Карибский рейдер - Сергей Лысак

Поздно вечером, незадолго до захода солнца, большая рыбацкая лодка прошла мимо стоящих на рейде Пуэрто де ла Мар кораблей и вышла в море на промысел, вскоре растаяв в ночной темноте. Отойдя на несколько миль от острова, рыбаки спустили парус, легли в дрейф и стали выметывать сети, подняв зачем-то на мачте сразу две больших корзины одна над другой. Больше часа ничего не происходило, и Игнасио Кампос, вышедший на рыбалку вместе со своими сыновьями Васко и Висенте думал, что опять все рыбалкой и ограничится. Но нет, вскоре послышался звук, который ни с чем спутать было невозможно, и из темноты показался силуэт небольшого корабля без мачт. Оттуда окликнули на не очень хорошем испанском.

— Как рыбалка, сеньоры? Есть что-нибудь достойное стола нашего хозяина?

— Пока еще ничего не поймали, сеньор. Но если Вы скажете, какую рыбу любит Ваш хозяин, то я ее непременно поймаю!

Игнасио облегченно вздохнул. Наконец-то, а то две ночи подряд выходил в море впустую. Янычар, в миру капитан-лейтенант Борисов Петр Иванович, тоже облегченно вздохнул и осторожно подвел «Беркут» к лодке с противоположного от вытравленной сети борта. Сигнал на мачте рыбацкой лодки, хорошо различимый в прибор ночного видения и отзыв на пароль с указанием на отсутствие посторонних были правильные. А не то, сидевшие в катере морские пехотинцы разобрались бы очень быстро. Сразу же перешли к делу.

— Доброй ночи, дон Педро! Рад Вас видеть! Если Вам трудно говорить по-испански, можете говорить по-английски.

— Доброй ночи, дон Игнасио, надо же учиться испанскому. Если скажу что-то неправильно, Вы уж меня поправьте. Какова обстановка в Пуэрто де ла Мар?

— У адмирала Эспиносы чуть более двух тысяч солдат, и это не считая команд кораблей. Он сам находится на флагманском тридцативосьмипушечном фрегате «Магдалена». Кроме этого, у него еще три фрегата поменьше — «Сан Луис», «Сан Фелипе» и «Сан Диего». На каждом двадцать шесть пушек. Есть еще небольшой четырнадцатипушечный военный шлюп, а остальные — тридцать два купца самых разных размеров. Крупных только четыре, а остальное — небольшие барки, шлюпы, пинассы и бригантины. Вооружение — от полутора десятков небольших пушек до трех-четырех кулеврин, либо вообще отсутствует. Сейчас корабли грузят провизию и воду, а вся эта банда пьянствует на берегу.

— Что можете сказать о них?

— Есть регулярная пехота, но по большей части — обычный сброд. Только и разговоров о несметных сокровищах, находящихся у тринидадских колдунов. Вас собрались грабить, дон Педро.

— Благодарю за предупреждение, дон Игнасио. Долго они еще простоят в Пуэрто де ла Мар?

— Точно не знаю, но судя по разговорам, долго стоять не намерены.

— Ясно… Пока они не уйдут, выходите каждый вечер на рыбалку. Если что срочное — оставите письмо в тайнике на берегу. Вот вам за поставки «рыбы» в этом месяце!

Янычар передал Игнасио увесистый кошелек, туго набитый монетами, сообщил пароль и условный сигнал для следующей встречи и попрощался. «Беркут» отошел в сторону, тут же скрывшись во тьме, как будто его и не было. Игнасио перекрестился, взвесив в руке полученный гонорар. Васко и Висенте тоже распирало любопытство.

— Отец, а как их лодка без парусов и весел ходит? Тут точно колдовства нет? И кто они вообще такие, откуда пришли?

— Колдовства нет, я еще в первый раз незаметно для них святой водой проверял. Да, они не католики, но и не скрывают этого. Так ведь англичане с голландцами тоже не католики. Уж по крайней мере, не сарацины и не идолопоклонники. Говорят, что тоже верят в Иисуса Христа, хоть и по своему. А кто такие и откуда пришли? Да кто же их знает… Говорят, что из другого мира. И эта лодка движется по воде с помощью машины. Нечто вроде мельничного водяного колеса. Во всяком случае, они сказали, что пока что это самое понятное для нас объяснение.

— А у них и правда золота и серебра много?

— Выходит, что много, раз нам такие деньги платят. Поэтому держите язык за зубами и не вздумайте проболтаться. Даже на исповеди…

Дон Игнасио не знал, что он был не единственный в эту ночь, кто выходил в море на рыбалку совсем с другими целями. «Беркут» встретился еще с тремя агентами в разных местах — двумя в море и с одним на берегу, в пустынном месте. Именно ему был передан пакет с письмом, который следовало вручить испанскому адмиралу. Выполнив задуманное, «Беркут» снова бесследно растворился в темноте тропической ночи.

Когда на следующий день адмиралу Эспиносе доставили пакет, он сначала особо не удивился и только поинтересовался, от кого он? Вахтенный офицер пожал плечами.

— Не знаю, Ваше превосходительство. К нашей шлюпке, стоящей в порту, подошел какой-то мальчишка и передал этот пакет, попросив доставить его Вам лично в руки. Как только шлюпка вернулась, пакет передали мне.

Отпустив офицера, адмирал вскрыл пакет и замер в изумлении. Перед ним лежали два листа очень тонкой белой бумаги, на одной из которых был изображен… Он даже не мог понять, что это такое. Судя по тому, что это находилось в море, то это мог быть только корабль. Но он в жизни не видел ничего подобного! Причем картинка явно не нарисована от руки красками, а нанесена каким-то непонятным способом, позволяющим запечатлеть малейшие детали. На втором листе было письмо, но не написанное от руки, а напечатанное, как книжный лист.

Перечитав письмо несколько раз, адмирал снова взял в руки картинку с изображением Железного Корабля и погрузился в раздумья. А подумать было над чем. Тринидадские колдуны, или кто они там на самом деле, ясно дали понять, что в курсе относительно предстоящего визита его Армады на остров, а также относительно намерений этого визита. И дабы не доводить дело до ненужного кровопролития, предлагают ему прибыть на своем флагмане в сопровождении трех-четырех кораблей в залив Париа, чтобы лично убедиться в лживости выдвинутых против них обвинений. Сообщались также вообще удивительные вещи о налете английских пиратов на Пуэрто Бельо с их последующим уничтожением, о разгроме Порт Ройяла и пленении губернатора Ямайки. Письмо заканчивалось словами:

«… Не идите на поводу у клеветников, Ваше превосходительство. Мы не хотим войны с испанскими подданными, не смотря на то, что они покушались на нас уже дважды. Мир очень легко нарушить, а вот добиться его снова очень тяжело. Но если Вы не откажетесь от применения силы против нас, то не оставите нам выбора…»

Когда в адмиральской каюте флагманского фрегата «Магдалена» собрались срочно созванные командиры военных кораблей (звать капитанов «купцов» адмирал не счел нужным), адмирал Эспиноса положил на стол два листа бумаги, предложил ознакомиться и высказать свои соображения. Разумеется, информация произвела впечатление на присутствующих, но… Стереотипы оказались сильнее. То и дело раздавались возгласы типа:

— Это, конечно, очень интересно и необычно. Но раз они так себя ведут, значит опасаются открытого столкновения и хотят запугать нас…

— Если бы были уверены в своих силах, то наоборот, постарались заманить нас в ловушку и уничтожить…

— Значит, не так уж и сильны эти колдуны, если пытаются запугать нас картинками. С лягушатниками они справились, так как их было немного…

— И на корабли Элькано напали самым подлым образом, недостойным солдата. А после этого стали срочно закупать у тех же лягушатников оружие и порох. Сеньоры, вам не кажется, что эти мерзавцы просто блефуют? И осознавая свою слабость, пытаются воздействовать на нас таким своеобразным способом?

— Вот именно! А рассказы о Пуэрто Бельо и Порт Ройяле — самый настоящий блеф, рассчитанный на то, что быстро проверить эту информацию мы не сможем. Да и как бы они это сделали, если безвылазно сидят на Тринидаде и вовсю занимаются контрабандой?

Остальные высказывания не отличались разнообразием. Все были уверены в одном — противник слаб и блефует, стараясь их запугать. Адмирал подвел итог дискуссии.

— Все это понятно, сеньоры. Дело в другом. Из этого послания следует, что о наших планах тринидадским фокусникам все известно. И дальнейшие игры в секретность бессмысленны. Даже младенцу ясно, что Маргарита кишит шпионами и наш доблестный губернатор ничего не может с ними сделать. Вопрос об экспедиции на Тринидад не подлежит сомнению, но вот кое-что в тактике наших действий придется изменить. После высадки десанта не уходить, а перекрыть оба выхода из залива Париа, чтобы эти мерзавцы не могли сбежать на своем корабле. Все равно, проливы он не минует и там есть возможность его перехватить. Пусть даже он кого-то и утопит, но остальные возьмут его на абордаж, а в этом случае перевес будет на нашей стороне. А вот тогда и поговорим с этими мерзавцами, возомнившими о себе невесть что. Спускать подобное я не намерен. Какие будут соображения, сеньоры?