Завещание Единого бога - Георгий Георгиевич Смородинский

— Пока не убью⁈ — потрясенно выдохнул я. — Но тогда получается, она все знала заранее?

Ну да… Только зачем Аделле это понадобилось? Неужели Империю по-другому спасти было нельзя? Нужно было принести в жертву отца, прекрасно зная, что приемный сын обязательно отомстит за его смерть?

— Она же знала, кто ты такой, — вторя моим мыслям, негромко произнесла мама. — Знала то, чего не знали о тебе ни я, ни отец…

В голосе матери прозвучала затаенная грусть. Такая, что мне стало не по себе.

— Подойдя, я обнял её за плечи, и со вздохом произнёс:

— Я тот самый Рони, которого ты заставляла пить молоко и правильно разговаривать. Все остальное… Оно ведь никак меня не меняет. Я и сам о многом узнал лишь недавно.

— Тот Рони вырос… — мама обернулась, подняла на меня взгляд и грустно улыбнулась. — Давно уже вырос… Отец бы тобой очень гордился.

— Да, — я улыбнулся в ответ. — Он бы всеми нами гордился.

— Наверное… — мама покивала. — Твоя сестра… Ты же знаешь, как она любит лошадей… Теперь у неё их несколько тысяч. Агнежка счастлива и передавала тебе огромный привет.

— А брат?

— Он здесь, — мама улыбнулась и посмотрела на дверь. — Ждёт, когда я его позову. Сейчас…

Произнеся это, она вышла в соседнюю комнату и вернулась с мальчишкой. Высоким худым и пока что нескладным, но очень похожим на Конрада.

Возможно, в этом и был смысл? Пожертвовав жизнь, отец передал ее младшему сыну. Мама не могла забеременеть после первых родов, и Светлая знала, что предложить.

— Вот, знакомьтесь! — с улыбкой произнесла нам мама и сделала приглашающий жест.

Вот даже не знаю… Как-то не так я представлял себе первую встречу с братом. Слишком уж просто оно произошло, словно мы с ним уже не раз виделись. Возможно потому что он так сильно похож на отца? Конрад, да… Даже имя такое же…

Он прошел ко мне, остановился в трёх шагах напротив и, отчаянно смущаясь, произнёс:

— Здравствуйте… Ой… Здравствуй! Я Конрад!

— Здравствуй, брат! — я улыбнулся, шагнул к нему, взял за плечи, оглядел и крепко обнял. — Я рад, что ты у меня есть, и мы наконец встретились! Полагаю у Агира будет достойный правитель!

— У Агира? — брат отстранился, удивленно посмотрел на меня снизу вверх и перевел взгляд на маму.

— Этой ночью я отрёкся от графства в твою пользу, — пояснил я и взъерошил волосы на голове своего младшего брата. — До совершеннолетия мама будет твоим опекуном и представителем семьи на Высшем Совете. Всеми делами графства, армией и северными территориями будет по-прежнему заниматься лер Корида. У барона это очень неплохо получалось в последние обороты, и ты должен всему у него научиться. Агир — это наша земля и ей нужен достойный правитель.

— Да, конечно! — мальчик кивнул и, очевидно все еще не до конца осознавая всего смысла происходящего, поднял на меня взгляд. — Но ты же… А как же ты?

— У меня хватает своих дел, брат, — я вздохнул и опустил взгляд. — А Агиру нужен господин и правитель, который будет здесь постоянно. Впрочем, я тоже всегда буду рядом, и, если понадобится — помогу.

— И это тоже она нам напророчила, — Мита вздохнула, подошла и, положив ладонь мне на запястье, поинтересовалась: — Ты уезжаешь сегодня?

— Да, — подтвердил я. — В последние месяцы события резко ускорились. Мне постоянно приходится куда-то бежать…

— Надеюсь, ты хоть пообедаешь с нами?

— Конечно, — я кивнул. — Пообедаю и обо всем расскажу…

Произнеся это, я улыбнулся, хлопнул брата по плечу, как это делал отец, и, подмигнув ему, пошел следом за мамой в столовую.

Обед затянулся на пару часов. Говорил в основном я. Мама с братом слушали и иногда задавали вопросы. Я отвечал и в разговоре ничего не скрывал. Просто не видел в этом смысла. Клятвы никому не давал, никакого сожаления из-за содеянного не испытывал, да и выговориться иногда бывает очень полезно. Слишком уж оно все запуталось, а, проговаривая события вслух, порой можно услышать ответы на некоторые вопросы. Так, собственно, и случилось…

Да, ведь на самом деле я и сам должен был догадаться, что герцог Харальд не мой родной отец. Вчера я просто поверил словам Аделлы, но в Мараде Джейна же рассказала мне, что синеглазый может родиться только от синеглазого отца или от демона. Наставница матери говорила, что возлюбленная деда «стояла около Бога», но Валькирий было четырнадцать, и я не знаю, у которой из них были глаза как у матери. Никогда не интересовался историей, да и зачем бы оно мне пригодилось?

Как бы то ни было, у герцога Кеная глаза были зелёного цвета, и мне неизвестно, почему он признал меня сыном. Наверное, были причины…

Ну а я сам… В том океане свалившейся на голову информации разум выбирает самое важное, и мне совершенно не интересно, кто был моим настоящим отцом. Если родная мать о нем ничего не говорила, то значит оно и не важно. Своим отцом я считаю Конрада. Ведь это он меня воспитал!

Миту совсем не смутило, что я являюсь потомком одного из Владык, а брат так вообще весь разговор только восхищенно хлопал глазами. Но оно и понятно… Эйдис хон Фарга сделал для людей больше, чем иные подвижники, и погиб, защищая святилище Элементов. Не отступив в бою с Архидемоном.

Когда мой рассказ был закончен, Мита какое-то время молчала, затем подняла на меня взгляд и осторожно поинтересовалась:

— Скажи, сын… а эта женщина… Светлая… Ты ведь не просто так ее сюда пригласил?

— С этим все сложно, — смутившись, я опустил взгляд. — Она нравится мне как человек и… как женщина, а ещё мы как-то связаны. Канс с Гроном считают, что Сущее меня ни с кем меня просто так не сводило, и в этом я с ними согласен. Сейчас я пойду говорить с ней, и потом, возможно, мы вместе отсюда уедем. По крайней мере, мне хочется на это надеяться.

— Да, — мама кивнула. — Арт мне о ней рассказывал, и я не умею заглядывать в будущее, но… — она подняла на меня взгляд, — но как мать я считаю, что тебе нужно