География растений - Гумбольдт Александр

то, что относится к внутренним передвижениям, связанным с эндос-

мозом, процессами питания и роста, то мы получим картину сил,,

нам почти незаметных, находящихся в действии в тихой

растительной жизни.

С тех пор как я описал в своих «Картинах природы»

распространенность жизни на поверхности земли, проникновение органических

форм в глубину и высоту, наши знания и в этом направлении

удивительно умножились, благодаря блестящим открытиям Эренберга

«о состоянии мельчайшей жизни как в океане, так и в льдах полярных

стран», и притом не путем гипотетических заключений, а на основе

точных наблюдений. Сфера жизни, можно сказать, горизонт жизни,

расширился перед нашими глазами. «Вблизи обоих полюсов, там где

большие организмы уже не могут жить, существует не только

невидимо-малая, микроскопическая, непрерывно деятельная жизнь, но

микроскопические формы жизни окружающего южный полюс моря,

собранные во время антарктической экспедиции Джемса Росса,

отличаются совершенно исключительным, до сих пор неизвестным

богатством и часто большой красотой организмов. Даже в осадках

растаявшего льда, плававшего в виде круглых кусков, под 78°10'

широты найдены были свыше 50 видов полигастров с кремнистыми

оболочками3 и даже косцинодиски, с их зелеными яичниками, что

свидетельствует, что они жили и успешно боролись с условиями крайне

сильного холода. В заливе Эреба свинцовым лотом были вытащены

с глубины около 400 м до 68 кремнисто-панцырных полигастров

и фитолитариев (растительных обломков) и вместе с ними только одна

известково-панцырная политаламия».

До сих пор наблюдавшиеся океанические, микроскопические

формы принадлежат в преобладающем числе к кремнисто-панцырным,

несмотря на то, что анализ морской воды не дает указаний на

кремнезем, как на основную составную ее часть (притом последний

находится в ней лишь в нерастворенном, взвешенном состоянии). Океан

не только лишь в отдельных местах и во внутренних морях, или

вблизи берегов густо населен невидимыми, т. е. для невооруженного

глаза незаметными, атомами жизни; теперь можно считать

доказанным на основании проб воды, добытых Шайером (Schayer) на его

возвратном пути с Ван-Дименовой земли (на юг от мыса Доброй

Надежды под 57° широты, как и в середине Атлантического океана,

под тропиком), что океан в своем обычном состоянии, не принимая

какой-либо особенной окраски, помимо плавающих кусков кремне-

панцырных нитей рода хетоцерос4, схожих с сплетениями осцила-

торий5 наших пресных вод, при самой ясной прозрачности содержит

многочисленные самостоятельные организмы. Некоторые полигастры,

привезенные с островов Кокбурна смешанными с пометом пингвинов

и песком, повидимому, распространены по всему земному шару,

другие же—свойственны обоим полюсам.

Таким образом, в вечной ночи океанических глубин господствуют

животные организмы, и новейшие наблюдения это подтверждают,

тогда как на материках наибольшее распространение имеют

растения, нуждающиеся в периодическом действии солнечных лучей.

Своей массой растительные организмы в общем далеко превосходят

животные организмы на земле. Что значит количество китов и

толстокожих животных по сравнению с объемом густорастущих,

исполинских древесных стволов в 2—3,5 м диаметром, заполняющих собою

лесную полосу в тропическом поясе Южной Америки между Ориноко,

рекой Амазонкой и Рио-де-Мадейра.

Хотя характер различных местностей земного шара

определяется одновременно всеми внешними явлениями, хотя очертания

гор, физиономия флоры и фауны, синева неба, строение облаков

и прозрачность воздуха влияют на общее впечатление, тем не менее

нельзя отрицать, что главное, определяющее это впечатление,

обусловливается растительным покровом. Животным организмам нехватает

общей массы, а подвижность отдельных особей скрывает их часто

от наших взоров. Растительность действует на наше воображение

своим неизменным величием; ее размеры свидетельствуют об ее

возрасте, а только в одних*растениях древность и проявления постоянно

обновляющейся силы связаны нераздельно друг с другом. В

животном царстве (и эта мысль является также результатом открытий

Эренберга) именно жизнь, называемая мельчайшей в пространстве,

есть та, которая своей способностью деления и быстрого размножё-

ния представляет удивительнейшие отношения своих масс к

пространству. Мельчайшие из инфузорий, монадины6, имеют только 73ооо

линии в диаметре и тем не менее их кремнисто-панцырные организмы

образуют во влажных местностях слои толщиной в несколько метров.

Впечатление повсюду разлитой в природе жизни, действующее

возбуждающе и благотворно на человека, способного чувствоватьi

присуще всем зонам, но наиболее усиливается оно при приближении

к экватору, к собственно зоне пальм, бамбуков и древовидных

папоротников, там где поверхность земли, начинаясь от богатого

моллюсками и кораллами морского побережья, поднимается до

границ вечного снега.

Почти все высоты и глубины являются местами распространения

животных и растений. Органические существа проникают в глубь

земли, и не только туда, где трудами рудокопов созданы широкие

шахты, но и в естественные пещеры, впервые открываемые благодаря

взрывным работам, в которые могла проникать по расщелинам лишь

дождевая вода. В таких пещерах я находил лишайник Usnea,

покрывавший нежным сплетением снежно-белые сталактитовые стены.

Насекомые—подуреллы—проникают в пустоты льда глетчеров

на Монте-Роза, в Гриндельвальде и в верхнем леднике Аалы; Chionaea

araneoides, описанная Дальманом, и микроскопическая Discerea

nivalis (раньше относившаяся к одноклеточным водорослям

протококкам) живут в снегах полярных стран, а также на наших высоких

горах. Красный цвет, который принимает долго лежавший снег, был

известен уже Аристотелю, видевшему его вероятно на

Македонских горах.

В то время как на вершинах Швейцарских Альп только лишай-

ники-лецидии, пармелии и умбиликарии окрашивают своим тонким

покровом оголенные от снега скалы, в тропической части Анд на

высоте 4 300—4400 метров.над уровнем моря одиночно цветут еще

прекрасные явнобрачные: войлочно опушенная Cultitium rufescens,

Sida pichinchensis7 и Saxifraga Boussingaultii.

В горячих источниках живут еще мелкие животные—гидропоры

(Hydroporus termalis), галлионеллы, осциллатории и конфервы8, они

снабжают даже водой нитевидные корни явнобрачных растений.

И точно так же, как земля, воздух и вода при различных

температурах содержат живые существа, то же самое наблюдается и во

внутренних частях животных. Мелкие животные живут в крови как

лягушек, так и лосося, по Нордманну, часто жидкости глаз рыб также

заполнены сосущими червями (Diplostomum), даже в жабрах леща