Огонь и сера - Линкольн Чайлд

– Он? Кто – он?

– Человек, который следует за нами.

– За нами следят? – Д'Агоста напрягся.

– Не оборачивайтесь. Он не особенно примечателен: средних лет, синяя рубашка, темные брюки. Профессионал.

Подали рожок мороженого. Едва Пендергаст аккуратно и с удовольствием надкусил лакомство, как вдруг переменился в лице.

– Он вошел в пансион. – Бросив на стойку несколько монет евро и оставив рожок, фэбээровец зашагал прочь из кафе, увлекая за собой товарища.

– Опасаетесь за синьору?

– С синьорой все будет в порядке. Я беспокоюсь за священника.

– Священника?.. – Д'Агоста вдруг понял. – Возьмем этого парня на выходе из пансиона.

– И ничего не добьемся, только увязнем в бюрократическом болоте. Самое лучшее – ехать прямиком в монастырь. Идемте, Винсент, дорога каждая секунда.

Они взяли в прокате «фиат» и через двадцать минут уже мчались через холмы. Машину вел Пендергаст. Визжа покрышками, «фиат» проскочил несколько «шпилек» и чуть не слетел в кювет – нигде не было заграждений, а за каждым поворотом вздымались вершины Апеннин.

– Я знал, что за нами следят, – рассказывал Пендергаст. – Все началось, когда мы нашли тело Балларда. В критические моменты, например, в Кремоне, мне удавалось избавиться от хвоста. Я хотел подождать и выяснить, кто стоит за тем человеком, потому и не пытался его задержать. Но я не ожидал, что он перестанет таиться. Значит, мы приближаемся к истине. Возросла опасность и для нас, и для тех, кто владеет важной информацией.

«Фиат» заложил крутой вираж; д'Агосту кинуло вбок, на лбу выступил пот.

– Я видел, как вы вытягиваете сведения из людей самого разного сорта, – пропыхтел сержант. – Но если вы сумеете провернуть этот трюк со священником, я вернусь в Саутгемптон вплавь.

Еще один поворот – завизжали покрышки, и машина едва не вылетела в пропасть.

Д'Агоста вцепился в приборную панель.

– Нельзя ли помедленнее? – взмолился он. – Как думаете?

– Думаю, что нельзя. – Пендергаст кивнул назад через плечо.

Когда машина, почти потеряв управление, юзом выходила из очередного виража, д'Агоста с ужасом увидел, какой путь они проделали вверх по горному склону. А внизу, отстав на несколько витков, шел мотоцикл, сверкающий черным корпусом и хромом рамы. Разрыв быстро сокращался.

– У нас на хвосте мотоцикл!

– «Дукати-монстр», – кивнул Пендергаст. – Модель «S4R», если не ошибаюсь. Четырехцилиндровый двигатель, сотня лошадиных сил. Легкий, но очень мощный.

Д'Агоста еще раз оглянулся. Водитель был в облегающем костюме из красной кожи, лицо скрывало тонированное забрало шлема.

– Это он был на площади?

– Либо он, либо кто-то с ним связанный.

– Мотоцикл за нами?

– Нет – за священником.

– Он нас обгонит.

– Мы его задержим. Доставайте оружие.

– Стрелять?!

– Предоставляю вам свободу действий.

Д'Агоста уже слышал высокое завывание мотора «дукати». На следующем повороте «фиат» занесло – сначала вправо, затем влево. А мотоцикл вырвался, накренившись под немыслимым углом, припав почти к самой земле, и пошел на обгон.

В последний момент Пендергаст, взяв влево, ударил по тормозам, и «дукати» встал на дыбы. Выровняв машину, водитель сунул руку в куртку.

– У него пушка!

Д'Агоста с пистолетом устроился у двери. Вряд ли мотоциклист на горном серпантине при скорости 80 миль в час сможет выстрелить хоть сколько-нибудь точно. Но шансов ему давать было нельзя.

Набирая скорость, водитель «дукати» прицелился. Прицелился и д'Агоста.

– Пусть он выстрелит первым, – пробормотал Пендергаст.

Прозвучал выстрел, и мотоциклиста скрыло голубоватое облако дыма, которое тут же рассеялось. Одновременно раздался глухой хлопок, и заднее стекло «фиата» потеряло прозрачность, покрывшись паутиной трещинок. Отстегнув ремень, д'Агоста перелез на заднее сиденье, ногой выбил стекло, прицелился и выстрелил. Мотоциклист, сбросив скорость, отстал.

– Вот сволочь!..

«Фиат» завилял на гравийном покрытии в опасной близости от края. Д'Агоста, сидя на коленях, целился сквозь разбитое окно и, не смея дышать, ждал, пока появится мотоцикл. На следующем витке «дукати» мелькнул ярдах в ста позади.

Пендергаст включил понижающую передачу, двигатель взревел от натуги, стрелка спидометра зашкалила. Автомобиль вошел в следующий долгий, тошнотворный поворот.

Дорога вышла на горный уступ, и «фиат» помчался в длинном тоннеле пихтового леса. За машиной взвились в воздух и затанцевали опавшие иголки.

И тут сзади появился «дукати». Пронзительно ревя мотором, мотоцикл быстро сокращал дистанцию. Водитель, убрав пистолет, пригнулся к рулю.

– Он снова попытается нас обойти!

– Я готов. – Пендергаст держался середины дороги, не убирая ноги с педали газа.

Но «фиат» не мог соревноваться с «дукати». Мотоцикл продолжал быстро набирать скорость. Сейчас преследователь начнет обгон, а справа или слева, Пендергаст не угадает.

Д'Агоста поднял оружие. Потратив уйму времени на тренировки в тире, он вновь стал стрелять довольно метко, но когда машина трясется, а сама цель движется с огромной скоростью, попасть практически невозможно.

Целясь низко, в корпус мотоцикла, д'Агоста выстрелил. И промахнулся.

Сверкнув двумя выхлопными трубами, «дукати» вылетел налево. Мотоциклист буквально слился с рулем; казалось, вот-вот перевалится через переднюю вилку... А через пять секунд он уже скрылся за следующим поворотом.

– Монетка выпала не той стороной, – сухо прокомментировал Пендергаст.

Они уже сами приближались к тому повороту, и д'Агоста понимал, что им не вписаться на такой скорости. Пендергаст отчаянно затормозил, почти одновременно нажав на газ и выворачивая руль влево. «Фиат» занесло, машина развернулась и застыла на краю пропасти.

Запахло сожженными тормозными колодками.

– Может, «фиат» и переживает не лучшие времена, – заметил Пендергаст, – но машины там делать не разучились.

Агент ФБР нажал на газ, и автомобиль вернулся на дорогу.

Они проехали пихтовый лес, и машину вновь стало крутить на витках серпантина, еще хуже, чем прежде. Д'Агоста почувствовал, как подступает к горлу тошнота. Очень, очень далеко внизу проплывала долина Казентино, усыпанная пятнами полей и домишек.

Пендергаст вел в мрачном молчании. Д'Агоста перезарядил пистолет – сейчас стоило посматривать по сторонам, потому что «фиат» несся по городку Чуизи. Фэбээровец почти лег на руль. Пешеходы, увидев его, спешили укрыться в дверях магазинов. Агент срезал зеркальце у припаркованного фургона, и деталь, дребезжа и подпрыгивая, покатилась по улице. Сразу на выезде второй знак сообщал: «Santuario della Verna – 6 km».

Дорога неуклонно шла в гору, крутые повороты сменяли один другой. И вдруг, когда машина вырвалась из чащи на луг, впереди возник монастырь Ла-Верна – все такой же недосягаемый, на высоте тысячи футов. Это нагромождение серого камня почти свисало над пропастью. Старый и поеденный временем Ла-Верна, казалось, врос в тело скалы. По спине д'Агосты пробежали мурашки. В воскресной школе их учили: Ла-Верна, пожалуй, святейший христианский монастырь во всем мире, выстроенный в 1224 году самим святым Франциском.

«Фиат» вновь нырнул в лес, и монастырь пропал из виду.

– Шансы есть? – спросил д'Агоста.

– Смотря как скоро наш знакомец найдет отца Зеноби. Монастырь большой. Вот если бы у них был телефон!

Накренившись, машина миновала очередной разворот, и д'Агоста расслышал звон колокола, едва пробивавшийся сквозь шум мотора.

– У монахов, наверное, сейчас молитва, – сказал он, взглянув на часы.

– Да. И очень некстати. – Колеса заскользили по древнему замшелому булыжнику. Езда на машинах здесь явно не была предусмотрена.

Дорога обегала монастырь сзади. И там у арочного входа лежал на боку «дукати». Широкое заднее колесо мотоцикла лениво вращалось.

Пендергаст свернул на стоянку и выпрыгнул из машины еще до того, как она встала. Выхватив пистолет, фэбээровец побежал к каменному мосту. Д'Агоста – за ним. Затем они помчались направо – к капелле, из раскрытых дверей которой доносилось пение. Сильные голоса звучали в унисон, поднимаясь и опадая на прохладном бризе. Напарники уже были у входа, когда стройный хор резко смешался.

Они вбежали как раз вовремя – затянутый в красное киллер стоял над священником, уперев ему в голову ствол пистолета. Священник поднял руки то ли в изумлении, то ли продолжая молиться. В замкнутом пространстве выстрел прозвучал оглушительно громко – пение монахов смолкло, но эхо долго гуляло под сводами капеллы. Д'Агоста закричал от бессилия, гнева и ужаса. А стрелок – совсем как палач – уже поднял оружие и аккуратно прицелился для контрольного выстрела.