Великие тайны океанов. Атлантический океан. Тихий океан. Индийский океан (сборник) - Жорж Блон

Кук не мог не знать, что люди все чаще заговаривали о возвращении домой, и не только матросы. Со дня отплытия из Плимута прошло больше двух лет. Научных сведений было собрано достаточно, корпус «Индевора» отремонтировали.

– Так тому и быть, – сказал Джеймс Кук, – возвращаемся.

«Индевор» взял курс на северо-запад. Прошел пролив Торреса, между Австралией и Новой Гвинеей, сделал остановку на южном побережье этого острова, где туземцы встретили их враждебно, потом устроил стоянку в Батавии, пересек Индийский океан, обогнул мыс Доброй Надежды и, ненадолго зайдя на остров Святой Елены, 11 июня 1771 года бросил якорь на рейде Дьюнса, близ Дувра.

Судя по скупым сведениям в прессе и документах той эпохи, лишь одно обстоятельство несколько омрачало подвиг экспедиции Кука. Из 80 человек, ушедших в плавание, вернулись только 50. Основная причина высокой смертности – цинга. Джеймс Кук получил поздравления от Королевского научного общества и чин капитана второго ранга. 21 июня 1771 года его принял первый лорд Адмиралтейства:

– Согласитесь ли вы встать во главе новой экспедиции?

Одним из результатов экспедиции Кука было разрушение стойкой легенды о Южном материке, которого он так и не нашел. Но, по мнению некоторых ученых, его доводы не были убедительными. Надо было пройти дальше на юг. Кроме того, новой экспедиции предстояло «исследовать возможные рынки по всему маршруту плавания с целью развития британской торговли».

Всего десять дней назад Кук вернулся из почти трехлетнего путешествия и только что женился. Внимательно выслушав высокое начальство, он без колебаний заявил:

– Милорд, я согласен.

На подготовку к экспедиции потребовался целый год. Кук на этот раз уходил с двумя кораблями – «Резолюшн» и «Эдвенчер». 13 июля 1772 года оба судна, стоявшие на рейде Плимута, выбрали якоря и подняли нижние паруса, когда к ним на веслах приблизилась шлюпка.

– Что еще? – спросил Кук.

– Сэр, – крикнул рулевой, – миссис Кук разрешилась от бремени. У вас родился сын!

Люди, отправлявшиеся в это новое путешествие, прекрасно знали, на что шли. Моряки с «Индевора» рассказывали об исключительной строгости Кука. Однако в этом не было ни критики, ни недовольства. Ведь Кук лишь стремился к точному исполнению общего устава британского военного флота.

Каждые четыре часа рулевой отбивал склянки, возвещая смену вахты, и вахтенный офицер отправлялся на доклад к капитану:

– Все в порядке, сэр.

Если во время вахты возникал вопрос о дисциплине, Джеймс Кук принимал решение в полном соответствии с уставом. Двенадцать ударов девятихвостой кошки были наказанием за обычные проступки – воровство, ругань, нерадивость. Попытки уклонения от работы наказывались по меньшей мере пятнадцатью сутками карцера в кандалах.

Строгий и даже безжалостный по отношению к самому себе, Кук был строг и к своим подчиненным, но даже те, кто говорил о его строгости, считали его поведение естественным. Нормой было и строгое отношение к туземцам. Такие люди, как Кук, не могли вообразить, чтобы туземец (и вообще любой неангличанин) посмел нанести даже минимальный ущерб британским интересам.

Самым простым и доходчивым способом показать образ мыслей Кука относительно прав и обязанностей начальника экспедиции будет привести здесь описание «инцидента», случившегося в прибрежных водах Новой Зеландии.

«Убедившись на печальном опыте, что ничего нельзя поделать с туземцами, которых мы встретили в этих местах, я решил углубиться в бухту и направить людей на поиски пресной воды, поручив им, если получится, захватить одного из туземцев и с помощью подарков и хорошего обращения завоевать его дружбу, дабы затем при его посредничестве установить добрые отношения с местным населением.

Я заметил две пироги, возвращавшиеся из открытого моря. Одна шла на парусах, вторая – на веслах. Я подумал, что вот удобный случай пленить туземцев, не причиняя им вреда. Но туземцы на весельной лодке вскоре нас заметили, стали изо всех сил грести к ближайшему берегу и ушли. Пирога под парусом оказалась совсем близко, но, как только туземцы поняли свою оплошность, они спустили парус и схватились за весла. Поскольку они находились на расстоянии человеческого голоса, Тупия (туземец, захваченный в предыдущее путешествие) крикнул им, что они могут приблизиться и что им не причинят никакого вреда. Но они больше доверяли веслам, а не нашим обещаниям и продолжали удаляться со всей скоростью, на которую были способны.

Тогда я велел выстрелить из ружья поверх их голов. Услышав выстрел, они перестали грести. Их было семеро, и все стали раздеваться. Мы не сомневались, что они бросятся в море, но вышло иначе. Они вдруг приняли решение не спасаться бегством, а сражаться. Когда наш корабль приблизился, они стали обороняться с помощью весел, камней и прочих предметов, которые имелись в пироге. Они сопротивлялись с такой отчаянной решимостью, что нам пришлось открыть огонь!

К несчастью, четверых взрослых убили; остались только юноши. Самому старшему было лет восемнадцать, а самому младшему – одиннадцать. Старший плыл с отчаянной энергией и храбро сопротивлялся всем попыткам захватить его. Однако ему пришлось уступить превосходящей силе. С остальными хлопот было меньше.

Что скрывать: что все человечные и чувствительные души осудят меня за убийство этих несчастных, да и мне самому по зрелом размышлении нельзя не порицать себя за подобное насилие. Несомненно, они не заслуживали смерти за отказ подняться на борт моего корабля. Но возложенная на меня задача требовала изучить их земли, и я мог это сделать, либо открыто применив силу, либо добившись доверия, по доброй воле жителей. Правду сказать, что и без сражения, которого я никак не ожидал, без убийства этих четырех туземцев наша победа могла быть полной. Но согласитесь, что в подобной ситуации, когда отдан приказ открыть огонь, никто не в силах его умерить или сдержать».

Угрызения совести в этой исповеди вправду искренни или это лишь слова? Пусть читатель решает сам. В любом случае моряки «Резолюшн» и «Эдвенчер», даже те, кто лично пострадал от строгости капитана, соглашались, что его жесткость была одним из слагаемых успеха. Когда через три года и восемнадцать суток они вернулись к зеленым берегам Плимута, оказалось, что экспедиция потеряла всего пять человек, один из которых умер от болезни. Были еще раз обойдены мыс Горн и мыс Доброй Надежды, было пройдено 110 тысяч километров, совершено четыре разведочных выхода за 60-ю параллель южной широты, экспедиция открыла новые острова.

Некоторые фантастические сцены навсегда остались в памяти путешественников. Однажды в конце декабря 1772 года, под 57° южной широты, дозорный закричал:

– Прямо по курсу лед!

Высокая белая стена, казалось, перекрыла весь горизонт, а перед ней плыла целая эскадра айсбергов. Туман, окутывавший эти призрачные замки, внезапно рассеялся, и солнце осветило льды. Бело-голубая крепость с глубокими расщелинами сверкала, как кристалл. Красота зрелища вовсе не уменьшала ужаса перед открывшейся картиной. Вдруг раздался грохот, похожий на пушечный выстрел, затем еще один и еще. Айсберги сталкивались, крушили друг друга.

Натуралист записал: «Зрелище гибели распадающегося мира». Моряки, вначале онемевшие от потрясения, принялись ругать и проклинать лед, словно мстя за свой ужас. Потребовалась вся власть Кука, чтобы заставить их исследовать этот страшный мир, двигаясь в течение долгих недель вдоль кромки вечных льдов.

Не обнаружив нигде никакой суши, путешественники решили возвращаться в тропики, на Таити, к женщинам-цветкам. В это время капитан Фурно, командовавший судном «Эдвенчер», плыл вдоль побережья Новой Зеландии, ожидая возвращения Кука на «Резолюшн». Встав на якорь в тихой бухте, Фурно направил шлюпку с четырьмя матросами на берег для пополнения припасов. Моряки не вернулись. На их поиски отправилась вторая шлюпка с вооруженными людьми. Они увидели дикарей, сидящих вокруг костра, которые облизывали пальцы, наслаждаясь кусками жареного мяса. Их разогнали выстрелами, остатки жуткой трапезы были собраны и разложены на земле. Четыре матроса стали жертвами «несчастного случая» во время этого кругосветного плавания.

Королевское общество и Адмиралтейство сочли удовлетворительными итоги экспедиции. Джеймс Кук открыл острова Тонга, Новую Каледонию, составил подробные карты и частично обозначил границы южных вечных льдов. У властей его доклад о возможности открытия рынков для британской торговли вызвал определенный интерес.

Миссис Кук вышла встречать мужа, держа за руку трехлетнего мальчугана. Сыну батрака присвоили звание капитана первого ранга и удостоили высокой чести, избрав членом Лондонского королевского общества. Его также назначили, буде он сочтет свое денежное содержание недостаточным, начальником госпиталя в Гринвиче.