Кровь артефакта - Роман Васин

Выручила меня Сонька, как это бывало в подобных ситуациях уже не раз.

— Нам нужен твой босс. — Не стала она юлить и спросила напрямик, но, видя непонимающие глаза пленника начала разжевывать. — Ну, твой главарь, командир. Чёрт, да кто там у вас? На кого ты работаешь?

— Я работаю на себя. — Невозмутимо произнёс пленник и с интересом уставился на нас, словно ожидая, что мы ещё отмочим?

— Слушай, денег хочешь? — Устало потёр я виски. Был самый простой способ — пытать пленника, но не лежала у меня душа к этому. — Что молчишь? Заработать, спрашиваю, хочешь?

— Откуда вы вообще такие расписные взялись? — Хмыкнул вор. — Ты уж реши, «денег» или «заработать». Где ты видел, чтобы вор работал?

— Не придирайся к словам! — Рявкнул я, теряя терпение. — Определённым людям нужна помощь вашего брата и если ты сведёшь их с нужными людьми, то поимеешь с этого неплохой барыш.

— Держи карман шире. — Осклабился щербатым ртом пленник. — Зови давай полицию, не буду я вам помогать.

— Пятьдесят рублей. — Не обратил я внимания на его фразу. Наверняка всё просто упирается в сумму.

Так и оказалось. Вор посмотрел на нас и снова ощерился.

— Сто.

— Хорошо. — Не моргнув глазом, согласился я и, прежде чем Сонька начала возмущаться, достал свой обработанный «синькой» нож и продолжил. — Но я заберу у тебя ещё и палец.

— Как это? — Не сразу понял пленник, продолжавший нагло улыбаться нам в лицо. — Какой палец?

— Вот этот. — Поднёс я нож к большому пальцу правой руки и немного надавил. Не тупящееся лезвие легко прорезало кожу, и по пальцу пленника потекла небольшая струйка.

— Эй, ты сдурел, гад! — Заорал сразу растерявший всю спесь пленник, и я зажал ему свободной рукой рот.

— Успокоился? — Подождав немного, поинтересовался я и, дождавшись утвердительного кивка, убрал руку ото рта, а заодно и нож от пальца. — Теперь будем конструктивно говорить? Имей в виду, что предложение на счёт пальца до сих пор остаётся в силе.

— Суки. — Прошипел пленник.

— Ну-ну, зачем же так? — Я помахал ножом перед лицом вора и улыбнулся. — Итак, пятьдесят рублей будут твои, если ты сейчас пойдёшь к своим и скажешь, что есть люди, которые хотят получить фальшивые документы и у которых есть партия золота. Это золото они желают поменять на наличные. Если ваши возможности охватывают эту сферу деятельности, то завтра в двенадцать часов по полудни мы ждём тебя здесь с информацией о месте встречи. И учти, что на какую-нибудь глухую окраину люди не пойдут. Всё запомнил?

Пленник кивнул, и я вновь достал свой нож. При виде голубоватого клинка вор вздрогнул, и я усмехнулся, перерезая связывающие его верёвки.

— Свободен. — Махнул я рукой в сторону открытого окна.

Вор повертел затёкшими кистями и ловко исчез в темнеющем пролёте, даже звука приземлившегося со второго этажа человека не донеслось.

— Только после вас. — Галантно указал я Соньке на окно и усмехнулся, наблюдая, как она лезет наружу. Дождавшись, когда она будет крепко стоять на земле, я подал ей наши рюкзаки, и вылез следом, даже не сделав попытки закрыть окно.

— Куда теперь? — Поинтересовалась Сонька.

— Мыться, ужинать, спать! — Отчеканил я и направился к входу в постоялый двор.

Вытянутое лицо и удивлённые глаза Платона я воспринял как хороший знак, значит, воришка сюда не заглядывал, а сразу побежал к вышестоящему руководству. У меня даже мелькнула мысль, что трактирщик здесь вообще не при делах, но то, как он по привычке ощупывал взглядом наши рюкзаки, говорило об обратном.

— Вы же вроде бы без рюкзаков выходили? — Перестал он что-то писать в книге с кожаным переплётом и, отодвинув чернильницу, поднялся нам навстречу.

— Тебе какой интерес? — Прищурился я на него, но решил сегодня ничего не выяснять. Чёрт с ним. — Вода нагрета? Ужин готов?

Произнеся всё это, я развернулся и направился к лестнице, но не тут-то было — Платон перегородил нам дорогу, и едва не хватая за одежду, залепетал:

— Подождите, всё почти готово. Присядьте за свободный столик, я принесу вам салат, а там и мясо подоспеет. — Он попытался нас оттеснить к столам обеденного зала. — Садитесь.

— Не бойся, Платон, твоего человека уже нет в нашем номере. — Глядя ему в глаза, негромко произнёс я и, забрав ключ из рук остолбеневшего хозяина, стал подниматься на второй этаж. — Еду пусть принесут в номер. — Крикнул я уже сверху. — Желательно сам. Поговорим.

Через пятнадцать минут раздался негромкий стук в дверь, и я милостиво разрешил войти. Как я и предполагал, это оказался хозяин заведения. В руках он держал большой очень похожий на серебряный поднос, заставленный тарелками, соусницами и стаканами. Поставив поднос на стол, Платон нервно заозирался, видимо выискивая пятна крови или иные следы борьбы, но, не найдя ничего подозрительного, замялся, не зная с чего начать.

— Дверь закрой. — Помог я ему определиться с выбором действия. — И садись.

Я подождал, пока он закроет дверь и усядется, и лишь после этого продолжил:

— Твоего человека, как видишь, здесь нет… — Начал я, но Платон неожиданно прервал меня, решив всё же уйти в отказку.

— Какого человека, не понимаю.

Но то, как он это пролепетал, окончательно меня убедило, в том, что вор сюда залез именно по наводке хозяина постоялого двора.

— Всё ты понимаешь. — Хмыкнул я. — Продолжим. Я его не убил, хотя имел на это полное право, и на тебя доносить полиции не буду. Но имей ввиду. — Повысил я голос, прерывая вновь попытавшегося вставить слово собеседника. — Любая пропажа в дальнейшем автоматически приведёт к твоей смерти. Да, ты правильно понял, я не стану на тебя доносить и всё такое, ты просто умрёшь. Это понятно?

Платон нервно сглотнул и кивнул.

— Еду оставляй, через полчаса пусть несут воду. — Продолжил я. — Всё это будет за твой счёт, так сказать моральная компенсация. За остальное заплатим при выезде. Свободен.

Платон, не проронив ни слова, поднялся и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.

— Круто ты с ним. — Выждав какое-то время, произнесла Сонька и хмыкнула. — Впрочем, так ему и надо.

Мы не спеша поели и уже допивали чай, когда в дверь вновь постучали.

— Открыто. — Крикнул я, и два здоровенных парня внесли большую лохань, пару тазиков, мыло сомнительного качества и странную на вид мочалку, по видимому растительного происхождения.

— Можно носить воду? — Поинтересовался один из них.

— Носите. — Разрешил я. — Поднос только заберите.

Парни забрали поднос и вышли.

Через десять минут над деревянными тазиками уже поднимался лёгкий парок от горячей воды. Я запер дверь, задёрнул шторы и принялся раздеваться. Сонька наблюдала за мной с весёлым скептицизмом.