Неприкаянные души (ЛП) - Джен Беннет

– Убирайся!

Она споткнулась, сделав шаг назад, повернулась и молча убежала.

Уинтер ударил ребром ладони по фарфоровому леднику. Неужели это все наяву? Он едва мог себе поверить. Из коридора донесся голос Бо, который о чем-то говорил с Аидой. Минуту спустя, раздался звук мотора. Наверное, Йонте увез Аиду на последнее представление в «Гри-гри».

Зазвонил телефон, но Уинтер не двинулся с места. Пусть кто-то другой ответит. Чуть позже на кухню вошел Бо. Бутлегер приготовился к нотациям, но, к чести помощника, тот перешел прямо к делу:

– Я знаю, что вам сейчас, наверное, не до того, но только что звонила Велма.

Уинтер лишь хмыкнул.

– Она просила передать, что по радио сообщили о двух неизвестных мужчинах в Чайнатауне, сгоревших заживо в черном грузовике у бакалеи. Вроде им пытались помочь, когда машина вспыхнула, но обе двери оказались заперты, и люди побоялись, что грузовик взорвется. Что в конце концов и произошло.

Боже правый, заклятье сработало.

– Ни при телах, ни по номеру машины документов не обнаружили, – добавил Бо. – Полицейские полагают, что грузовик угнали. Я переговорю с нашим информатором в участке, посмотрим, есть ли другие сведения.

Уинтер поблагодарил Бо, и помощник оставил его на кухне в обществе лишь бессвязных мыслей. Мир распадался на части. Уинтер ничего не чувствовал внутри, а снаружи просто сильно устал. Он не мог ни двигаться, ни думать, как надо. И едва взглянул на Грету, когда та появилась на пороге.

– Ты в порядке, гюллеплюттен [38]? – спросила она.

Уинтер встал, поправил костюм, пытаясь обуздать чувства, и услышал шелест бумаги во внутреннем кармане. Чек Эммета Лейна для Аиды. Можно было вручить его владелице и дать ей возможность принять взвешенное решение, но ему хотелось, чтобы она осталась ради него, а не из-за денег.

Уинтер преподнес ей свое сердце на блюдечке, а Аида промолчала. Может, он себя обманывал, думая, что она чувствует то же самое.

Уинтер посмотрел на Грету:

– Пусть ее вещи упакуют и снесут в прихожую.

Последнее представление Аиды в «Гри-гри» было худшим за всю ее жизнь. Она не смогла вызвать духов ни для первого, ни для второго, ни для третьего зрителя и не желала притворяться. Публика с улюлюканьем прогнала ее со сцены.

Впервые за карьеру.

И, вероятно, в последний раз, если слухи дойдут до ее будущего работодателя на юге.

– Такое случается и с лучшими из нас, – великодушно успокоила ее Велма, похлопав по плечу и отдав последнюю зарплату. – Может, тебя тревожит что-то, о чем ты хотела бы поговорить?

Аида покачала головой. Если откроет рот, то снова расплачется.

Обнявшись на прощанье с Езекией и Дэниелсом, она с позором ушла через черный ход.

Остановившись на пороге, Аида вытащила из сумочки перчатки и посмотрела на туман, заполнивший узкий переулок. Ну и что теперь? Все ее новые вещи остались в доме Уинтера.

Как и он сам.

Аида закрыла глаза и тяжело вздохнула. Надев перчатку, прошептала себе под нос:

– Хорошо, Палмер, давай подумаем об этом логически.

Может, он не ошибся, уверяя, что всем будет плевать на их связь. Она же не первая девушка в городе. И как она сама могла утверждать, будто за месяц нельзя познать свои чувства, и тем не менее настаивала, чтобы Уинтер принял публичное решение на всю жизнь?

Верно или нет, это не значило, что ей нужно уехать, только ради возможности доказать свою точку зрения, убежав, словно обидчивый ребенок. Да, Аиде нравился этот город, и в глубине души она считала его домом. Получается, по двум пунктам Уинтер прав.

И честно говоря, если подумать, можно взять банковскую ссуду. Уинтер опять прав, черт бы его побрал! Небольшую сумму, чтобы заплатить за аренду дешевого офиса, возможно, вместе со смежной квартирой, чтобы жить и работать в одном месте.

«Он встал между мной и моей любимой женщиной».

Неужели Уинтер действительно так думал? Правда ее любил?

Вздохнув, Аида опустила руки. Сумочка соскользнула и упала на мостовую, а содержимое рассыпалось. Аида наклонилась, чтобы все собрать.

– Вы в порядке, мисс Палмер?

Она подняла голову и увидела, что о косяк черного хода опирается Мэнни, один из охранников.

– Все нормально, спасибо, – солгала она и сунула все обратно в сумку.

– Мисс Палмер! – раздался еще один голос в нескольких десятках метров у входа в переулок.

Мужчина стоял у машины с открытой дверью и махал ей. Двигатель гудел, а из выхлопной трубы вырывались облачка дыма. Через секунду медиум узнала новоприбывшего.

– Доктор Йип, – поприветствовала она китайца, выпрямившись. – Что привело вас в Норт-Бич?

– Это долгая история, – ответил он, когда Аида приблизилась. – Может, поговорим об этом, например, за чаем?

Аида застыла в нерешительности, желая вернуться к Уинтеру и поговорить. Но выглядел травник дружелюбно, и, возможно, у него найдется нужная информация.

– Это связано с мистером Магнуссоном?

– Да, вообще-то связано. – Йип указал на заднее сиденье ожидающей машины. – Прошу.

– Вы в порядке, мисс Палмер? – повторил Мэнни позади нее.

Она помахала в ответ:

– У меня все хорошо.

– Прошу, – повторил доктор Йип, приглашая в свою машину. – Это не займет много времени. Думаю, вам будет интересно послушать мой рассказ. Можем поехать в «Автомат» напротив.

Глупо сомневаться, стоит ли садиться в машину к пожилому человеку. Доктор Йип им помог и отвлек головорезов Джу в своей лавке. Аида посмотрела вниз и увидела, что на нем все те же вышитые китайские тапочки. Почему бы не выслушать, что же он узнал. Травник приветливо улыбнулся.

Аида забралась на заднее сиденье и врезалась в кого-то, уже сидящего внутри.

– Простите, я не знала, что тут кто-то есть.

А когда присмотрелась… У мужчины в руках оказалась тряпка, сильно пахнущая травами. Темная корка обезобразила его щеку прямо под глазом.

И тут же заметила, что нос шофера перевязан, а шляпа почти скрывает изуродованное ухо.

Дверца закрылась, и рядом раздался голос доктора Йипа:

– Значит так, мой маленький медиум: либо будете послушной девочкой, либо вас усыпит одна из моих новых трудовых пчел.

Глава 28

Час спустя после ухода Аиды обида Уинтера от их ссоры поутихла. Через два часа его сердце переполняло сожаление. К одиннадцати вечера он уже метался из угла в угол, то сходя с ума от нетерпения, то погружаясь в отчаяние.