Ничей - Ольга Швецова

На поле аэродрома в вечерних сумерках мышковала сова. Алексей долго стоял за деревьями на краю леса, наблюдая. Если уж крылатая тварь так вольготно чувствует себя на белом просторе, значит, людей там нет. Сова пикировала вниз и снова взлетала. Точнее сказать, она не мышковала, а «снежковала». Следующее ее падение было стремительным, а взлет — тяжелым, в когтях билось что-то белое, скулящий визг донесся издалека, но удар крепкого клюва его быстро прекратил. Алексей злорадно усмехнулся, чувствуя себя отомщенным, и начал осторожно пробираться к дверям бункера.

Разложив на столе очищенное от пыли оборудование, он подключил к электросети бесперебойник. Зеленый диод не горел, но при нажатии кнопки раздался писк. Он огляделся вокруг и, не найдя ничего, кроме паяльника, воткнул его в розетку. Подождал, сжимая в руке металлический стержень. Ладонь ощутила тепло, быстро переходящее в обжигающий жар, — прибор работал! Не выключая его, Алексей придвинул поближе провода и начал присоединять к ним выключатели от светильников. Самый удобный способ в нужный момент разомкнуть цепь и быть уверенным, что не взлетишь на воздух.

Как не хватало голоса за спиной: «Лёш, а что ты делаешь?» И теплого прикосновения. Когда-то Лена удобно располагалась на плече, прижавшись вплотную, высматривая, чем бы тут слегка напакостить от скуки. Алексей уже почти слышал этот голос, даже чувствовал, как пахнет ее кожа, казалось, еще чуть-чуть… Привычно коснулся ладонью лба и отдернул руку. Нет больше вечно мешавших работе прядей челки, и Елены нет. И бункер не тот. И он сам… Кто он? Кто этот человек за столом, присоединяющий провода к детонатору? Что бы он ответил на Ленкин вопрос? Ничего. Он сам себе ответить не может.

Отложив в сторону паяльник, Алексей проверил соединение, осталось только включить тумблеры-предохранители, и цепь замкнется. Задачка из школьного курса физики, очень просто. Никак не оценить работу без второй рации, пришлось приложить контакт напрямую к выходу сигнала. Лампочка вспыхнула неожиданно ярко, ослепив на миг. Готово. Но чувство удовлетворения успешной сборкой так и не пришло.

Нужно знать, понадобится ли несколько детонаторов или хватит одного, может, двух. Придется отдельно осмотреть крышу капонира, до этого Алексей в такие детали не вдавался, даже он не мог предположить, что задумал Главный Привратник. Приходила в голову диверсия на электростанции. Устранение их лидера-Председателя или кого-то другого, мешавшего планам Совета бункера. Но не такое! Технически оказалось совсем несложно. Вес бомбы большой, но и тут нет никаких затруднений. Он справится. Сложно пробраться на территорию соседей, но не невозможно, он уже нашел несколько секций ограды, которые не видны с вышек. Не все годились для того, чтобы протащить внутрь крупногабаритный груз, но пара дыр оставалась. Работы придется проводить ночью с перерывом на обходы территории охраной, потому что днем там слишком много людей. И сюда он больше не вернется…

Алексей рассмотрел сквозь стекло тончайшую нить накаливания лампы — от ее сохранности зависит, произойдет ли взрыв. Нужно зафиксировать, найти какую-то трубку и осторожно досыпать смесь в последний момент. Ну, это уже мелкие проблемы… Которые нужно позже спокойно решить, никто не помешает, ведь он один в пустом бункере, как того желал чуть больше полугода назад. Можно быть счастливым, желание исполнено. Но не хватает самого важного, о чем он тогда даже не мечтал…

Алексей продолжал сидеть за столом, обдумывая завтрашнюю позицию для наблюдения. Потому что идти сейчас в холодную постель совершенно не хотелось. Даже сугроб у периметра казался не таким насквозь промерзшим, как эта койка, накрытая пожелтевшей тряпкой. А зачем ждать завтрашнего дня? Он проверил, заряжен ли прибор ночного видения, взял куртку и ушел наверх. Лучше свист ветра на поле аэродрома, чем звенящая тишина бункера и напрасное ожидание женского голоса, который зовет по имени.

Глава 13

Страх как средство

К утру злость не прошла, только стала сильнее. Преодолевать километры по бескрайнему заснеженному полю с каждым разом становилось почему-то легче, давно не мучили приступы лихорадки. Возможно, врач оказался прав — радиотерапия действует. А может, просто на фоне постоянного напряжения организм включил скрытый резерв. Надолго ли его хватит? На подготовку теракта отведено пять дней. Главный Привратник уже договорился с соседями о времени визита к ним, отступить нельзя. А если его накроет приступ в самый неподходящий момент? Ну, когда это случится, тогда и будет думать.

Крыша капонира представляла собой поверхность малой кривизны, чуть повыше, чем бетонный купол бункера, сливающаяся с ландшафтом. Ворота, предназначенные для небольшого самолета-истребителя, были надежно заперты изнутри. Безопорный полукруг на первый взгляд… Алексей пытался понять, где конструкция наименее прочна или где больше провалится при взрыве. Нужно вспоминать, где расположена жилая зона. Пока этот вопрос всего лишь технический.

Свет прожектора помогал ему, проходя как раз по краю строения. Нет, о воротах нужно забыть — неэффективно. Прямо сверху заряд тоже не положишь, взрывная волна рассеется по плоскости. Алексей уже начал находить в этом свой интерес: сможет ли он справиться с новой задачей, не отвыкли ли мозги от работы? Или эмоции наносят необратимый ущерб интеллекту? Через четверть часа напряженные размышления все же были прерваны, и он не отрывал взгляда от знакомой фигурки в мешковатом комбезе. Знакомой… Никто их друг другу не представил, имени не назвал. Но все-таки среди других неузнанных и безликих девушка чем-то выделялась. Алексей опустил бинокль — не время для развлечений, когда нужно подумать.

Неровные кирпичи крыши не держали снег, он таял от тепла изнутри, здесь не было трехметрового слоя бетона, как в бункере. Осмотр со всех сторон ему не требовался: размеры, толщину стен и вид с реки он и без этого помнил неплохо. Он вглядывался сейчас до боли в глазах в едва различимые трещинки кладки, оценивая, где конструкция наименее прочна.

Изрядно пострадавшая с северной стороны крыша так и не была восстановлена. Слой грунта с нее снесло при бомбежке еще двадцать лет назад, от времени разрушений только прибавилось. И все же капонир оставался неуязвимым для десятка килограммов пусть и мощной взрывчатки. Оставались коммуникации… Новый водопровод, подведенный к освоенному убежищу, находился со стороны ворот, крепко вмурованный в бетонный пандус. К тому же слой снега и льда не дал бы к нему подобраться. Вентиляция при подрыве просто выйдет из строя, по трубам пронесется волна огня, сжигая людей внутри. Эффектно! Но как-то не слишком разрушительно… Нет, одним пшиком тут не обойтись.

«Кто ты мне, Главный? Кто ты, чтобы я шел на смерть ради тебя? Чтобы убивал для тебя. Я не безвольное орудие в твоих руках, не бездушный автомат. И ничего тебе не должен… Потому что не просил о помощи, ты решил за меня сам». Еще не хватало размышлять: нужно ли испытывать чувство благодарности или не нужно! Оно или есть, или нет. Никакими размышлениями его себе не надумаешь и не создашь, как ни старайся. Но такие проценты на долг даже у китайгородской братвы не накручиваются. Совсем Грицких оборзел, не по понятиям это. «Ты, знающий, всегда знающий, как надо жить… Жил ли ты сам хоть когда-нибудь? Или представляешь собой этакий сгусток мыслящей материи? Я жил… Пусть в прошедшем времени, зато я могу с уверенностью сказать об этом!»

С рассвета безымянная девчонка ловко орудовала лопатой, расчищая дорожки в снегу. Алексею даже казалось, что она пританцовывает на месте под неведомую музыку. Он пытался угадать ритм мелодии, но не сумел. Просто снова смотрел на нее в бинокль, забыв об охранниках на вышках и холоде, — и так не пропустит момент, когда они сменяются, без противогаза обзор намного лучше, засечет движение. Может быть, она рыженькая? Но капюшон химзы был плотно надвинут, никак не разглядеть. Зато ее маршрут, постоянный и уже предсказуемый, хорошо изучен, эти знания понадобятся, когда он окажется внутри периметра.

Часть взрывчатки уже покоилась рядом с ним в сугробе. Еще можно выбросить ее, высыпать в реку. Но бомбы делают не для того, чтобы их уничтожать, жаль вложенный труд. Алексей помнил свой страх, когда соединял провода, подсознательно ожидая взрыва каждую секунду. Это не игрушки, хотя изготовление детонатора напоминало ранние опыты с лампочками и батарейкой, — электрическая цепь так же проста и незамысловата, только слишком уж тяжела для детских рук.

Завтра он принесет остальное. Соединить всё вместе и… Взрослые мальчики тоже любят ставить опыты с батарейками. Он уже не мальчишка, не Пищухин — снова вспомнился не к месту этот боевой парень, не знающий, как и распорядиться-то своей силой и природным, на халяву доставшимся обаянием, заблудившийся в каком-то незримом для остальных лабиринте условностей, совести и сраной этики! Можно ведь просто не замечать этих стен, не петлять между ними, расходуя силы, а идти напрямую. Алексей, вообразив это зрелище, улыбнулся, но улыбка быстро увяла. Посреди лабиринта хочешь одного: найти выход. А куда направиться тому, для кого и не существует никаких препятствий?