Ненаучный подход (СИ) - Келин Алекс

— Все зло от колдунов! — заплетающимся языком вторил ему еще один тип. Судя по всему — пьяный достаточно, чтобы море стало по колено.

Еще несколько человек в сторонке подзуживали монашка.

За забором заливался лаем пёс.

— Чую! — орал тип в рясе. — Чую магию, темную, злую, страшную. Очистим огнем, братия!

Калитка дрожала под пинками, но пока не поддавалась. Оборванец попытался плеснуть на нее масла из лампы, но промахнулся и отпрыгнул от вонюче дымящей лужи на брусчатке. Группа поддержки взволновалась и пошла к забору — шатать.

Винс рванулся вперед. Виктор поймал его за шкирку, удержал и задвинул себе за спину, мельком пожалев, что наотрез отказался от имперской охраны. Было бы кому препоручить пригляд за наследничком.

— Вы их сейчас бить будете? — с надеждой спросил пацан.

— Обойдутся, — бросил Виктор. — Стой здесь.

Виктор узнал крикуна. Монах Еремей частенько путался у стражников под ногами, закатывая пламенные проповеди о добродетелях и смирении. Энтузиазм он демонстрировал с избытком, но увлечь аудиторию получалось так себе. Чего-то не хватало. То ли харизмы, то ли красноречия, то ли образования и опыта.

Виктор подошел к монашку и мрачно навис над ним. Остальные сделали шаг назад — кидаться на стражника народ пока не рвался.

— Ты! — восторженно завопил монах. — Ты рыцарь света, ты божий воин, ты убьешь черный ужас, правда?!

— Что, Ерёма, совсем поехал? — поинтересовался Виктор. — Шел бы в обитель.

— Там! Там зло! Ведьма, злая колдунья, она сожрала смерть и жизнь сожрет! Ты же видишь!

И я вижу! Божий огонь горит во мне, и, если я не дам ему выхода, он сожжет меня…

Виктор придержал его за плечо и пристально посмотрел на сочувствующих. Чуть скривился — видите же, человек не в себе. Шли бы вы.

Люди отводили глаза, но не расходились.

— Что же ты, инок, так не к месту великих цитируешь? — строго спросил Петр Румянцев, подходя к монаху. — Не стыдно?

— Чего?! — вскинулся Еремей.

— Кто хочет наказывать других, должен сам быть безупречен. Поройся же в своей совести, и ты увидишь, должен ли ты наказывать, или следует наказать тебя самого. И если ты требуешь правого суда для других, то нужно, чтобы такой же суд был применен и к тебе, — выдал Румянцев на одном дыхании. — Ты безупречен, инок? А вы, — он повернулся к остальным и чуть повысил голос, — безупречны?

Народ слегка попятился.

— Так какого хрена вы тут столпились и пакостите докторше?! — рявкнул Виктор на понятном им языке. — А ну, пошли вон!

Люди стали расходиться, негромко приговаривая: «Ну их к лешему, скандалистов. Умник еще ничего, а ежели амбал-стражник по зубам приложит?»

— Но ведь ты… — негромко и горько сказал Еремей, — видишь?

— Вижу, — кивнул Виктор. — Здесь нет зла, — добавил он с абсолютной уверенностью. — Иди.

Провожая взглядом понурую фигуру Еремея, Виктор спросил Румянцева:

— Это что сейчас было? Какие еще великие?

— Хоть какая-то польза от того, что я помню любой бред. В давние времена в долине Альбулы жил Иероним Феррарский, тоже про огонь в душе вещал. Только этот на магов ругается, а тот ещё и церковь обличал. Был весьма популярен в народе.

— Чем дело кончилось?

— Пытали, повесили, тело сожгли.

— Жизнеутверждающе.

Глава 24. Улики и планы

Взъерошенный Рыжий рыкнул на пацана, но быстро узнал и ткнулся лбом в бедро — привет, хорошо, что пришел. А то орут на улице всякие…

Анны во дворе не было. Виктор почти бегом влетел во флигель.

В комнате пахло травами и чем-то сладким. Кажется, малиновым вареньем. На столе, укрытая покрывалом, спала Ксения Красницкая.

Возле печки, сидя на полу и обнимая какой-то грязный сверток меха, плакала Анна Мальцева. Она подняла к Виктору залитое слезами перемазанное лицо и жалобно сказала:

— Привет.

— Привет, — Виктор сел с ней рядом на пол и обнял за плечи. — Ты как? Что случилось?

— Шубу жа-алко! — всхлипнула Анна и снова уткнулась в то, что совсем недавно было роскошным нарядом из седых соболей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Анна Георгиевна, — чуть удивленно сказал вошедший следом за Виктором Румянцев. — Хотите, я вам новую подарю? Краше прежней?

— Я эту хочу-у! — Анна шмыгнула носом и тяжело посмотрела на него. — Вы ещё кто?

— Мой давний приятель, Петр Румянцев, — ответил Виктор. — Имперский дипломат. Представления о тактичности имеет смутные, но в целом человек хороший. Увязался за мной, чтобы узнать из первых рук, что произошло на перевале. Поделишься?

— Куда я денусь, — мрачно вздохнула Анна. — Умоюсь только. Петр, простите, я вас не узнала.

Анна тяжело встала и бросила шубу на пол.

— Вот скажи, напарник, — со слезами в голосе спросила она, — какого дьявола каждый раз, когда я пытаюсь нарядиться и навести красоту, происходит какая-нибудь дрянь?!

— Не каждый… — осторожно возразил Виктор.

— Да ладно, — отмахнулась Анна. — Лучше Ксению на кровать перенеси, пусть отдыхает.

Вскоре Виктор, Анна и Румянцев сидели на веранде, а Винс колдовал у плиты. Мальчишка рад был бы послушать «взрослые» разговоры, но Виктор наследника прогнал. Обещал ужин — иди и делай.

Анна не слишком вдавалась в подробности. Рассказала, что кто-то подсунул в крепление опоры моста к скале мощный артефакт. Помните — «Увидела Василиса, что догоняет её Баба Яга, кинула за спину платок, и разлилось большое озеро…». Нет, не сказки, просто боевые артефакты должны были уничтожить по магической Конвенции. Покойный ректор, дракон Триедин, за этим пристально следил. Не уследил, как мы видим.

Анна явно о чем-то умолчала, но Виктор пока не стал настаивать. Расскажет позже.

Сейчас лучше заняться следственной работой. Как говорил один легендарный сыщик — «надо сесть и подумать».

— Давайте сведем факты, — сказал Виктор. — Началось все два месяца назад. Иван Шкипер, контрабандист, организовал поставку магической взрывчатки на перевал. Судя по вложениям его капитала, жулик был уверен, что мост рухнет. Буквально перед арестом, никак не связанным с бомбой, Шкипера заказали полевику Семену. На месте убийства был и заказчик, некий маг под личиной.

Виктор крутил в руках ложечку. В какой-то момент он понял, что затейливым финтом полностью повторил любимую привычку полковника Силина. Горностай так крутил карандаши. Виктор усмехнулся про себя и продолжил:

— Вторая жертва в этой истории — маг-геодезист Кшиштоф. Он хотел о чем-то поговорить с кавалергардом фон Раухом, но тоже был убит. Если бы Семен не сидел в этот момент в камере, все были бы уверены, что это его рук дело. Кшиштоф оставил нам подсказку, и наконец-то до нас, дураков, дошло, что в пещерах над перевалом что-то нечисто. Мы нашли бомбу и чек на предъявителя. Выяснили, что охрана бомбы была оплачена со счета Академии, фактически именным векселем ректора. Пока все верно?

Анна буркнула «угу», Румянцев молча кивнул.

— Взрыв мы предотвратили, но не сумели распознать второй удар — платок Василисы, разрушивший опору, — продолжил Виктор. — Теперь моста нет, принцессу едва спасли, князь выжил чудом.

— Мы все выжили чудом, — негромко сказала Ксения от двери. Боевой маг подошла незаметно, и сейчас стояла, обессиленно прислонившись к косяку. Вместо одежды она завернулась в одеяло.

— Вам нельзя вставать! — вскинулась Анна. — Как врач приказываю, немедленно обратно в постель!

— Тогда идите пить чай в комнату, — велела Ксения. — Мне есть что добавить по существу расследования. И познакомьте меня с юношей, — она показала глазами на слегка покрасневшего Румянцева.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Петр церемонно поклонился и кратко представился. На ответ Ксении вместо «очень приятно» он предложил:

— Позвольте, я вас отнесу. Вы едва стоите на ногах.