Кость в горле 2. Первая невеста (СИ) - Верескова Дарья

Это точно, я знала его отношение к хранителям. Интересно, знает ли Адриан, что Феликс готов использовать на некоторых из них зелье усиленного влечения? Вряд ли, сомневаюсь, что мой друг одобрил бы такие методы.

— Ты что-то решила по поводу гражданства империи? Собираешься принять его? Принц Лансель и представители императора скоро вновь прибудут сюда для подписания невероятно дорогой сделки по продаже форсадита в Валлед, а также для утверждения общих правил безопасности в обращении с ним. Я слышал, что сделка назначена на восьмое число.

Я присвистнула. Принц Лансель забыл сообщить мне о том, что прибывает буквально через пару дней.

— Это отличные новости. Надеюсь, в правилах также будет наказание за небезопасное обращение с форсадитом? — Я и не сомневалась, что такая торговля скоро начнется. В идеале, подобный минерал не должен был использоваться вручную, но в этом мире не существовало машиностроения и робототехники, а возможности, которые открывал форсадит, были слишком шикарными, чтобы от них отказаться.

— Не знаю, я не видел договора, — пожал плечами Адриан. — Так что насчет гражданства? Наверняка принц Лансель захочет узнать, почему ты до сих пор не приняла их подарок.

Адриан выглядел расслабленным, но я видела, что эта расслабленность была напускной. Волнуется что я уеду?

Я решила быть с ним честной.

— Возможно, я приму гражданство, - увидев шокированный взгляд Адриана, добавила: — У меня есть свои причины, не спрашивай.

Не объяснять же ему, что жить на пороховой бочке, постоянно ожидая от монарха подвоха, я не могу.

Остаток того дня я провела там же, избегая скопления людей и лишних взглядов. Слухи обо мне и Оливере начинали безумно меня раздражать и я понимала что обычное игнорирование больше не работает. Нужно что-то делать. Я почти не сомневалась, что эти дурацкие слухи распустила Лизбэт Дарней, только какой в этом смысл? Она, насколько мне известно, безумно влюблена в моего бывшего жениха, так в чем ее план?

Операция наставника была назначена на завтра и я планировала отправиться в клинику, поддержать Адриана и ждать результатов вместе с ним. Поэтому я легла спать очень рано и проснулась еще до восхода солнца.

Но в комнате я больше была не одна. В кресле у окна сидел задумчивый Феликс, лицо которого выглядело уставшим и осунувшимся.

— Доброе утро, — тихо прошептал он, заметив, что я проснулась. Перед ним на столе стояла неглубокая чаша, накрытая тканью.

12.3

Темнота в комнате создавала тяжёлую атмосферу, и мрачный взгляд Феликса не помогал. Я не могла понять, как вести себя с ним. Несмотря на то что мы жили под одной крышей, я не видела его больше двух недель — с того самого разговора после моего возвращения из Торнтри.

— Ты избегаешь меня. За последние три недели я видел тебя всего один раз. Ты до сих пор думаешь, что я сделаю что-то против твоей воли? — Феликс не отводил от меня взгляда, скорее всего, полностью сосредоточенный на считывании моих эмоций.

А я чувствовала… целый спектр чувств, как и всегда в присутствии Феликса. Я видела, что причиняю ему боль. Тем, что избегаю его, тем, что не доверяю ему. Он и не пытался этого скрывать. Да и Адриан не случайно упомянул об этом, скорее всего, Феликс неловко проговорился о том, что баронесса Торнхар избегает его.

Я мечтала бы испытывать равнодушие в этот момент. Моё тело, казалось, было настроено на то, чтобы постоянно ощущать его присутствие, сердце ускоренно забилось от одной мысли о том, что мы были здесь одни. Ни один мужчина не волновал меня так, как Феликс. Постоянное присутствие и ухаживания Оливера, первого красавца королевства, никак не затрагивали мою душу, в то время как от одного взгляда Феликса я сразу же терялась.

Но это больше не влюбленность. И тем более не любовь. Это простое физическое влечение. Потому что любви и даже влюбленности без доверия не бывает. А я не доверяла ему и постоянно ожидала от него подвоха.

Я не могла понять, как Феликс представлял наше дальнейшее общение, даже в рамках формальных отношений сезюрена и подданной.

— Да, я так думаю. Я не понимаю, почему мне до сих пор не подобрали жениха. Моё присутствие здесь, во дворце, разрушительно… для меня и для тебя. Если ты позволишь мне уехать, всем будет легче.

— Нет. Мне, черт побери, точно не будет легче. Сейчас я по крайней мере знаю, что ты рядом, даже при том, что я почти тебя не вижу. Я не сделаю ничего против твоей воли, Элли, пожалуйста, поверь мне. Я не заставлю тебя. Я безумно хочу тебя, но я не буду приказывать. Я хочу, чтобы ты была со мной добровольно.

— Хорошо, я поняла. Ты пришёл мне это сказать? Это ничего не меняет. — Я старалась говорить максимально отстранённо, хотя внутри все переворачивалось от слов Феликса.

— Я пришёл, чтобы попросить тебя не принимать гражданство империи. — Взгляд Феликса был тревожен, он смотрел на меня прямо, челюсти сжаты, но он старался не выдавать своего волнения.

— Понятно… Адриан проболтался? — Это было обидно. Адриан, рассказав о моих планах, сильно подставил меня. В конце концов, Феликс был не только его лучшим другом, но и моим королём. Нужно спросить друга, почему он это сделал, но точно не сегодня — он и так будет слишком взволнован предстоящей операцией.

— Я серьёзно, Элли, не принимай гражданство империи, не уезжай. Тебе не о чем волноваться, я никогда не причиню тебе вред.

Я уже собиралась сказать, что не ему решать, принимать мне гражданство или нет, но Феликс не дал мне вставить слово:

— Спрашивай. — Жёстко сказал он.

— Что? — я не поняла, о чем он, а после увидела, что он снял ткань с чаши, которая стояла перед ним.

— Спрашивай, Элли. — Феликс кивнул на чашу. — Что угодно.

В чаше находился камень правды.

Ошарашенная, я не знала, что сказать.

— Элли, пожалуйста, спроси меня. Задай те вопросы, которые тебя волнуют, я не смогу соврать. Я не могу жить с твоим недоверием. — в его глазах отражалась мольба, а я почувствовала, что внутри меня что-то ломается.

Неужели он настолько хотел вернуть мое доверие? А ведь я могла спросить вопросы, которые были опасны для государства, но он… доверял мне, знал, что я не буду спрашивать подобного.

Я села на кровать и потрясла головой:

— Нет, это неправильно. Все имеют право на личные мысли. И к тому же, ты можешь передумать в будущем. Ты не должен...

-Должен, мне это нужно! Я уже решил один раз скрывать от тебя правду и не было и дня, когда я не сожалел бы об этом. У меня нет другого способа развеять твои страхи. Ты знаешь, что даже малейшее сомнение сразу же отразится на камне, - Феликс был настроен решительно, серые глаза блестели, смотря на меня с нетерпением и просьбой.

Его открытость, его прямой взгляд на меня уничтожали стены, которые я сама построила внутри себя. Я видела его боль и не хотела быть её причиной. Я боялась, что он был по-настоящему влюблён в меня.