(Не)учебный роман (СИ) - Бонд Юлия

— Лесь, давай не будем об этом. Главное — вытащить Тима из тюрьмы, а дальше — сами разберетесь. Ромка — мой племянник и я его люблю по любому раскладу. — Подобный ответ я слышала уже раз десять, не меньше. Вот только легче от этого не становилось.

Меня всю съедало изнутри от недоверия со стороны окружающих. Это было, как минимум, не справедливо. Я могла поклясться в верности перед всеми иконами мира, да только, вряд ли, это помогло. Когда в сердце посеяно зерно сомнения, день за днём оно только прорастает, становясь всё крепче и крепче.

Спустя неделю я пришла в судебное заседание в апелляционный суд, чтобы дать свидетельские показания. Для подтверждения своих слов, я даже не побрезговала показать совместные фотографии с Ариевским, хотя этого никто и не требовал. На удивление, но майор не отрицал, что в прошлом мы имели достаточно близкие отношения. Было больно и неприятно отвечать на вопросы коллегии судей, прокурора и адвоката. Я горела алым румянцем, ведая подробности встречи с Ариевским в день свадьбы. Позже, как оказалось, нашли съёмку из камер наблюдения гостиничного комплекса, где неизвестный мужчина за час до взрыва возился возле нашего свадебного автомобиля. Разглядеть лицо неизвестного не представлялось возможным, но мне было достаточно увидеть только силуэт, чтобы всё понять.

Правда оказалась настолько горькой, что заставила меня вернуться в прошлое. Как я тогда сомневалась, Господи. Разрывалась между двумя Тимурами, боясь делать выбор. Но выбор всё-таки сделала, о чем ни разу не пожалела со дня свадьбы.

Во время всего заседания Тим сидел в наручниках за решеткой под присмотром конвоя, как преступник. Хотя настоящие преступники были на свободе и занимали высокие должности в правоохранительных органах. В своих целях я не преследовала отомстить Ариевскому, нет. Для меня давно умер этот человек, ещё тогда, на крыше гаража (когда я хоронила любовь, устроив поминки с бутылкой водки). Я всего лишь хотела, чтобы муж вышел на свободу и вернулся в семью.

Всю дорогу я смотрела только на него. Наблюдала со стороны, делая про себя отметки. Он изменился, как и я. Время не пожалело нас. Тим заметно похудел, оброс бородой и стал выглядеть на целый десяток старше. Да и я, честно признаться, выглядела не самым лучшим образом. Настоящий суповой набор с длинными волосами, что успели заметно стать реже после беременности и родов. До последнего я ждала, когда Тим посмотрит в мою сторону. Всё надеялась, что смогу прочитать по глазам всю боль, которая стала для нас камнем преткновения. Но он не смотрел, как бы я не ждала.

В тот день коллегия судей так и не вынесла решения. Кто-то заявил ходатайство о переносе слушания, и всё закончилось в подвешенном состоянии. А потом был мучительный месяц для меня. Каждый день жила, как на иголках, пока однажды не позвонил Ванька и не сказал, что оправдали Вольского. Стоит ли говорить, что тогда происходило со мной? Это радость со слезами на глазах, прямо, как в день рождения Ромки, не иначе.

Я поставила всех перед фактом, что самостоятельно встречу мужа из колонии. Со мной даже пререкаться никто не стал. Волнительной и трепетной была подготовка к долгожданной встрече. Съездила в салон красоты. Обновила стрижку и покрасила волосы. Сделала маникюр и сахарную депиляцию. Напоследок заехала в бутик и купила новую одежду. Даже помаду купила, красную, прямо, как в былые времена.

В день "икс" выгнала из гаража черный Land Rover Тимура. По дороге заехала на заправку и залила полный бак. Включила треки на музыкальной панели, и подпевая под любимые песни, топила, что есть мочи.

Когда подъехала к колонии, припарковала автомобиль почти у самых ворот. Ждать принялась, мучительно ерзая на сиденье. Время тянулось долго, как никогда. Я озиралась на каждый шорох, выглядывая в окно. Наконец-то скрипнула железная калитка и сердце ушло прямо в пятки. Мандраж завладел всем телом. На лбу проступил холодный пот, а по спине поползли мурашки. Вышла из автомобиля и оперлась на капот, как когда-то делал Тим.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Окинула взглядом знакомую фигуру. Высокий, как и прежде. Те же глаза и губы. Те же плечи и руки. Казалось бы, крикни Леся: "Я здесь". Но не крикнула. Язык просто проглотила. Не смогла себя в руки взять и подойти первой. А он и не заметил меня, кажется. Потянулся рукой к заднему карману джинсов. Достал пачку сигарет и затянулся серым дымом, а потом медленным шагом пошёл прочь. В чувства пришла, когда поняла, что он уходит. Быстро села за руль. Запустила мотор и поехала за ним.

Никогда раньше я не лихачила за рулём, но сегодня будто с цепи сорвалась. Будто это не я была, когда едва с ног Вольского не сбила, останавливая черный лайнер прямо перед его носом. Тимур вслух выругался. Самый настоящий русский мат прозвучал в мою сторону, а меня это только рассмешило. Когда-то он точно также встал у меня поперёк дороги на пешеходном переходе. И если бы я тогда могла только знать, чем обернется внезапное знакомство.

— Тебя подвести, красавчик? — Опустила стекло и едва из машины не вывалилась, приглашая Вольского.

На моё предложение он заметно ухмыльнулся. Закатил глаза, потёр рукой лоб, а затем, ни слова не говоря, сел в машину на переднее сиденье.

— Рекомендую пристегнуться, — протянула игривым голосом. Надела солнцезащитные очки и резко тронулась с места, Тимур аж удивлённо бровями повёл.

По трассе гнала, как сумасшедшая. Драйва захотелось, не иначе. Кого-то подрезала, кого-то обгоняла, а кому-то подпирала “хвост”. Музыку погромче сделала, и подпевать принялась, будто я ехала в машине одна.

На одном перекрестке свернула на второстепенную дорогу и проехала несколько километров, пока не остановилась в настоящей глухомани. Тимур по-прежнему продолжал молчать, а я уже не могла сдерживать язык за зубами.

В спешке отстегнула ремень безопасности и, не спрашивая разрешения, просто перелезла на пассажирское сиденье. Устроилась на мужских коленях, предварительно задрав вверх юбку. Обхватила его овал лица двумя ладонями и принялась осматривать каждый миллиметр.

— Ну, привет, — лукаво улыбнулась, заглядывая в карие глаза. Ох, что я там увидела, в том взгляде. Искры просто посыпались, не иначе. Он смотрел на меня вожделеющим взором, а затем руками обхватил за талию.

— Привет, — ответил, широко улыбаясь.

— Соскучился? — Я гладила скулы указательным пальцем, спускаясь всё ниже и ниже.

— Соскучился. — Его руки начали проявлять активность. Они касались спины, проводя длинные извилистые линии по всему периметру.

— Хочешь. Меня? — Не стала дожидаться ответа, сразу решила к делу перейти. Если я не ошибалась, то у Вольского тоже не было секса больше года, как и у меня.

— Хочу, — больше мы не говорили, да и незачем было в тот момент. Когда два жаждущих тела льнут друг к другу, какие могут быть разговоры?

Целовались до болезненного покалывания губ. Руки в спешке срывали одежду, а глаза пожирали каждый изгиб тела. Задохнулись просто в жарких объятиях. Лавина страсти поглотила салон автомобиля. Я не могла насытиться после долгой разлуки, а он никак не мог остановиться, и это снесло нам крышу.

— Как же я скучала по тебе, мой любимый, — губами покрывала каждый миллиметр обнаженного тела.

— Я тоже скучал, счастье моё, — глубокий поцелуй вернул в прошлое. То прошлое, где мы пытались быть счастливыми.

Какой же я была дурой, убегая от этого мужчины. Как там говорил Тим? К любви запретной тянуло? Нет, по-другому всё оказалось. Оказалось, что ярлык повесила на совершенно незнакомого человека. Создала себе идола и поклонилась ему. Дурой была, о чём разговор?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На трассу вернулись в абсолютном молчании и так ехали до самого дома. Я крутила руль, сосредоточившись на дороге, а Тим задумчиво смотрел в окно. Когда подъехали к нашему коттеджу в столице, внутри отозвались печальные струны. Мы так и не поговорили по душам. Так и не выяснили, не разобрались, почему стали друг другу такими чужими.