Банальное убийство - Рекс Тодхантер Стаут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Доброе утро. Надеюсь, у вас есть для меня новости?
У меня язык чесался спросить ее, допила ли она тогда «Мартини», но я сумел обуздать себя.
– В некотором роде, – ответил я. – Если вы видели утреннюю газету…
– Видела, но не читала. Я их никогда не читаю.
– Тогда придется ввести вас в курс дела. – Я придвинул стул поближе к хозяйке, но вместе с тем оставаясь от нее на почтительном расстоянии, и сел. – Раз вы газет не читаете, то, стало быть, не видели и объявления, которое мистер Вулф поместил в четверг.
– Нет. Он поместил объявление?
– Совершенно верно. Возможно, вы помните, что пуговицы на комбинезоне показались мне необычными? Так вот, мистер Вулф тоже обратил на них внимание. В объявлении было назначено вознаграждение за любые сведения о пуговицах из белого конского волоса, и такие сведения мы получили. В пятницу, после ряда стандартных действий, рассказом о которых я вас утомлять не стану, я отправился в Махопак… Вы знаете, где находится Махопак?
– Конечно.
– Там я навестил некую Эллен Тензер, поскольку предварительно выяснил, что пуговицы из белого конского волоса мастерит именно она. Сейчас мы уже знаем про эту женщину намного больше, хотя в этом вовсе не ее заслуга. И именно она изготовила те пуговицы, которые были на комбинезоне вашего малыша. Сам же малыш в течение некоторого времени проживал в ее доме. Дом, кстати, совсем невелик, и, кроме этого ребенка, жила там только сама Эллен Тензер. Ребенок находился при ней около трех месяцев.
– Так это она его мать!
– Нет. В силу разных причин – нет. Я не стану…
– Но тогда она должна знать, кто его мать!
– Возможно, знала. По меньшей мере знала, кто передал ей младенца. Но нам она этого никогда уже не скажет, поскольку она мертва. Ее…
– Мертва?
– Ну да. В пятницу утром после непродолжительной беседы с ней я отправился звонить мистеру Вулфу, просить его прислать подмогу. Когда же я вернулся к ее дому, Эллен Тензер и след простыл. В течение трех часов я обыскивал ее жилище. Учтите, многие подробности я намеренно опускаю, говорю лишь то, что вам следует знать. Так вот, домой Эллен Тензер так и не вернулась. А вчера в шесть утра патрульный полицейский обнаружил в брошенной машине мертвую женщину. Здесь, в Манхэттене, на Тридцать восьмой улице неподалеку от Третьей авеню. Ее задушили веревкой. Это и была Эллен Тензер, а убили ее в собственном автомобиле. Вы бы знали об этом, если бы заглядывали в газеты. Вот почему она уже ничего нам не расскажет.
Глаза Люси Вэлдон превратились в блюдца.
– Ее убили!
– Вот именно.
– Но ведь… Господи, кошмар какой!
– Да. Я ввожу вас в курс дела. Если полицейским еще неизвестно, что я побывал в ее доме и устроил там тщательный обыск, включая даже погреб, то очень скоро они это установят. И еще они выяснят, что сразу после нашей беседы она уехала из дому, а еще четырнадцать часов спустя ее убили. Они захотят узнать, что привело меня к ней и о чем мы беседовали. Последнее меня не волнует, поскольку говорили мы с Эллен Тензер с глазу на глаз, а она мертва, но вот с причиной моего приезда все обстоит не так просто. Полицейские поймут, что я приехал к ней из-за пуговиц, но почему? Кого эти пуговицы интересуют настолько, что понадобилось прибегнуть к услугам самого Ниро Вулфа? Конечно, они попытаются вытрясти из меня имя нашего клиента – собственно говоря, они потребуют это, и весьма настойчиво. В том случае, если они своего добьются, вас пригласят в офис окружного прокурора для беседы. Потом они начнут строить догадки и довольно скоро предположат, что малыша в ваш дом вовсе не подбросили, а что вы это сами придумали в оправдание его появления у вас. И начнут усердно копать в этом направлении. История эта, к удовольствию многих, получит широкую огласку. Они опросят всех ваших друзей и знакомых. Но самое главное…
– Нет!
– Что – нет?
– Я не… Я за вами не поспеваю. – Люси насупилась, вид у нее был крайне озабоченный. – Это неправда. Малыша и в самом деле подбросили к двери моего дома.
– Конечно, но они вам не поверят. Я их знаю как облупленных. Главное, что неприятности грозят вам в любом случае начиная с того мгновения, как только мы назовем ваше имя. Если же мы откажемся вас выдавать…
– Минутку. – Ее брови сдвинулись еще сильнее.
Молчание затянулось даже больше чем на минуту.
– Боюсь, я совсем сбита с толку. Не хотите ли вы сказать, что эту женщину убили после… из-за того, что вы с ней повидались? Из-за каких-то слов, произнесенных в вашей беседе?
– Вы неправильно выражаетесь, – покачал я головой. – Скажем так: скорее всего, ее убили из-за того, что кому-то очень не хотелось, чтобы она проговорилась про малыша, которого вам подкинули. Можно выразиться иначе: если бы мы не начали искать, кто подбросил ребенка и не обратились бы к ней, она, вероятнее всего, была бы жива.
– Иными словами, – голос Люси возвысился, – вы хотите сказать, что в ее смерти виновата я!
– Ни в коей мере. Это вообще нелепо. Человек, который подбросил вам младенца с пришпиленной к одеяльцу запиской, прекрасно понимал, что вы попытаетесь установить, откуда взялся подкидыш. Вот этот человек и отвечает за смерть Эллен Тензер, так что не пытайтесь присвоить его лавры.
– Господи, какой ужас! – Люси Вэлдон всплеснула руками. – Убийство! До чего мерзкая история! И говорите, меня вызовут к окружному прокурору. Допрос, огласка…
– Тут есть одно «если», миссис Вэлдон. В том случае, если мы назовем имя нашего клиента. Я начал было…
– Почему вы не зовете меня Люси?
– Прикажите мне это в письменном виде, и я тут же повинуюсь. Должен заметить, что для женщины, не умеющей флиртовать и строить глазки, вы ведете себя довольно легкомысленно. Я начал было говорить, что если мы не назовем клиента, то сами влипнем по самые уши, но это наша проблема. Главное для нас – охранять ваши интересы. Если вы не явитесь с повинной сами, то мы вас не выдадим.
– Но я… С какой стати я должна являться с повинной?
– Не должны, конечно, но кто знает… Может, вы уже это сделали. Насколько мне известно, трое людей в курсе, что вы обратились за помощью к Ниро Вулфу: ваша горничная, кухарка и ваш адвокат. Кто-нибудь еще?
– Нет. Больше я никому не говорила.
– Вы уверены?
– Да.
