режиссер стал выставлять ее на стуле так, как ему казалось правильным. Неизвестно, как вели бы себя подвыпившие ковбои, но уж он-то точно завелся по полной. Штаны у него уже вовсю топорщились, глаза горели, а руки дрожали, видно было, что он не на шутку кипит.

– Так, да? – покачивала она выпяченным задом, стоя на полусогнутых ногах. – Так?!

– Не совсем! – буквально брызгал слюной режиссер. – Активнее! Ярче! Вы же гарцующая лошадка! У нас же ковбойский фильм! Давайте я помогу вам! – и, вновь схватив ее руками за ягодицы, он начал вовсю ее покачивать. Промежность в этом положении растянулась, а ягодицы сильнее раздвинулись. Она вдруг почувствовала, что начинает намокать.

Между тем ладони режиссера уже откровенно жадничали. Он мял и тискал ее ягодицы, уже буквально трясясь от нервного возбуждения.

– Вот так гарцуем! Вот так! Ковбои хотят именно это видеть. Сильнее зад выпячиваем! Откровенней! Хоп! Хоп! Хоп! – и он стал пошлепывать ее по голой попе, как бы задавая темп. – А это к вам, не выдержав, подскочил ковбой из зрителей. Хоп! Хоп! Хоп! Он как бы начал подгонять лошадку. Хоп! Хоп! Хоп!

Он шлепал ее по попе не очень сильно, но чувствительно, но по тону его вскрикиваний было ясно, что, войдя в роль пьяного ковбоя, он уже себя не контролирует, и она стала сама закипать желанием, чувствуя, как закружилось в голове. Ноги у нее начали подгибаться, да и стояла она не в самой удобной позе.

– Надо поддержать лошадку! Она уже устает. Это нехорошо! – заговаривался очумевший режиссер. – Ковбой ясно видит это! Надо помочь ей вот так гарцевать! Дать ей еще одну точку опоры. Помочь обязательно! – она даже не поняла, о чем он там бормочет сзади, как тут же громко вскрикнула. Он резко вогнал в нее член. Внезапно, сильно, глубоко и грубо, режиссер засадил ей по самые яйца. Ее словно током ударило.

– Ах! – задохнулась она, содрогнувшись. – Ах! – вновь судорожно выгнуло ее. – Ах! – хватанула она широко раскрытым ртом воздух… Режиссер остервенело начал трахать ее.

Когда он успел расстегнуть штаны, она даже не заметила.

Шанс получить заветную роль стремительно возрастал.

33. Пляжная интрига

Пошла уже вторая неделя отдыха, и погода наконец-то установилась идеальной. Можно было как следует позагорать, не хотелось возвращаться из отпуска бледной. Собравшись на пляж пораньше, пока народ еще завтракал, она вышла из гостиничного номера. Практически все места были еще свободны, никаких детей или строгих взглядов. Наконец-то появилась возможность спокойно и не стесняясь поваляться топлесс, без верхней части купальника. Помазавшись кремом и надев темные очки, она разлеглась на шезлонге и, нежась под мягкими лучами, расслабилась в состоянии сладкой полудремы, теряя ощущение реальности.

Шелест волн убаюкивал своей размеренностью, запах моря навевал приятные грезы, безмятежное утро погружало в нирвану расслабленной неги, вызывая состояние блаженства. Закинув руки за голову, она чувствовала, как солнце ласкает теплом ее грудь, а дуновение ветерка омывает нежным опахалом кожу, и от этого приятного ощущения у нее начали напрягаться соски. Так в полудреме-полусне она наслаждалась своим состоянием, как вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Похоже, кто-то наблюдал за ней, подсказывал внутренний голос, и, скосив приоткрытые глаза, она увидела, что неподалеку на шезлонге лежит мужчина. Так же, как и она, он был в темных очках, но то, что он втихоря разглядывает ее, не вызывало сомнений. Она ясно чувствовала это, но не выдавала себя и не шевелилась, притворяясь спящей; темные очки на глазах у них обоих надежно маскировали взаимное подглядывание. Началась своеобразная игра.

Его взгляд словно ощупывал ее грудь, живот, бедра, ноги, скользил вдоль кожи, изучал округлость форм… раздевал догола, снимая трусики. Возможно, это были лишь ее фантазии, но именно эти ощущения вдруг стали всплывать в ее теле, отозвавшемся волной мурашек в ответ на такое недвусмысленное внимание. Нет, он не нагло пялился, а просто наслаждался видом ее тела, делая это как бы незаметно, но она вдруг почувствовала, что это начинает возбуждать ее, и такое с ней было впервые, ведь раньше она не замечала за собой эксгибиционистских наклонностей.

Якобы потянувшись во сне, она выше подняла грудь, выставляя ее для лучшего обозрения и ощущая, как соски все сильнее напрягаются, а между ног начинает теплеть. Приятное возбуждение все отчетливей растекалось по телу, наполняя его предвкушением желания и начиная кружить голову. Эта игра все сильнее затягивала ее, навевая эротические фантазии. Ей показалось, что и у мужчины появился бугор, по крайней мере, он чуть шире раздвинул ноги, откинувшись на своем шезлонге.

Вдруг кто-то вскрикнул и громко засмеялся. Мир возвращался к своей реальности, приподнимая занавес их интриги. Вокруг стал собираться народ, саранчой распределяясь по шезлонгам и говорливо суетясь. К сожалению, это был не закрытый пляж на курорте для взрослых.

«Похоже, пора охладиться, – вздохнула она. – Пойду искупаюсь», – и, «проснувшись», она приподнялась с шезлонга, краем глаза замечая, что мужчина по-прежнему наблюдает за ней. Эта ситуация по-настоящему раззадорила ее, и, хотя людей на пляже уже загорало немало, надевать верхнюю часть купальника не хотелось, чтобы и дальше продолжить дразнить его.