Пророк - Анатолий Юркин

Лориан успел измять немало тучных стеблей, прежде чем его беззаботный взгляд остановился на неком предмете, порхающем в бледно-изумрудном небе. Как ужаленный он вскочил при мысли о том, что увидел живую птицу из Страны Живых Зверей. Приложив ладонь козырьком ко лбу и задрав голову, мальчик как можно ближе подошел к отвесной стене Оплота. Тогда он смог разглядеть игрушечную птицу на веревочке и девушку, запускавшую эту игрушку со стены Оплота. Птица, потеряв ветер, упала в траву. Лориан запомнил место падения и долго отыскивал игрушку в траве, мокрой от утренней росы. Наконец нашел и задумался о смысле находки, вертя в руках тряпичное чучело. «Если рыба должна жить в воде, то птица — это рыба воздуха», — внезапно осенило его. На каркас из палочек неведомая обитательница Оплота навязала какие-то засаленные тряпочки, а вместо крыльев использовала тонко раскатанный тростник. На крыльях были начертаны непонятные знаки, отчасти похожие на круги, которые мальчик видел в пещерах Кричащего Колдуна. «Кто эта девушка? Зачем запускает она в полет тряпичную штуковину?» — недоумевал Лориан, задрав голову в попытке что-либо рассмотреть на вершине Оплота.

Ну как тут забыть отцовское требование «найди двигающихся животных», если так часто в дороге встречаются люди, то почитающие деревянную лошадь, то запускающие веревочных птиц с бурых стен Оплота. Лориан чувствовал, что девушка могла бы помочь ему, ведь она несомненно знает, как выглядят птицы. Может быть, это дочь местного шамана?

Лориан так долго стоял, запрокинув голову, что в конце концов у него зарябило в глазах. Ему очень хотелось снова увидеть загадочную незнакомку! Но что нужно для этого сделать? Подняться наверх, познакомиться с любительницей игрушечных птиц?

Справившись с эмоциями, юноша пошел вдоль нескончаемого Оплота. Каким надо быть неутомимым путником, чтобы пройти его от начала до конца? Чем дольше шел, тем мрачнее становился. Где предел его скитаниям? Опять защемило сердце, стало тяжело дышать. Предательская слабость.

Погруженный в размышления, не заметил признаков человеческого присутствия, пока путь не преградили люди, возившиеся на груде щебня. Так, в разгар обычного у каменщиков рабочего дня и познакомился Лориан с племенем веков. Его сразу напоили водой и отвели к шаману.

«Мое имя меня бережет», — с этими словами он входил в поселение веков. С первого взгляда Боровое поражало обилием всевозможных орудий труда из камня и дерева. В отличие от кочевников, веки вели сложное хозяйство. Это мастеровое племя издавна жило под Великими стенами в каменных клетях, не имевших крыши и поэтому не защищавших от частых дождей. Повсюду валялись обрывки веревок, расколотые камни и старые деревянные башмаки. Неумолчный стук, издаваемый деревянными подошвами тяжелых чёботов, сначала несколько раздражал ухо Лориана, привыкшее к бесшумной степной жизни. Там, на вольных просторах, тишина нарушалась лишь дуновениями ветра да изредка шумом короткого ливня. Что же касается веревок, то Лориан понял, что без них невозможно передвигать камни. Поэтому племя веков поддерживало отношения с миролюбивыми соседями, изготовлявшими веревки из лона. Поля, засеянные лоном, часто встречались Лориану по дороге к Оплоту. Добрые слова, которые готов был сказать Лориан о племени веревочников, могли помочь ему.

Лориана привели к шаману племени. Низкорослый, худощавый мужчина средних лет производил впечатление человека, умудренного жизнью. Серо-зеленые глаза пытливо осмотрели гостя, и без лишних расспросов шаман обратился к нему с приветствием:

— Пророк, молодой шаман, бродяга, именосоздатель, юный мудрец! Мы рады видеть тебя в поселке веков.

Для начала Лориан спросил, откуда шаману так много известно о нем?

— Степь полнится молвою о тебе, именосоздатель. Все знают, что ты вывел жующего человека из Веселых болот. Ты уничтожил конанов в Долине Смеющихся Теней. Не ты ли пророчествовал кочевникам о близком конце Великой Охоты?

Казалось, шаману было известно о Лориане больше, чем тот сам о себе знал. Они удобно расположились в каменной клети, стены которой доходили Лориану до груди. Убранство жилища определялось родом занятий хозяина. Вперемешку лежали амулеты для заговоров, мази для растираний. Приметный шаманский узелок хозяин оставил в одном из башмаков, лежавшем у порога.

Шаман провел рукой по небольшой курчавой бородке и бросил на юного гостя выжидательный взгляд. Лориан, сидевший на тростниковой циновке с подогнутыми ногами, поспешил спросить о традиции встречать гостей столь длинными приветствиями.

— Запомни, всегда подозрительно, когда на твой вопрос человек не может назвать свое имя, но не смей думать о человеке плохо! Слишком много племен живет вдалеке от Оплота и прозябает в дикости. Но если взрослый человек без имени ругает всех богов, то тебе не повезло — ты столкнулся с Китовласом.

По ходу разговора множество людей успело пройтись мимо шаманского жилья. Каждый делал вид, что оказался поблизости случайно и спешит по делам, но все внимательно рассматривали чужака. Лориан не знал, какое решение примет шаман после первой беседы, но очень хотел бы пожить в окружении этих простых, добродушных людей. Он устал от постоянного напряжения и ожидания близкой опасности. Не верилось, что обыденная жизнь течет своим чередом по соседству с кикуровскими кошмарами и новыми загонами Великой Охоты.

— При встречах у путника сначала спрашивают имя. Потом интересуются, из какого он племени и каким богам поклоняется. После чего задается вопрос, владеет ли человек грамотой. Наличие имени и знание грамоты делает человека неуязвимым для козней Китовласа. Хорошо, что у тебя есть имя, но, увы, этого недостаточно. Правда, твои пророчества делают тебя желанным гостем в любом племени, обитаемом вблизи Оплота.

Шаман и Лориан завели разговор о Китов л асе. Лориан понял, что его не оставят на ночь в племени, если он не удовлетворит любопытство хозяина дома и не выскажется откровенно.

— Китовлас — мой враг. Для меня нет ничего дороже человеческой мысли. Человеческая душа — что может быть чудеснее.

— Китовлас съедает человеческую память, — немедленно откликнулся шаман. — Поэтому каменщики его боятся. Как достраивать Оплот, не передав трудовых навыков из поколения в поколение? Молодежь племени ожидают великие дела. Мы не отдадим Оплот Китовласовым дикарям.

Как понятен был Лориану этот душевный порыв! Огромный Оплот стал центром Вселенной для некогда единого человечества, разделившегося на множество племен и родов. Поводом для раздоров часто служили разные взгляды на предназначение Оплота. Например, спорили о том, откуда ждать возвращения животных. Одни племена остались на западной стороне, другие перебрались на восточную, третьи ушли на север, четвертые были уверены, что их путь связан с выходом к южным горам. Племя, гостем которого стал Лориан, жило на восточной стороне Оплота, считая, что звери вернутся со стороны Трехморья и Милазии. Кирпичники, возводившие западную стену, были уверены в обратном, полагая, что Оплот защитит их от опасности с Востока. Подобные страхи и опасения разделили некогда великий народ на южные и северные племена. Лориан весь превратился в слух, когда шаман остановился на представлениях племени веков о Китовласе.