Замок - Фрэнсис Вилсон

Почему они не уйдут отсюда, думала девушка. Она никак не могла понять, что заставляет их оставаться здесь день за днем, каждую ночь теряя людей. Это казалось совершенно бессмысленным.

Магда сильно тревожилась за отца. Что они сделали с ним, обнаружив тела несостоявшихся насильников? На подходе к мосту ей вдруг пришла в голову ужасная мысль — а вдруг они его расстреляли? Но страх рассеялся, когда часовой у ворот на ее просьбу увидеть отца согласно кивнул и быстро пошел к башне. И вот теперь, когда она немного успокоилась, в голову полезли разные мысли.

Утром Магда проснулась от тупой боли в колене и голодного писка птенцов за окном. Она лежала в постели, одетая и укрытая покрывалом. Прошлой ночью она была совершенно беззащитна, и Гленн мог легко воспользоваться ее состоянием. Но он не сделал этого, хотя понимал, что девушка сама хочет близости.

Магда вся внутренне сжалась, вспомнив вчерашнее, изумленная собственным бесстыдством. К счастью, Гленн оттолкнул ее… нет, не оттолкнул — просто заколебался. Размышляя об этом, она и радовалась, и огорчалась. Хорошо, что он ничего себе не позволил, но слишком уж легко преодолел соблазн. И ей обидно. Но почему? Она никогда не считала себя сексапильной. Однако сейчас где-то в дальних уголках мозга копошилась гнусная мыслишка, что как женщине ей, видимо, чего-то недостает.

А может быть, она тут ни при чем. Может, Гленн голубой и его больше привлекают мужчины! Впрочем, Магда хорошо понимала, что это не так. При одном лишь воспоминании об их единственном поцелуе ее бросало в жар.

И все равно он отверг ее. А если бы не отверг? Как смогла бы она сегодня смотреть ему в глаза? Униженная сознанием собственной распущенности, Магда избегала его, лишая таким образом себя удовольствия общения с ним. А она так этого жаждала!

Прошлой ночью на нее явно что-то нашло. Такое никогда больше не повторится. Просто она очень устала и физически, и морально. Нападение эсэсовцев, встреча с Моласаром, грубость отца — было от чего помутиться рассудку. Это не она, Магда Куза, лежала прошлой ночью с Гленном в постели, а кто-то другой, совершенно ей незнакомый. Нет, ничего подобного она впредь не допустит.

Как хотелось ей постучаться к нему, когда утром, прихрамывая от боли в колене, она проходила мимо его комнаты, поблагодарить за помощь, извиниться за свое поведение. Но в комнате было тихо, Гленн, видимо, еще спал, и Магда не стала его будить.

Девушка пошла прямо в замок. Она хотела убедиться, что с отцом все в порядке, но еще больше — высказать свою обиду. Пусть знает, что он не имел права так ее оскорбить и что теперь она, возможно, воспользуется его советом и покинет перевал. Последнее, конечно, было пустой угрозой, но ей хотелось причинить ему ответную боль, заставить понять свою ошибку и хотя бы извиниться. Девушка тщательно все продумала, что именно скажет, каким тоном, и была готова к разговору.

Наконец она увидела, как немец катит коляску отца. Стоило ей увидеть его, как обида и боль исчезли бесследно. Вид у него был ужасный. Казалось, он состарился лет на двадцать и выглядел еще более слабым, если вообще это было возможно.

На его долю выпали нечеловеческие страдания. Противостоять своим соотечественникам, своей болезни, а теперь еще и немецкой армии. Не может же она пополнить ряды его противников. Солдат оказался вежливее того, что привозил отца накануне. Он довез отца до Магды, передал ей коляску и лишь тогда ушел. Девушка молча повезла отца через мост. Но не прошли они и двенадцати футов, как отец поднял руку.

— Остановись, Магда.

— Что случилось?

Девушке не хотелось задерживаться, здесь еще ощущалось исходящее от замка зло. Но отец, казалось, этого не замечал.

— Я глаз не сомкнул нынче ночью.

— Они не давали тебе спать? — Девушка опустилась перед отцом на корточки. Ей хотелось его защитить, как защищает мать своего ребенка. В сердце не осталось места для обиды. — Они причинили тебе боль?

Отец посмотрел на нее полным страдания взглядом.

— Нет, они не тронули меня, но причинили другую боль.

— Каким образом?

Куза перешел на цыганский диалект, которым оба хорошо владели.

— Слушай меня внимательно, Магда. Эсэсовцы здесь лишь проездом. Они направляются в Плоешти, чтобы создать там лагерь смерти для нашего народа. Так сказал майор.

Магде стало дурно.

— Ох, только не это! Не может быть! Правительство никогда не позволит немцам прийти и…

— Они уже пришли! И строят укрепления вокруг нефтеперерабатывающих заводов в Плоешти, обучают румынских солдат. Так почему бы им не обучить тех же солдат уничтожать евреев? Насколько я понял, майор большой специалист в этом деле. И очень любит свою работу. Из него выйдет прекрасный учитель. Это я могу сказать совершенно определенно.

Не может быть! Она и в Моласара не верила. Конечно, в Бухаресте ходили слухи о лагерях смерти, о творящихся там ужасах, о бесчисленных смертях, которым вначале никто не верил. Но все новые и новые факты заставили поверить даже самых скептически настроенных евреев. Не верили только богачи, им ведь ничто не грозило. Поверить в подобное не отвечало их интересам. К тому же было невыгодно.

— Трудно найти для лагеря смерти место лучшее, чем Плоешти, — продолжал отец безжизненным голосом. — Там легко нас собрать. А если противник решит нанести по нефтехранилищам бомбовый удар, то вспыхнувший пожар сделает за нацистов всю работу. Впрочем, именно это соображение может предотвратить бомбежку, правда, я сильно в этом сомневаюсь.

Он помолчал, подумал с минуту.

— Кэмпффера нужно остановить.

Магда поднялась, поморщившись от боли в колене.

— Уж не собираешься ли ты взять эту миссию на себя? Они тебя тут же убьют, ты и пальцем не успеешь пошевелить!

— Я должен найти способ. Речь теперь идет не только о твоей жизни — о жизни тысяч людей. И их жизни зависят от Кэмпффера.

— Не будет его, пришлют другого!

— Да. Но на это понадобится время, а любая отсрочка пойдет нам на пользу. Может быть, за это время Россия нападет на Германию или наоборот. Рано или поздно два таких бешеных пса, как Гитлер и Сталин, вцепятся друг другу в глотки. Это неизбежно. И в новой войне, может быть, забудут о создании лагеря в Плоешти.

— Но каким образом можно майору помешать? — Она должна заставить отца мыслить логически, понять все безумие этой затеи.

— С помощью Моласара.

Магда ушам своим не поверила.

— Нет, папа, только не это!

Отец жестом остановил ее.

— Погоди, ты не дослушала. Моласар предложил мне стать союзником в борьбе с немцами. Не понимаю, какая ему от меня польза, но сегодня ночью надеюсь узнать и в свою очередь попрошу Моласара заняться Кэмпффером.