Современный детектив. Большая антология. Книга 1 - Карстен Дюсс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Благодаря такому осознанному минимализму очень скоро вы поймете, что вам достаточно самого себя».
Смотреть на то, как эта абстрактная мудрость принимает совершенно реальные формы, было очень увлекательно. Я распрощался со своим клиентом. Распрощался со своей фирмой. Я придумал, как устранить Клауса Мёллера. Мальте уже сегодня вечером растворится в воздухе, сгорев в мусоросжигателе, и пронесется надо мной в виде идеального чистого облака. А завтра вечером не станет и Тони. Более минималистично устроить свое профессиональное окружение С бо́льшим минимализмом обустроить себе профессиональную среду я бы не смог — во всяком случае, если желал оставить хотя бы одного-двух потенциальных клиентов.
После обильного семейного обеда в «Макдоналдсе» Катарина с Эмили отвезли меня назад в мою квартиру. Катарина припарковалась в парковочном кармане, где в среду взорвался мой служебный автомобиль. Она смущенно посмотрела на обожженное дерево.
— Что тут произошло?
— Тут сгорела машина. Но дерево восстановится.
— Чья машина?
— Во всяком случае, не моя.
И ведь я даже не соврал.
Вечером я позвонил Борису.
— Да, — прорычал Борис.
— Это я, Бьорн. Я только что посмотрел на календарь и определил, что завтра уже понедельник.
— Совершенно верно. И если ты звонишь, чтобы выклянчить еще времени, господин адвокат, то можешь начинать гуглить, что значит «некс»[21].
— Я звоню не по этому поводу. Совсем напротив, Борис. Для начала я хотел тебя поблагодарить.
— Да? За что?
— За то, что ты выполнил свою часть уговора и мы спокойно смогли найти предателя.
Благодарность — это не только чувство, которое разгружает тебя. Благодарность расслабляет и оппонента. А тем самым и атмосферу в целом.
Голос Бориса вдруг зазвучал гораздо более открыто:
— В нашей среде не совсем типично благодарить за то, что кто-то выполнил свою часть уговора. Но, судя по твоим словам, ты поймал этого мудака.
— Верно.
— Когда я получу его?
— Все зависит от того, что ты предпочитаешь: «Голден Делишес» или «Грэнни Смит»?
— Что-что?
— С каким яблоком во рту подать тебе эту свинью: с «Голден Делишес» или «Грэнни Смит»? «Голден Делишес» есть у меня дома.
— Да хоть конский навоз засунь ему в пасть. Главное, что я смогу сделать с этой тварью все, что захочу.
— С Драганом все оговорено. Ты получишь газету с отпечатком его пальца, предателя и яблоко «Голден Делишес».
— А когда я увижу самого Драгана?
— Сразу после этого. Мы сможем все вместе поехать к нему. Ты — со своими офицерами. Я — с офицерами Драгана. Мы обсудим все проблемы на всех уровнях.
— Звучит неплохо. И где это будет?
— Ты же понимаешь, что я никому не скажу об этом заранее. Даже офицеры Драгана ни о чем не догадываются. Все узнают, когда мы прибудем на место. Но ты волен определить, где вручить вам предателя.
— Почему бы не встретиться на той парковке, где заварилось все это дерьмо?
— Там, где сгорел Игорь?
— Именно. Когда там не бывает автобусов с детьми, то обычно по ночам очень спокойно.
— Сегодня ночью или завтра?
— Сегодня в три часа. Ты придешь один?
— Нет, вполне официально — со всеми офицерами.
— И с тем мудаком?
— Тот мудак — один из офицеров.
— Так я и думал.
— Ну да, ты же умный, Борис.
— Прибереги свои льстивые речи на потом. Когда будем у Драгана, можешь сказать ему, как я тебе нравлюсь.
Именно таков и был мой план.
Глава 37
Смерть
Все считают смерть чем-то плохим. Но при этом смерть — ваш лучший друг. Вы можете на нее положиться на все сто. Смерти все равно, чего вы добились в жизни. Более того: ей в первую очередь все равно, что вы упустили в жизни. Смерть принимает вас таким, какой вы есть. Почему, ради всего святого, вы думаете, что жизнь не может так же?
Йошка Брайтнер. Замедление на полосе обгона — курс осознанности для руководителей
— Яблоко не держится.
Карла начинала нервничать. Поскольку Тони был напуган до смерти и не был готов добровольно держать яблоко во рту, мы вынуждены были как-то закрепить его. Идея Карлы заключалась в том, чтобы прицепить яблочный черенок к носу Тони с помощью заколки для волос. Тогда яблоко, по крайней мере, болталось бы у его рта. Но хотя ноги и руки у Тони были связаны, он все еще был в состоянии трясти головой так, что яблоко то и дело падало.
— У нас нет какой-нибудь спицы в машине? — спросил Вальтер. — Тогда я бы просто вставил яблоко в пасть этому сукину сыну и проткнул ему щеки слева направо. Так точно будет держаться.
— Просто возьми изоленту вон там, — предложил Саша.
И действительно, под ногами у нас катался наполовину использованный рулон изоленты, с помощью которой Карла и Вальтер совместными усилиями закрепили яблоко у Тони во рту.
Я сидел впереди, рядом со Станиславом, и наблюдал за остальными в зеркало заднего вида.
Тони размахивал руками и ногами, когда его тащили из комнаты для допросов. А ведь должен был радоваться — наконец-то попал на свежий воздух. Пусть даже за несколько минут до смерти. По причине того, что труп Мальте уже начал разлагаться, воняло в этой комнате нестерпимо.
И вот пути Мальте и Тони разошлись. Тони успокоили электрошокером. Саша дал людям Вальтера необходимые указания, какому сотруднику мусоросжигательной установки передать Мальте в пакете. И еще на подъезде к парковке мы получили новость, что Мальте уже покинул топку через фильтр.
Когда яблоко наконец было закреплено у Тони во рту, мы выехали и около трех часов прибыли на абсолютно пустую парковку, на которой в предыдущую пятницу все и началось. Возле туалетной будки, которая в темноте выглядела еще более грязной, стояли два лимузина марки «Мерседес». Перед ними уже маячил Борис с четырьмя своими офицерами.
Станислав припарковал наш «форд-транзит» рядом с ними, и все, за исключением Тони, вышли на улицу.
В нескольких метрах от нашей машины за деревьями стоял брошенный «опель-кадет», на котором уже была красная наклейка ведомства правопорядка, означавшая, что это транспортное средство в скором времени будет утилизировано.
Борис не мог бы выбрать более подходящей локации. На том месте, где, должно быть, стоял Игорь, на забытом колышке трепетала полицейская лента.
