Земля точка небо - Алексей Егоренков

— Значит, мои проблемы для тебя недостаточно хороши? Я правильно понимаю? — Максим нахмурился, глянув через плечо назад.

— При чем здесь, — она потрясла увесистым пакетом, морщась от усталости. — Всё было бы хорошо, этого бы не было.

— Я переживал за свое состояние.

— Так сильно, что сбежал.

— А тебя никто не просил бежать следом.

— Никто. Вот только… — и она увязла, не в силах найти аргументы для «вот только». Так и не придумав ничего, Лиза оттеснила Макса и прищурилась, глядя в захватанный пальцами экран. — Сколько осталось для снятия?

— Вроде тысяч пятнадцать, — ответил Максим, колотя по клавишам банкомата двумя онемевшими пальцами. — Еще штук пять обойдем, и всё, пожалуй. Она уже жалела, что позволила втянуть себя в этот бесконечный забег. Часа три назад, у закусочной, когда Макс обнаружил работавший банкомат, Лиза не думала, что снять деньги окажется так сложно.

Максим хотел снять всё — от студии, говорил он, можно ждать чего угодно. Вдруг заморозят ее карточный и накопительный. Вдруг банк решит сверить подписи. Вдруг захотят поймать ее и Макса в ловушку.

Тогда ей казалось, что в его опасениях есть доля смысла. Теперь же, спустя три часа беготни, Лиза была согласна пожертвовать тысячу-другую, лишь бы всё закончилось. Она понятия не имела, столько денег успела заработать.

— Черт. Нет банкнот. Так, эти в пакет… — Максим сунул ей пачку спрессованых купюр. — Сейчас… ближайший банкомат… по адресу… «И сколько все они весят», — подумала Лиза, роняя деньги в шуршащий пакет. У нее и так ныло плечо, и с каждым разом пластиковый мешок становился немного тяжелее.

— Давай, давай, бегом, — Макс уже стремился прочь, к новому источнику наличных. — Они могут созвониться с банком в любой момент.

Или снова электричество вырубят. Лиза едва поспевала и за ним, и за его суетливыми мыслями. «Он что, решил, что свет в городе тоже отключила студия?»

— Подожди, давай хотя бы забросим деньги в машину.

— Это в другую сторону. Вот псих ненормальный. Она побежала следом, подпрыгивая и спотыкаясь на каблуках.

— Я всё равно не понимаю этой истории с нашим сеансом. Зачем ты пришел, почему ты ушел, и с какой стати я должна начать тебя презирать.

— «Парня было жалко», — Макс вырвался так далеко вперед, что она едва могла его слышать. — Помнишь, мы смотрели твой первый выпуск?

Он это в конце заявил. Вот баран. И Максим рассмеялся под нос, а может, ей только показалось.

2 марта 2003 года

— Да, обычно мы даем консультации по телефону, — сказала Лиза, ровняя стопку чистых анкет. — Линия доверия… мне непривычно иметь дело с клиентами персонально, поэтому извините, если я покажусь вам… например, слишком закрытой для общения. Хотя вряд ли, конечно, покажусь, но… Хватит оправдываться. Не смей оправдываться. Кто так делает?

— Я, собственно, и звонил вам по телефону, — Максим внимательно осмотрел ее студию, и Лизе стало неловко вдвойне. — Просто вы как-то не настроены были вести разговор.

— Потому что это мой личный номер, — она не сдержалась. — Пожалуйста, не звоните мне на личный номер. Для этого есть телефон доверия. Я… я предложила этот сеанс потому, что, в общем… Чтобы посмотреть на «молодого человека». «Нет, потому, что это не игрушки, блядь».

— В общем, не будем тратить время, — Лиза снова передвинула бумаги. — Второй вопрос. Это обычный вопрос, не пугайтесь, нас учат задавать его всегда. Садитесь, вот туда, на стул, пожалуйста.

— А разве?.. — Макс кивнул в угол, где маячила наспех застеленная кушетка.

— Нет, — Лиза покраснела. — Нет, извините, это моя. Я… не могу вас туда пустить. Я на ней сплю. Она хихикнула. «Спроси его, спрашивай уже, и дальше по заученному». И хватит всю дорогу оправдываться. Он сел напротив, вытянул скрещенные ноги и поскреб щетину.

— Второй вопрос, доктор, — Максим ухмыльнулся.

— Так, — Лиза снова взяла себя в руки. — Второй вопрос. Что именно заставило вас набра… э… привело вас ко мне?

— Был мой день рожденья, — охотно сообщил Макс, не сводя внимательных глаз с ее лица. — И я перебрал. Испортил обувь. И с подарком неудобно получилось.

— Ага. Хорошо, — Лиза растерянно огляделась, не зная, к чему перейти дальше. Всё-таки по телефону было проще. С шумом выдвинув ящик стола, она порылась в блокноте, стараясь не звякнуть бокалами, которые стояли там же. Вообще, за такое надо увольнять. У человека проблемы с алкоголем, и что он видит? Хотя бы коньяк успела спрятать. Да, по телефону было проще. Раз в пятьдесят.

— Запишите, пожалуйста, телефон доверия, — сказала Лиза. — В будущем первым делом звоните туда, хорошо? Там есть другие люди, вам помогут, кто угодно.

— Запишу, но только при условии, — Максим вынул мобильник. — Что это будет не кто угодно, а лично вы.

— П-посмотрим, — ответила Лиза, сомневаясь, что такое возможно, и можно ли вообще. Она кивнула на трубку, стараясь увести разговор куда-нибудь подальше от невыполнимых обещаний. — Красивый. Тот самый?

— Какой «тот самый»? — недовольно отозвался Макс. — Это «Сименс»

— Тот подарок. Неловко получилось, как вы говорите.

— А-а, нет. Тот подарок — это одна девочка.

— И что вам подарила ваша девушка?

— Не моя. И не подарила. Подарок — это и была девочка. Симпатичная, глаза вот такие. Ну, вы понимаете.

— Ага. Кхм. Не кривись. Веди себя профессионально. Максим переписал телефон доверия, вернул трубку в карман и снова уставился ей в лицо. «Умеет нервировать», — подумала Лиза.

— Значит, — она поискала слова. — Это была, э-э, какая-то… девушка по вызову?

— Вы что, — Макс фыркнул. — Обычная девочка. Более чем. Грудь, все дела. Ножки тоже вполне. Лицо — терпимое. Не стыдно в компании показать. Поерзав на сиденье, Лиза передвинула собственные ноги куда-то в сторону.

— Скажите, Максим, — она в который раз пыталась взять профессиональную ноту. — Как вы считаете, нормально ли получать такие вещи «в подарок»? Он лишь поднял брови.

— То есть, я хочу сказать, — и опять Лиза ерзала на стуле. И оправдывалась. — Неужели для вас не существует других, более обычных способов… найти то, что вам нужно? Макс улыбнулся.

— На «ты», пожалуйста. О нет.

— Хорошо. Максим.

— Макс.

— Макс, — она рассеянно придвинула к себе его анкету. — Я заметила, что здесь нет ничего о семье. Давай… давайте поговорим о ваших родителях. Опять Лиза всё делала не так.

— Стоп, одну секунду, это еще что за фрейдизм? — теперь он был агрессивен. — Я скажу — на фиг эти анальное единения. У тебя нет других способов выяснить то, что тебе нужно? Пришел черед Лизы. Она злилась и не собиралась больше терпеть.

Иначе выходила не консультация, а черт знает что. Пора было прекращать это.

— Ты пришел ко мне с проблемой алкоголя. Я правильно поняла? — спросила Лиза сухо. Максим кивнул. — Если так, то прежде всего нужно знать семейную историю. Были похожие проблемы у твоих родителей или нет. Это стандартный вопрос, и это важно. «И я не оправдываюсь».

— Ну, если так, — Макс приподнялся и сел ровнее. — Отец, конечно, был алкаш тот еще. Но вряд ли это можно считать его проблемой.

— Был?

— Я давно его не видел. С тех пор как отселился.

— Может, он просто скрывал это?

— Он ничего и никогда не скрывал.

— Вы… ты уверен? Может, он считал, что беспокоить своего ребенка…

— Слушай, — Максим поморщился, вытянув руку ладонью вперед. — Хорошо. Наверное, придется рассказать тебе об отце. Примерно, в общих чертах. И он заговорил, впервые глядя в сторону, а не прямо на Лизу. А она слушала, приоткрыв рот и не в силах вмешаться, потому что всё, о чем рассказывал Макс, было важно. Настолько же важно, насколько жутко, и она совершенно не знала, что делать с этим.

— А китаец… или кореец, не знаю, я не умел их отличать, — сообщил Максим неохотно и глухо. — Он только извинялся и кивал. Это было прямо у нас дома. На кухне. Там до сих пор, наверное, вмятина на паркете. Я думал, он будет орать, или плакать, не знаю, а он кивал только. Представь себе, у людей воспитание. «Ужас», — подумала Лиза. Или сказала вслух?

— Когда его вынесли, отец мне всё объяснил. Зачем поломал колени, локти, все дела. Мог ведь просто убить, это он сразу дал понять. Но он говорит — я создал пример. Вальнул бы — кого бы это научило? А так, он будет жить. До-олго еще будет жить. В общем, мне было… не знаю, лет девять. Короче говоря, если бы папа хотел что-то скрыть — он скрыл бы, уж поверь мне. Только он мало скрывал. У него были убеждения, сыновняя преданность. Типа того. Мудила старый.

Откровенно, я бы легко его сдал, если бы не боялся. Или вообще прикончил нахер. Ненавижу бандитов. Он умолк, и в студии — в чердачной каморке, что снимала Лиза — стало невыносимо тихо. В пыльном воздухе сладковато пахло книгами и старым табачным дымом.